— Да чего там, упырей… — пробормотал Степа, и тут до него дошло:
— Так значит, Николай… он не вернется, да?
— Почему не вернется? Просто полет займет не пару суток, а несколько месяцев по земному времени. Когда мы установим аппаратуру на Тускуле, он сможет вернуться совершенно безопасно и даже с комфортом… Да, чтобы не забыть, о нас вы сможете узнать у дяди Натальи Федоровны — Карла Берга, он сейчас в Париже… У вас есть еще вопросы?
— А… ты действительно профессор? — ляпнул Степа, поскольку ничего больше в голову не приходило.
— По нашим российским меркам — нет, — пожал плечами Семен Аскольдович. — Профессора мне присудили в Геттингене два года назад. Ладно, Степан Иванович, скажу вам напоследок вот что… В руководстве вашей большевистской партии имеется какая-то непонятная группа, которая связана с типами, подобными Венцлаву. Похоже, они и заварили эту кашу. Зачем и как — покуда не знаю. Имейте в виду, может пригодиться…
Степа хотел продолжать разговор, но Богораз, кивнув, стал спускаться в бункер.
Степа в растерянности переминался с ноги на ногу, когда его окружили несколько офицеров и членов «штаба». Вначале он даже не понял, что от него хотят, и с трудом сообразил, что гарнизон Челкеля ждет распоряжений своего комиссара.
— Господин Лебедев дал приказ держать оборону до полудня, — говорил начальник объекта. — Как только «Мономах» стартует, надо немедленно уходить. Мы подготовили несколько грузовых авто с провиантом…
— Да… эта… — вздохнул Косухин, приходя в себя. — Давай карту…
Карту расстелили прямо на земле, и Степа начал вникать в диспозицию. Вскоре он убедился, что офицеры Челкеля вполне разобрались и без него. План молодого полковника был прост и удачен. Сразу же после запуска «Мономаха» весь состав службы обеспечения полигона на грузовиках уходит на юго-запад, к небольшому ущелью, где можно быстро организовать оборону. Те же, кто находится на позициях, будут отступать на юг, обходя полигон. Возле ущелья оба отряда соединяются и начинают рейд к туркестанской границе.
— Годится, — согласился Степа. — А на полигоне — никого не оставим?
— Нет… — растерялся полковник. — По-моему, нет… Я правда, не знаю относительно тех, кто будет в рубке управления…
Степа велел готовить грузовики, отправил офицеров, не занятых подготовкой к запуску, на позиции, а сам поспешил к брату. Лебедев был возле рубки, рядом с ним стояла Берг.
— Степа! — обрадовался он. — Я уже боялся, что не увидимся. Мне пора готовиться.
— Ага, — кивнул Косухин. — Николай, Наташа, после запуска на полигоне никого не останется? Все успеют уйти?
Полковник и девушка быстро переглянулись.
— Мне придется остаться, Косухин, — чуть помолчав, ответила Берг. — Пока «Мономах» не вышел на орбиту, мне придется держать связь. Так что я вас догоню…
— Так значит, эта… — помрачнел Степа. — А кроме вас, Наташа, некому?
— Увы, некому, — рассмеялась девушка. — Вот какая я незаменимая! Цените, Косухин!
— Ладно, — мотнул головой Степа, — придумаем чего… Ну, значит, пора мне, а то того гляди полезут.
— Ну что, Степан, — Лебедев взял брата за плечи, и, усмехнувшись, легко дернул за ухо. — Веди себя хорошо, слушай старших… А главное, Степка, постарайся остаться в живых, ладно?
— Да чего ты, в самом деле, — Косухин смутился и отвел глаза. — Ты сам… эта… не геройствуй. Обойдемся без второго ордена. И хоть весточку дай, когда вернешься…
— Париж, Рю Гош Матье, 15, Карл Берг. Иной связи покуда нет. Постараюсь вернуться побыстрее, Степа. Так что сам не геройствуй. Если предложат делать мировую революцию где-нибудь в Сенегале, откажись… Хотя бы до моего возвращения…
— Ага, — кивнул Косухин. Очень хотелось обнять брата, но он не решался. Николай засмеялся, щелкнул его по лбу, а затем наклонился и быстро поцеловал в щеку.
— Я пошел, Степка. Ни пуха тебе…
— К черту, — механически ответил Косухин и, проводив брата взглядом, повернулся и зашагал обратно. Внезапно он услышал шаги сзади. Его догоняла Берг.
— Косухин, а со мной вы не хотите прощаться?
— А мы не прощаемся, — пожал плечами Степа, — нам еще в Синцзян топать…
— И все-таки, — голос Берг внезапно дрогнул. — На всякий случай…
— Еще чего! — буркнул Косухин. — Какой-такой случай! Увидимся…
Он ускорил шаг и вскоре догнал группу офицеров и солдат, спешивших к грузовому авто. Степа взглянул на гигантский серебристый силуэт замершего на стартовой площадке «Мономаха» и полез в кузов.
11. «МОНОМАХ»
Арцеулов томился. Ему совершенно нечего было делать, и он в который раз почувствовал себя ненужным и бесполезным. Ростислав уже успел обойти стартовую площадку, поднялся на лифте на одну из ферм, окружавших «Мономаха», тщательно осмотрел рубку управления. Ракета поразила его своими размерами. Рядом с нею было просто страшно находиться, и капитан никак не мог представить себе, что эта громадина поднимется в небо. Рубка — небольшой вырубленный в склоне холма бункер — сверкала сотнями лампочек. На пульте управления тускло светились непонятные Ростиславу приборы, что-то гудело и даже жужжало. Здесь было тоже не до него — Богораз устанавливал длинную цифровую комбинацию на большой металлической плите, похожей на банковский сейф, а несколько офицеров-техников зачаровано следили за его движениями. В конце концов Арцеулов обругал себя дезертиром, и, проверив патроны в двух своих револьверах, решил направиться на позиции под начало краснопузого комиссара Косухина. Но сделать этого не успел. Начальник объекта, остановив его, поинтересовался, понимает ли он что-нибудь в подрывном деле.
Еще на Германской капитан — тогда еще подпоручик — закончил специальные курсы подрывников, поэтому охотно вызвался помочь. Арцеулову выделили унтера и нескольких солдат, поручив его вниманию главные объекты — склады с топливом и боеприпасами, лаборатории и саму рубку. Заряды были установлены там уже давно, а капитану следовало проверить их готовность и, если требовалось, исправить возможные огрехи.
Арцеулов обрадовался, что и для него нашлась работа. Она оказалась нетрудной — проверить контакты электрических взрывателей — но заняла много времени. Приходилось шагать от одного объекта к другому, делая каждый раз по полкилометра и более. Наконец, когда солнце уже стояло высоко, все было закончено. Заряды проверены, все провода сведены к главному взрывателю, находившемуся в небольшом домике в ста метрах от рубки управления. Капитан лично проверил контакты, запер обитую железом дверь и поспешил к «Мономаху».
Возле ракеты стояла небольшая группа офицеров и техников, окружая двоих людей в странных, похожих на водолазные скафандры, костюмах. Полковник был спокоен и даже улыбался, а Семен Аскольдович казался почему-то хмурым и неразговорчивым.
