– Но зачем, шеф? Мужики надежные, о наркоте в курсах с момента ее прибытия к нам. И никому о товаре ни слова.
Директор мясокомбината ответил:
– Приказ на ликвидацию поступил от Сурена!
Начальник вздохнул:
– Понятно.
Щепачев продолжил:
– И убрать бедолаг предстоит тебе, Петя, лично! Одному. Трупы в яму мачты и сверху бетоном. Вопросы?
Кораблев вновь вздохнул:
– Какие могут быть вопросы? Только после обслуживающего персонала вслед за грузчиками не пойдем и мы с тобой, полковник?
– Не думаю! Работяги кто? Бомжи, отбросы, их искать никто не будет. А вот мы – другое дело. Мы нужны Сурену. Валить нас ему нет никакого резона, потому как наша ликвидация может поднять много шума, а он наркобарону не нужен! Не для этого создавал перевалочную базу, чтобы засветить ее перед ментами.
Помощник директора согласился:
– Да, ты прав! Значит, разобраться с грузчиками приказываешь в одиночку?
– Именно так! Без свидетелей, Петя, и побыстрей.
– Хорошо! Приказ начальника – закон для подчиненного. Выполняю!
Кораблев поднялся, пошел к управлению. Вошел в административное здание. Из потайного сейфа подсобки уборщицы, расположенной рядом с его кабинетом, извлек пистолет с глушителем, проверил магазин, перезарядил ствол, поставив на предохранитель. Уложив оружие в объемную папку, которую часто носил с собой по территории комбината, вышел на улицу. На скамейке Щепачева не было, заперся, наверное, у себя в кабинете. Направился к дальнему забору, рядом с которым стоял ангар, приспособленный под складирование шкур разделанных на мясо животных.
Грузчики, Рома, Серый и Битюг, расположились в отдельной комнате. Разложили на столе легкую закуску, состоящую из хлеба, банки консервов и пучка зеленого лука. Выставили бутылку самогона.
Сивуху разлил в кружки Рома:
– Щас чепухнем, мужики, «бабло» получим от шефа, и можно баньку снять. Мне один местный работяга подкинул адресок. Банька на краю поселка, в усадьбе, с виду захудалой, но внутри приличной. А главное – со шлюшками. Не знаю, как вам, а мне моя стропила осточертела до невозможности. Если бы не проблема с хатой, хер бы я к ней вернулся. Хватит того, что испытал, живя с этой оглоблей.
Битюг ухмыльнулся:
– Чего ж ты другую не зацепишь? Их тут до черта!
Роман вздохнул:
– Да прицепилась, сука, как репей. И потом, баб тут много, базара нет, да кому мы по-серьезному нужны? Никому. Вот зайка моя, если свалю, думаешь, горевать будет? Уже! Сразу другого найдет. Другое дело, мало кто на нее, даже из бомжей, посмотрит. И если пойдет к ней, то только ради крыши над головой!
Подал голос Серый:
– Что-то я не пойму тебя, Рома! То держит она тебя чуть ли не силком, то ты ей и на хер не нужен!
– Вот на хер и нужен. Злая она до этого дела, кто бы знал. Как ночью навалится, так до утра не слезет. Измордует хуже любой работы. Но, говорю, если свалю, горевать не станет, тебя же и захомутает!
Серый рассмеялся:
– У меня своя телка есть!
– Ну, значит, другого зацепит. Без мужика ей жизнь не в жизнь.
Битюг, подняв кружку, подвел итог разговору:
– Прав Рома, никому мы не нужны, окромя себя. Поэтому и держаться надо вместе. Шеф с расчетом придет, попросим, чтобы сарай за ангаром нам отдал. До зимы отделаем, свое жилье заимеем. Тогда не нас, а мы снимать будем. А в баньку сходим.
Он поднял емкость с самогоном:
– Ну за нее, удачу! Чтобы завтра не было хуже, чем сегодня.
Бригада выпила, закусила. После чего грузчики одновременно закурили, сбрасывая пепел дешевых сигарет в банку из-под сардин, которые уже переваривались в их желудках.
Услышали скрип ворот. Битюг бросил Роме:
– Убирай быстро все со стола, шеф идет!
Старший бригады грузчиков не ошибся. К комнате отдыха приближался Кораблев.
Рома с Серым убрали со стола, бросили на него засаленную колоду карт.
Вошел начальник охраны, поморщился:
– Вы бы хоть проветрили помещение, что ли, сивухой прет так, что запах шкур перебивает!
Битюг поднялся:
– Да мы это… немного… после работы. А хазу проветрим, не сумневайтесь. – Он повернулся к Роману: – Рома! Открой люк!
Грузчик, самый молодой из троицы, выполнил требование старшего товарища.
Кораблев обвел мужиков взглядом:
– Оплату за работу ждете?
Битюг криво улыбнулся, обнажив черные то ли от табака, то ли от чифиря зубы:
– Да не мешало бы. И уговор был.
– Уговор был. Сейчас получите расчет!
Бригадир спросил:
– Просьбу одну можно, Петр Васильевич?
Кораблев, раскрывший перед собой папку, поинтересовался:
– Что за просьба?
Битюг объяснил:
– Тут за ангаром сарай старый стоит. Отдали бы нам его? Под жилье. А то таскаемся по бабам, как псы блудливые.
– Сарай, говоришь? Ладно! Похлопочу о жилье перед директором!
– Вот спасибочки!
– Не стоит! Давайте в кучу, расчет за работу получать.
Грузчики устроились на одной скамейке друг подле друга, ожидая каждый своей доли в три тысячи обещанных за погрузку «Газели» рублей. Но Кораблев, сняв ствол с предохранителя, достал из папки пистолет с глушителем. Троица бедолаг так ничего и не смогла понять. Прозвучали три хлопка, и три трупа слетели со скамейки на пол, забившись в предсмертных судорогах.
Кораблев обошел стол, взглянул на убитых им людей. Кораблев вышел из комнаты отдыха. На складе никого не было. Спрятав пистолет в целлофановый пакет, специально захваченный из кабинета, и положив его вместе с папкой на выступ в стене ангара, прошел к середине склада, где стояла большая, но легкая в перемещении тележка. Подогнал ее к каморке убитых грузчиков. Перетащил трупы на телегу, убрав в подсобке следы убийства. Выкатил ее на улицу. Метрах в тридцати зияла яма со вставленной в нее и закрепленной пока на тросах-растяжках мачтой под прожектора освещения территории. И стоящей рядом бетономешалкой. Подтащил телегу к яме. Осмотрелся. Вокруг никого. Да здесь никого и не должно было быть. Охрану ангара Кораблев на время убрал к бараку. Сбросил трупы в яму. Туда же полетел пакет с пистолетом. Шестом поправил трупы так, чтобы разместились равномерно вокруг остова мачты. Заглянул в бетономешалку. Она была заполнена песком, цементом и гравием. Включил рубильник. Закурил сигарету. Смесь готова. Кораблев рычагом опрокинул ковш. В яму рухнула приличная порция бетона, скрывшая трупы несчастных грузчиков. Отключив бетономешалку, Кораблев вновь взглянул в яму, проговорив:
