Надежда, слыша лишь обрывки разговора жениха с неизвестным ей человеком и видя, как резко и не в лучшую сторону изменилось настроение Николая, осторожно спросила:
— Кто звонил, Коль?
Горшков бросил:
— Шах!
Николай поведал будущей жене о Расанове, о том, что произошло в Чечне, когда он уезжал из деревни, о Теймуразе, брате его, Мурзе.
— И вот, Надя, духи, дабы подцепить нас с Шахом, похитили моего ротного! Подонки!
— И что теперь?
— А теперь, дорогая, твой жених должен срочно убыть в Чечню и вырвать из лап бандитов своего командира!
Надя так же тихо произнесла:
— А как же я, Коля?
— Ты подождешь, как ждут мужей с войны!
— Но… у нас только все началось?
Николай взял Надю за плечи:
— А ты что предлагаешь? Чтобы я бросил ротного? Отдал Доронина на растерзание духам? После того, как он, по сути, жизнь мне на войне спас? Остался дома миловаться с женой, забыв о совести, чести и братстве? Это предлагаешь? Да ты, если я останусь, сама перестанешь уважать меня! Потому, что предателей не уважают, а презирают! Короче, домой нужно идти и готовиться к отъезду, но вначале я должен созвониться с ребятами. Ты пройдись пока по берегу, ракушки пособирай.
— Ну о чем ты говоришь? Какие могут быть ракушки?
Надежда заплакала.
Николай пересилил себя, не стал успокаивать любимого человека. Пусть поплачет. Полегчает, потом смирится. Ничего другого ей, к сожалению, не остается. Он обязан помочь Доронину. И Горшков поможет, несмотря ни на что!
Оставив плачущую невесту на берегу, лейтенант поднялся на холмик. Оттуда набрал номер Ветрова. Тот ответил радостно:
— Колян?! Привет, бродяга, чего давно не звонил? А мы тут с Леной Димкин день рождения празднуем. Может, приедешь?
— Ты, Костя, извини, но погоди праздновать!
И Николай поведал другу о том, что узнал от Шаха.
— Я еду выручать Доронина, — сказал в заключение рассказа Николай. — Ты со мной?
— Ты думай перед тем, как задавать глупые вопросы. Конечно, еду! Скажи, когда, куда и на чем едем!
— Я знал, что ты так ответишь. Ехать предстоит в Ростов, Шах объяснил, к кому, сам он, проведав жену и дочь Доронина, уже, наверное, улетел в Чечню. Выехать следует как можно быстрее, а вот на чем? Поезд не годится. Слишком много времени потеряем! Этот вопрос буду решать с Гольдиным!
— Ему еще не звонил?
— Нет! После тебя позвоню!
— Давай! Я уже через пару часов буду готов!
— Собирайся. Как решу вопрос с транспортом, созвонимся!
Отключив телефон, Горшков подумал. Вот и у Кости накрылся праздник. И вместо радостного смеха в доме друга на время поселится печаль и слезы. Чертова власть, развязавшая эту, никому не нужную, кроме отдельных оборотней, бессмысленную войну, вот уже более десяти лет калечащую тела и судьбы людей! Чертовы духи, никак не могут угомониться в своих горах. Чертово время, наступившее с приходом к этой власти полудурков-реформаторов. Они, эти реформаторы, в роскоши купаются, а простой народ кровью умывается. Разнести все к едрене фене и выстроить по-новому. Справедливо и правильно. Да только кто сможет отобрать кресла у потерявших совесть, ожиревших, продажных чиновников? Разве что сам народ. А он поднимется, доиграются верхи. И выбросит чинуш на свалку. Мало им тогда не покажется. Но ладно, как говорил Шах, эмоции в сторону, звоним Гольдину.
Горшков набрал номер сержанта в запасе.
Тот ответил не сразу. Николаю пришлось дважды набирать номер. Наконец прозвучал его недовольный голос:
— Да?!
— Духи похитили Доронина! — сразу огорошил Николай Гольдина. — Короче, мне объясняться с тобой времени нет. Передаю слова Шаха. Он просил, чтобы мы трое, ты, я и Костя, срочно прибыли в Ростов! Отсюда вопрос, ты едешь или остаешься заниматься коммерцией?
— Да пошел бы ты, мент поганый! Понятное дело, еду! Когда и на чем выезжаем?
— Выезжать надо немедленно, а вот на чем, это вопрос к тебе! Тачка, кроме той, что отдал ротному, у тебя есть?
— Конечно!
Николай передразнил бывшего сержанта:
— Конечно! Как же не быть. Ты у нас олигарх!
Гольдин попросил:
— Колян, завязывай, а? Надоело твои подначки слушать. Не пацаны уже.
— Ладно. Ты ж знаешь, я не со зла! Хорошая машина?
— «Тойота»! Джип! А что?
— Как скоро можешь собраться?
— Да чего собираться? Камуфляж надену, деньги возьму, и вперед!
Горшков сказал:
— Вот насчет денег ты правильно заметил. Возьми, Миша, и побольше, сколько не жалко. Они могут пригодиться.
— Без проблем! Полтинник прихвачу!
— Чего полтинник?
— Ну не рублей же? Пятьдесят тысяч долларов! Это все, что есть у меня наличкой! Но при необходимости позже можем еще со счета снять!
— Хорошо! Давай тогда собирайся и ко мне!
Гольдин спросил:
— Костя едет?
— Сам-то как думаешь?
— Понятно! Но тогда мне ловчее сначала его подобрать. Чтобы не возвращаться!
— Тогда звони ему и забирай. Жду вас к семи-восьми часам! Поужинаем у меня, обсудим маршрут и в ночь двинемся, чтобы утром быть на Дону!
— Понял! Жди!
Закончив необходимые переговоры, Николай спустился к Надежде. Та перестала плакать и стояла на берегу, смотря на реку.
— Надя! Я хочу, чтобы ты поняла меня!
Девушка обернулась к возлюбленному:
— Я понимаю, Коля, все понимаю! Позжай! И помни, что дома ждут не только родители, но и невеста! Ведь ты вернешься, правда?
— Конечно, вернусь! Да и не задержусь особо. У Шаха в Чечне все повязано, целый отряд в подчинении, да не простой, а спецназа. Его моджахеды как огня боятся! А мы ему с ребятами вроде консультантов нужны. Ну, может, для переговоров… — И добавил: — По телефону! А скорей всего, для передачи денег. От Шаха бандиты не возьмут, потому что он их в момент прищучит, а от нас с Костей и Мишкой вполне. Ведь взяли духи Доронина не для того, чтобы убить. Убить ротного они спокойно могли и в Ростове. Следовательно, запросят выкуп. Шах найдет любые деньги. А мы передадим их по назначению. Заберем Доронина и назад! Так что тебе особенно переживать не стоит. Понимаю, что все равно будешь, но честное слово, не стоит! А как вернусь, так сразу и заявление в загс подадим. Кстати, у Тихонка там родственница какая-то работает, он устроит регистрацию без всякой очереди. Сыграем свадьбу. А я заодно в Ростове обстановку для переезда прощупаю. Насчет квартиры, работы.
