– Вполне!
– Тогда до встречи, Ваха!
– Мы что, во время подготовки и проведения операции не будем поддерживать связь?
Керман положил руку на плечо боевику:
– Все в папке! И порядок связи тоже! До свидания, господин Карахан!
– Счастливо, господин Керман!
Керман окликнул помощника. Они вышли из номера, который был оплачен еще на неделю вперед, остановились у стойки, за которой восседал хозяин отеля. Керман обратился к нему:
– Добрый день, пан Ерачек!
– Добрый, добрый, панове! Вы собрались на прогулку?
– Нет, пан Ерачек, мы уезжаем. В номере остались двое наших друзей…
Хозяин отеля воскликнул:
– Это те, что прибыли на «Ауди»?
– Да! Именно они! Но завтра, в это время, съедут и эти гости!
– Тогда я должен вернуть вам деньги за пять суток, пан Керман?!
– Ну что вы, о чем речь? Денег мне не надо.
Ерачек расплылся в довольной улыбке:
– Вы так щедры, пан Керман!
– Практичен, пан Ерачек. Я оставлю вам деньги и в знак благодарности за хорошее обслуживание, и… за исполнение одной просьбы, которая совершенно не обременит вас.
– Да, да, конечно, пан Керман! Что я должен сделать?
– Сущие пустяки. Если люди, что остались вместо нас с Тонни в номере, покинут отель до, – Керман взглянул на часы, – 16.30 завтрашнего дня, позвоните мне по этому номеру.
Керман передал хозяину отеля визитку, на которой был нанесен только мобильный номер, без фамилии, имени абонента.
– Договорились?
– Да, господин Керман! Счастливого вам пути!
– Спасибо, пан Ерачек! За все! Прощайте!
– Лучше до свидания!
– Ну, тогда до свидания!
В «Шкоде» Керман приказал помощнику:
– Тонни, тебе надо связаться с представителем российской резидентуры!
– Что я должен передать ему?
– То, что контакт с известным чеченским полевым командиром Караханом состоялся. Именно он будет руководить операцией «Зигзаг»! Дата – день доставки крылатых ракет на полигон. Место определит сам Караханов, но предположительно на участке железной дороги от Магино до Полье! По крайней мере, ему рекомендован подобный вариант! Разведка русских сможет установить контроль над Карахановым, так как сутки тот будет находиться в частном отеле местечка Чаперк. Это все! После сотрешь пальцы с телефона и выбросишь его.
Вильсон достал сотовый.
Керман проворчал:
– Тонни! Ну не здесь же, рядом с отелем. Как выедем за город, убедимся, что нас никто не сопровождает, вот тогда и свяжешься с русской разведкой! Едем!
Вильсон, выводя машину к ратуше, продолжил:
– Ясно, босс. Одного не пойму, почему вы сдаете русским Карахана? Ведь он еще мог быть полезен организации?!
– Организации, но не мне! Ты не забыл, как погиб Межет?
– Ваш племянник?
Керман уточнил:
– Мой единственный, любимый племянник. Он был умен, смышлен, все схватывал на лету. Из него мог получиться прекрасный дипломат, так как языки Межету давались на удивление легко. Ему прочили хорошее будущее, если бы не я. Ты помнишь ту историю? Надо было передать деньги Карахану, это явилось решением высшего совета организации. Дело поручили мне. И я решил послать в Чечню Межета. Карахан гарантировал полнейшую безопасность эмиссаров организации. Поэтому я и остановил свой выбор на племяннике. Его группа благополучно преодолела границу Грузии и России, вышла в ущелье, где и должна была состояться встреча с Караханом. Но вместо полевого командира племянника с группой сопровождения встретил российский спецназ. Межета и людей, его сопровождавших, убили, деньги забрали.
Вильсон вздохнул:
– Мне искренне жаль, что так получилось, господин Керман. Но как русские узнали о том, что в Чечню идут деньги?
Керман, закурив, ответил:
– Утечка информации была исключена на всех этапах переброски помощи чеченским повстанцам.
– И все же русские спецслужбы узнали о переброске. Следовательно, вполне можно принять ту версию, что кто-то из чеченских полевых командиров сдал информацию по каравану.
– То, что я тебе, Тонни, рассказал, – версия Карахана. Это он сообщил руководству организации о провале акции. Что произошло в приграничном ущелье на самом деле, не знает никто! Однако при достаточно эффективной работе нашего человека в центральном аппарате ФСБ, от которого мы и получили данные о перемещениях крылатых ракет «Зигзаг» на полигон «Северный», он, этот человек, не имел совершенно никакой информации о планируемой акции российского спецназа в приграничном ущелье. Более того, агент не слышал ни о каких конфискованных в Чечне трех миллионах долларов. Странно получается, Тонни, не находишь? Наш агент владеет совершенно секретной информацией по крылатой ракете и ничего не знал об акции спецназа в ущелье.
Помощник Кермана предположил:
– А если на вашего племянника вышла группа войскового спецназа?
– Нет! По информации агента в тот период, когда мы переправляли в Чечню деньги, приграничный район был чист не только от сил специального назначения, но и от подразделений федеральных войск. И потом, разве спецназ, если он выходил на Межета, стал бы уничтожать группу, которую мог легко пленить? Не стал бы. И деньги не пропали бы. Как ты представляешь себе дележ трех миллионов между бойцами группы спецназа? Это невозможно.
– Вы подозреваете, что не русские убили Межета?
Керман затушил окурок в пепельнице:
– Я не подозреваю, Тонни, я уверен, что группу Межета встретил Карахан. Он ее и уничтожил, дабы забрать деньги. Алчность победила разум. И это не спецназ русских, а господин Караханов виновен в смерти племянника. Он подонок, не только лишивший меня самого близкого человека, но и обманувший организацию, которая финансировала его деятельность. Без нас он давно бы сгнил в своих горах от голода или от пули русских. Карахан решил, что он умнее, хитрее всех, и начал игру со смертью. Начал и проиграл. А посему должен умереть. Поэтому я и выставил ему условие лично руководить операцией «Зигзаг». Предупрежденные спецслужбы русских накроют его банду, и Карахан сполна получит то, что заслужил.
Вильсон кашлянул:
– Извините, босс! Решение по Карахану принимал высший совет или…
– Или… Тонни! Решение по этому ублюдку я принял сам. Надеюсь, ты не станешь информировать об этом совет в Стамбуле?
– Как вы так могли обо мне подумать?
– Ладно, ладно, извини еще раз, но пора и остановиться. Видишь слева рощицу с прудом?
