Михаил вывел дорогой кроссовер с территории усадьбы и повел его к Белогорскому шоссе. Свернул не к Москве, а в противоположную сторону – именно там находился поселок Тулино. Михаил вел автомобиль легко – вождение комфортного автомобиля доставляло удовольствие. На дороге пришлось сбросить скорость, чтобы заехать в Тулино ровно в 14.40. Еще десять минут Шепель «убил», купив в местном супермаркете блок дорогих сигарет. В 14.58 он встал на площадке справа от здания контрольно-пропускного пункта. Из КПП тут же вышел моложавый подполковник и подошел к «Лексусу». Михаил открыл дверку:
– Здравствуйте! Вы подполковник Богдан?
– Я подполковник Богдан, а ты кто?
– А разве Строгин не говорил вам?
– Я спрашиваю, кто ты?
– Шепель. Михаил Иванович.
– Деньги где?
– При мне. Сейчас…
Майор потянулся к бардачку, но Богдан остановил его:
– Погоди, не в открытую же… И не здесь. – Он обошел автомобиль, сел на сиденье переднего пассажира. – Давай отъедем к полуразрушенному бараку, что справа.
– Как скажете…
Шепель подвел «Лексус» к нежилому бараку, там передал командиру автобата пакет.
– Здесь все, что передал Константин Леонидович.
– А это мы, Миша, проверим.
– Пересчитывать будете?
– И проверять. Причем каждую купюру.
– Надо ли?
– Надо… А ты покури пока. Я считаю и проверяю деньги быстро.
Пока Михаил курил, Богдан пересчитал доллары, проверяя их на ощупь без какого-либо прибора.
– Точно, здесь пятнадцать штук!
– Господин Строгин передал, чтобы вы отправили колонну немедленно.
– Ты расписку у меня взять не хочешь? А то ведь могу сказать Строгину, что ты вместо пятнадцати штук отдал мне десять…
Остро глянув на командира войсковой части, Шепель проговорил, сжав зубы:
– Если тебе, козлу, жить надоело, то можешь передать Строгину, что я вообще ничего не передал. А теперь вали из тачки, до КПП пехом дойдешь! Пшел вон, недоумок!
Ошарашенный Богдан, машинально спрятав пакет за отворот камуфлированной куртки, молча вышел из салона. Шепель тут же рванул «Лексус» вперед. Пробуксовавшие колеса осыпали подполковника мелким щебнем.
Придя в себя, Богдан сплюнул на дорогу:
– Вот сука! Но, видно, крут. Это не Юрок Гурин, земля ему пухом… Да пошел ты сам на хрен, шестерка строгинская!
Выругавшись, командир автобата пошел на КПП части и тут же вызвал к себе командира первой роты. Дав ему тысячу долларов, приказал:
– Через час отправь в Шентю два «дальномера» и шесть бойцов. Тех, кого и раньше отправлял.
– Путевки используем тревожные?
– Как всегда, Гена, я же сказал, как всегда!
– А чего ты такой нервный?
– Станешь тут с вами нервным… Быстрей бы уж приказ пришел. Превратили армию в бардак!..
– Ты выпил, что ли, Валера?
– Выполнять приказ, капитан! Говоришь слишком много…
Выпроводив из кабинета ротного, Богдан только после второго стакана водки успокоился. Пересчитал еще раз деньги.
– Нормально. Теперь можно и на «гражданку»!
За время сотрудничества со Строгиным комбат сумел выкачать из бывшего генерала двести пятьдесят тысяч долларов. На квартиру хватало. А ту, что выделят по приказу на увольнение, он продаст. Тоже неплохие деньги получит… Так что можно будет считать, что жизнь удалась! Позвонив дежурному по части и предупредив, что его ни для кого, кроме начальства и командира первой роты, нет, Богдан достал из стола сигарету, прикурил ее, откинувшись на спинку кресла, выпустив облако дыма в потолок. Да, жизнь удалась…
Глава восьмая
Воскресный день 24 октября прошел в подготовке к встрече посланца Умара Колгаева. Из следственного изолятора ГУБТ привезли специалистов по сооружению тайников в бревнах, а ближе к обеду первый армейский «дальномер» доставил партию леса. Спецы Строгина довольно быстро сделали в десятке бревен тайники, после чего их отправили обратно в СИЗО. Наблюдатель за производством Градина докладывал, что рабочие трудятся в обычном режиме. Вечером оба загруженных «КамАЗа» встали на выезде из леса, непосредственно у Шенти. Туда же к машинам были доставлены мешки с неизвестным содержимым. Для офицеров спецназа было ясно, что в этих мешках взрывчатка из тайника в деревне.
Ближе к ужину в усадьбу подъехал генерал-майор Потапов. Он доложил Феофанову, что переговоры с владельцем судоходной компании прошли без проблем. Под лес Строгина было выделено судно В-474 – самоходная баржа, имеющая грузоподъемное оборудование – кран. Потапов переговорил и с капитаном судна, неким Виктором Александровичем Тарасовым. Тот постоянно выполнял рейсы по заказу Строгина. Оставив номер телефона, он обещал подать баржу к причалу бывшего парома, некогда обеспечивавшего сообщение между селами Жаково и Веденино с поселком Рабочим и в котором отпала надобность после возведения моста через Москву-реку.
В общем, все шло по плану.
В понедельник, 25 октября, ранним утром генерал Феофанов вызвал к себе Шепеля и Лавадскую:
– Надеюсь, Виктория, майор объяснил вам, насколько важна для нас, а еще больше для вас, встреча Дуева? Встреча, которая прошла бы в штатном режиме?
– А что такое штатный режим?
– Это значит – как обычно.
– Да, Михаил мне все объяснил. Но я хотела бы… вы обещали отпустить меня и Аркадия после того, как все здесь закончится.
– К вам у нас вопросов нет. То, что вы знали о преступной деятельности своего сожителя и не доложили об этом в правоохранительные органы, объясняется легко – вас запугали. Поэтому никаких санкций против вас не будет принято. Насчет Крюкова, вашего нынешнего любовника: его предстоит проверить. И если он также окажется лишь косвенно причастен к делам босса, то мы отпустим и его. Как долго продлится проверка, сказать не могу, но думаю, быстро.
– А если выяснится, что Аркадий был впрямую замешан в делах Строгина? – спросила Лавадская.
– Тогда, Виктория, – вздохнул Феофанов, – придется вам искать нового любовника. Впрочем, для вас это не составит никакого труда… А вам что-нибудь известно по деятельности Крюкова? Будет лучше, если вы сообщите об этом сейчас.
– Да, иногда Константин заставлял Аркадия проверять, как работает Черканский. Крюков ездил в коттеджный поселок, где содержались проститутки, и к бараку. Вы понимаете, о каком бараке я говорю… Еще Аркадий смотрел за тем, как работают попрошайки. Но это только по принуждению Строгина.
– Понятно… Разберемся. Если это все, в чем замешан ваш любовник, то проблем с его свободой не возникнет. Даст показания по работорговле и организации проституции, и мы отпустим его. Вы уверены, что больше ничем преступным Крюков не занимался?
