Колян работал вместе с Костей, оборудуя пулеметное гнездо. Он видел, как тяжело дается другу непривычный труд, и старался взять на себя самое сложное – отбивание кусков грунта, предоставив Косте лишь вытаскивать его на поверхность и укладывать равномерно по краю окопа.
– Че, Кость? Замудохался? – спросил Николай, увидев, что друг в изнеможении присел, прислонившись к стенке.
– Если честно, не могу больше. Не понимаю, как ты выдерживаешь?
– А че тут понимать? Я привычный, Кость. Конечно, не камни дробить, видал бы я их! А к физической работе вообще. Ты вот все больше к умственной, понятно, интеллигент, а я к физической, мне в отличие от тебя напрягать мозги не в кайф, а лопатой по махать, мотыгой там – совсем другое дело... У нас в деревне – не в городе. На одной картошке спину сломишь. Вскопать землю надо? И не шесть соток, а все тридцать-сорок. Посадить надо? Окучить, прополоть? Все надо, иначе нельзя. Да еще жук этот гребаный. Колорадский. Это, считай, пока ботва не укрепится, будешь по полю «раком» ползать. А жуку хоть бы что.
Чем больше его, гада, давишь, тем больше он появляется. Ничего его не берет, в натуре говорю. Вот такие, Кость, дела. Э-э, братан? Ты, я гляжу, покемарить решил? – увидел Николай, как друг склонил голову. – Так не пойдет. Давай выгребай, пока я покурю.
Николай выпрыгнул из ячейки, прилег рядом и, смачно затягиваясь, принялся наблюдать, чтобы Костя равномерно укладывал пласты.
Оборудование опорного пункта продолжалось почти двое суток. Наконец он приобрел надлежащий вид. Для «БМД» соорудили капониры. По общему решению не стали их вкапывать, превращая в стационарные огневые точки, оставив возможность применения по прямому назначению. Позиции накрыли камуфлированной сетью. Установили порядок несения службы. И начались будни.
Из караула в караул проходили дни. И вот уже неделя позади и пообвыкли все, но службу несли бдительно. Бойцы Егорова часто ходили в разведку, особых новостей не принося. Прибыли три машины взвода обеспечения, пополнив запасы. Жизнь, казалось бы, вошла в обыденное русло. Война не ощущалась – никто нигде не стрелял, только раскаты грома иногда напоминали отдаленную канонаду. И хотелось, чтобы так продолжалось если не вечно, то хотя бы три месяца командировки. Но война уже тянула свои щупальца все ближе и ближе к высотам, где закрепилась сводная рота старшего лейтенанта Доронина.
Началось с того, что как-то ранним утром ушел Шах. За все время совместного пребывания он ни с кем, кроме Егорова, так и не сошелся. Шах ушел, чтобы через неделю вернуться, неся новость, которая грозила в ближайшем будущем кардинально изменить общую обстановку. Вернулся он к обеду. Выглядел Шах усталым, встревоженным, взволнованным. Первым его вопросом был:
– Где Егоров?
Найдя Валеру, Шах отвел того за высоту.
– Валера, я нашел Хабиба!
– Серьезно? И где?
– В одном ущелье. Схрон у него там, среди заброшенного аула. А с ним человек двадцать, не больше.
– Точно Хабиб?
– Валер? Ну ты что, сомневаешься во мне?
– Какого черта он тут делает? Да еще с таким маленьким отрядом? Кстати, от нас далеко?
– Сутки пути.
– Так давай наведем авиацию. Разнесут летуны твоего Хабиба вместе с аулом.
– Нет, Валер! Разнести-то авиация, понятно, раз несет, только Хабиб уйдет. Нельзя никого вызывать.
– Что же делать?
– Брать его! Если Хабиб здесь, это неспроста, он ждет кого-то или чего-то. Ты представляешь, что будет, если удастся взять араба? Это же событие. Он, сука, смелый, пока вокруг него стая его, послушных шакалов, а сам, тьфу, слизняк. Я не могу его упустить от сюда, Валера, понимаешь? Не могу. Помоги мне, капитан. Пойдем в ущелье, возьмем араба. Он же тебе, твоему командованию нужен не меньше, чем мне, если не больше. Через него вы узнаете многое, он же приближенный самого Хаттаба. Клянусь, я отдам его тебе, чтобы ты узнал все, что нужно, перед тем как уведу его с собой, чтобы отправить в ад. И у тебя будут очень весомые аргументы, чтобы скорректировать при необходимости обстановку. Многие жизни ты спасешь, взяв эту мразь.
– Да-а, – задумался Егоров. Он анализировал ситуацию. Предложение Шаха было заманчивым, очень заманчивым. Взять Хабиба означало нанести бандитам серьезный удар.
Но если идти за ним, значит, брать с собой как минимум человек десять, и самых лучших, тем самым ослабив роту на несколько дней. А если произойдет непредвиденное? Или к Хабибу подойдет подкрепление. Или противник нападет на высоты, а его, Егорова, здесь не будет? Или то и другое?
– Валера, я знаю, о чем ты сейчас думаешь. Что на позиции могут напасть в твое отсутствие, так?
– Так.
– Скажу тебе, в нашем ущелье пока никого нет, я проверял. А чтобы сгруппировать достаточно сил, нужно дня три-четыре. Мы же вернемся через двое суток.
– А если, когда обложим Хабиба, с ним будет не двадцать-тридцать человек, а сотня-другая? Такого не может быть?
–Может. Но тогда ты сразу уйдешь назад. Оста вишь мне «СВД» – снайперскую винтовку – и уйдешь. Я останусь.
– Ты говоришь, туда сутки ходьбы?
– Да, если напрямую. Вечером выйдем, вечером следующего дня будем на месте. А там посмотрим.
– Сутки туда, сутки обратно, ночь там, – размышлял Егоров, – в принципе можно попробовать. Игра стоит свеч. Идем к Доронину. Я должен посоветоваться с ним.
Александр внимательно выслушал Егорова. Шах стоял рядом и в разговор не вступал. Изложив суть, Валера спросил:
– Что скажешь, командир?
– А не доложить ли нам комбату? Прибудет спецназ – накроет Хабиба.
– Докладывать нельзя, – произнес Шах. – Узнают у вас наверху, уйдет Хабиб.
– Почему?
– Не спрашивай меня, сам должен понимать.
– Сань, Шах прав. Пойдет информация по связи, араб узнает и уйдет, так уже было не раз.
– Скажи, Александр, – впервые Шах обратился к Доронину по имени, – ты боишься оставаться один, без Егорова? Только честно?
– Не боятся, Шах, ты знаешь кто. Валер? Ты сам– то как думаешь? Стоит рискнуть?
– Ради такого дела стоит!
– Тогда вперед, ты весь взвод забираешь?
– Нет, десять человек. За меня останется Голиков. Через двое суток буду здесь. Со щитом или на щите, как говорили древние.
– Лучше со щитом.
– Как бог даст! Ну что, Шах, пошли? Обмозгуем все, людей подберем.
Чеченец кивнул, протянул руку Доронину.
– Спасибо. Шах не умеет прощать, но он также не умеет забывать добро, спасибо!
– Удачи вам!
В 22.00 группа из двенадцати человек, включая капитана Егорова и чеченца, бесшумно спустилась с высоты и направилась к проходу, через Косые Ворота. Александр смотрел им вслед, пока сумерки не поглотили их.
