— Мотоциклет…
— Заводите его — и туда! — распорядился Арцеулов. — Да побыстрее! Догоняйте!
Он еще раз измерил расстояние до приближающихся китайцев и быстро, по-спринтерски, бросился вслед за убегавшими. И почти сразу ударили сухие хлопки выстрелов…
Бежать под пулями было неприятно, но привычно. Ростислав сделал несколько зигзагов, не давая врагу прицелиться и с удовлетворением отметил, что краснопузый, продолжая держать девушку за руку, последовал его примеру. Пара пуль просвистела мимо ушей, еще одна чуть не сбила шапку с бегущего впереди Степы, но домик был уже рядом. Косухин и Наташа влетели внутрь, через пару секунд к ним присоединился Ростислав.
— Дверь! — крикнул он, но тут же одернул себя. — Где этот подполковник, язви его…
Он выглянул в маленькое зарешеченное окошко и увидел, что Сергей Георгиевич возится с мотоциклетом. Машина трещала, но не заводилась. Наконец, мотор заработал, подполковник неловко взобрался на сиденье и тронулся с места.
— Скорее, Сергей Георгиевич! — крикнул Ростислав. Мотоциклист, похоже, услышав, дал газу. Оставалось метров двадцать, но тут вновь ударил залп. Мотоцикл, резко дернувшись, завалился набок.
Берг вскрикнула. Машина перевернулась и замерла, лишь переднее колесо продолжало бессмысленно вращаться. Подполковник лежал неподвижно, и его поза не оставляла ни малейших сомнений в том, что произошло. Капитан подумал было выскочить наружу, но еще несколько пуль ударилось в стену, и Арцеулов захлопнул обитую железом дверь.
— Все, — произнес он как можно спокойнее. — Теперь — прощальный салют…
Он подошел к взрывателю и положил пальцы на черную рукоять.
— Не надо, — крикнул Косухин. — Зачем, чердынь-калуга?
— Смена караула, — мрачно усмехнулся капитан. — Шиш получат китаезы вместо русского полигона! Не хнычьте, красный командир!
Рукоять повернулась легко. Маленький домик дрогнул…
— Прощай, Челкель, — тихо проговорила Берг. — Господи, как жалко!..
Степе тоже было жалко Челкеля. Он так и не понял, в чем состоит интерес мировой революции — в том, чтобы сохранить полигон, даже отдав его китайским белогвардейцам, или в том, чтобы пустить все в небо, превратив пусковую площадку, рубку, склады и лаборатории в клубы рвущегося к небу дыма. Арцеулов же глядел на дело рук своих не без удовольствия, даже пожалев, что в оставшейся так далеко России не удалось сделать то же со всем, что досталось большевикам. Но в глубине души и ему было жаль Челкеля. Может, надо поступить как-нибудь по-другому, но думать об этом уже поздно…
Китайцы, пораженные и оглушенные рвущимися со всех сторон зарядами, залегли, время от времени беспорядочно стреляя в сторону домика. Капитан уже подумал выскочить к мотоциклу, но издалека донеслась резкая короткая команда, солдаты вскочили и побежали вперед.
— Дайте карабин, Косухин! — крикнул Ростислав, прикидывая как бы срезать кого-нибудь из офицеров. Но различить их было трудно — на всех надеты шинели с меховыми воротниками и странные меховые шапки с коротким козырьком.
Он протянул руку, но Степа отодвинулся подальше.
— Карабин! Черт вас подери, Косухин!
— Остынь, беляк, — буркнул Степа. — А Наташу куда? Порешат ведь!
Арцеулов резко выдохнул воздух и скрипнул зубами. Он должен был сообразить сам. Открой он стрельбу, едва ли их станут брать живыми. На себя и краснопузого Ростиславу было наплевать, но с ними Берг, и рисковать не следовало, покуда имелся хоть один шанс.
— Ладно, — нехотя проговорил он, — подождем…
Китайцы окружили домик. Стрельба прекратилась, несколько прикладов ударили в дверь. Железная обивка выдержала. Китайцы что-то кричали, заглядывая в окна, а затем все неожиданно стихло.
— Я… не хочу… — прошептала Берг, в ее руке появился револьвер. — Косухин, ну придумайте что-нибудь!
Степа хотел было сказать что-нибудь ободряющее, но слова не шли. Внезапно за дверью послышался резкий высокий голос, произнесший какую-то длинную фразу. Сразу же другой голос — такой же непривычный, — начал выкрикивать узнаваемые, хотя и искаженные чужим выговором слова:
— Офицер армия Чжунго… приказывать… скласть оружие… гарантировать жизень… хорошее образование… Повторять…
— У вас есть белый флаг, комиссар? — зло проговорил Арцеулов, вертя в руках бесполезный револьвер. Мелькнула и пропала мысль о самоубийстве — если Наташа попадет в плен одна, ей будет еще хуже.
— Господа, — растерянно проговорила девушка. — Может… лучше не сдаваться? Я… Не знаю…
Она со страхом посмотрела на револьвер и начала подносить его к виску. В ту же секунду рука Степы вырвала оружие, и Берг неподвижно застыла. Косухин встал и подошел к двери.
— Эй вы! — крикнул он, прерывая переводчика. — Я комиссар Челкеля Косухин! Слышите меня?
Воцарилась тишина. Степа отбросил засов и резко открыл дверь.
— Кто тут у вас старший? А ну выходь!
Тон был достаточно внушительный. Солдаты невольно попятились, переводчик что-то залопотал, и вперед вышел невысокий китаец в такой же форме, как и остальные, но с широкими синими нашивками. Он что-то быстро проговорил.
— Генерал Мо… приказывать… брать всех живыми… Сдавайте оружие, господин комиссар… — старался переводчик.
— Что значит «сдавайте оружие!» — возмутился Косухин, входя в кураж. — Это российский военный объект, а значит, собственность республики Советов! По какому, чердынь-калуга, праву?
Переводчик что-то пробормотал, офицер бесстрастно поглядел на Степу и вновь заговорил. Переводчик поспешил растолковать:
— Приказ… генерал Мо… Гарантировать жизнь и возвращения в Россия…
— У, бестии!.. — Степа оглянулся, как можно веселее кивнул замершей в испуге девушке и бросил карабин под ноги солдат. Туда же полетел револьвер и обе обоймы.
Двое китайцев тут же схватили Степу за руки, а третий быстро, но решительно обыскал его, после чего Косухина отпустили.
— Хорошо, комиссар! — сообщил переводчик. — Остальные…
Берг нерешительно шагнула за порог. Двое солдат тут же направились к ней, но Степа крикнул: «А ну назад!» и те нерешительно остановились. Офицер усмехнулся и заговорил снова:
— Русская девушка… давать слово… нет оружия…
— Нет у меня оружия, — грустно улыбнулась Берг. — Безоговорочная капитуляция…
Офицер услышал перевод, вновь усмехнулся и поднес руку к козырьку шапки. Берг оставили в покое, она тут же подошла к Степе и прислонилась к его плечу. Между тем Арцеулов не выходил.
— Вылазь, беляк! — крикнул Степа, но капитан не ответил. Китайцы переглянулись, подняли винтовки.
