– Принял! Выполняю!
Группа ФСБ ударила по боевикам внезапно, практически в считаные секунды уничтожив бандитов, уже приготовившихся закидать позиции спецназовцев Зубова гранатами. И снайпер сделал свое дело. Поймал в прицел физиономию пулеметчика, всадив ему в лоб пулю мощной СВД. Тут же здание вздрогнуло. Взрыв направленного действия выбил не только проем в стене, но и вынес двери центрального входа в дом. Вершинин, пропустивший отделение Клыкова в здание, выбежал к спецам ФСБ и своего второго отделения:
– Все живы? Потерь нет?
Ответил Зубов:
– У нас нет! Благодаря ребятам из ФСБ.
– Клыков уже внутри. Майор, – обратился он к Зубову, – за мной, в дом! А к вам, – командир группы «Рокот» взглянул на подполковника Ивашова, – большая просьба, оцепить дом с фермой и «КамАЗами», дабы не допустить подхода еще каких-либо сил боевиков. Пока мы не отработаем главные цели!
Ивашов согласно кивнул:
– Без проблем! Работайте! Прикроем!
Масуд, Карахан и Балаев сидели в большой комнате второго этажа, попивая чай и обсуждая порядок дальнейшего продвижения наркоты в центр России. Неожиданно где-то с запада прогремел залп.
Масуд взглянул на Карахана:
– Что это, Ваха?
Карахан ответил:
– Не знаю!
И, бросив взгляд на Балаева, приказал:
– Пойди узнай, в чем дело!
Шамсет вышел из комнаты.
Тут же прогремели автоматные очереди от самого дома. Балаев буквально влетел в комнату:
– Мы атакованы неизвестными силами.
Полевые командиры вскочили с топчана. Масуд выкрикнул:
– Что?! Что значит «атакованы»? Какими еще неизвестными силами?
Он повернулся к Карахану:
– В чем дело, Ваха?
– Не знаю!
– Так разберитесь, недоноски!
В комнату вбежал телохранитель Масуда:
– Босс! Мы попали в западню. К дому вышла группа русского спецназа. Она уничтожила посты наблюдения за хутором и подошла к зданию, явно готовя штурм!
Масуд схватил за грудки Карахана:
– Ты… ты… шакал… что докладывал мне? Что контролируешь хутора. А сам сдал базу неверным?
– Я никого никому не сдавал, босс.
– Так откуда здесь взялся спецназ? И что прикажешь теперь нам делать?
Карахана пробил кашель. Отдышавшись, он сказал:
– Подожди, Масуд. Не горячись. Не все еще потеряно. Я не знаю, откуда взялись гяуры, но много их быть не может, иначе они уже были бы здесь. А я… я на всякий случай укрыл в доме двадцать человек, перегнав из Шестовского. Они хорошо подготовлены и вооружены. К тому же у нас есть пулемет. Надо отдать приказ, и часть моих людей обойдут гяуров с флангов, ударив по ним с тыла. Если у русских продуман вариант поддержки, то против него мы используем остальную часть воинов. Сами же, с твоими телохранителями загоним «КамАЗы» в реку. Тут недалеко омут… большой. Товару ничего не будет, он упакован в герметичные контейнеры, мы же переправимся на левый берег Дона и уйдем. Чтобы позже вернуться.
Масуд оттолкнул от себя Карахана:
– Ты сам-то веришь в то, что говоришь? Ты, тварь, проморгал подход к хуторам русского спецназа и теперь несешь какую-то ахинею. У, сука, и почему я поставил на тебя. Наверняка, если не сдал транзит русским, то привел за собой «хвост», отрабатывая заказ Кермана. Надо было пристрелить тебя по возвращении. Пожалел. Ошибся. Ну чего стоишь? Командуй своей гвардией, выпускай на спецназ.
Карахан достал рацию, отдал короткий приказ.
Масуд сплюнул на ковер, взглянул на Балаева:
– А ты куда смотрел, придурок? Баб местных трахал да с Аркашей гулял? Догулялись, я ваш род топтал. Хватай пулемет – и в коридор. Вали неверных, сколько сможешь!
Шамсет пулей вылетел из комнаты.
Масуд отвел телохранителя к глухой стене:
– Наши люди где?
– В коридоре.
– Джип?
– Недалеко от фермы!
– Впрочем, это уже не важно! Если район блокирован, а он наверняка окружен, на машине отсюда не вырваться. Остается один шанс спасти собственные шкуры. Пока дебилы Карахана будут драться со спецназом, прорваться к Дону. Там в кустарнике дождаться наступления темноты. И в ночь, используя подручные средства, бревна, кусты, все, что держится на воде, спуститься по течению за пределы хутора Шестовского!
– Но это же двадцать с лишним километров?!
– Ерунда. Течение здесь сильное, замерзнуть не успеем. Спецназ не может знать, что с колонной сюда приехал лично я! Трупов тут будет много, пусть разбираются, кто есть кто. За гостей, прибывших на джипе, сойдут трое оставшихся телохранителей.
– Вы решили убрать их?
– А у меня есть выбор? Благодари Аллаха, что в их число сам не попал. Ты пойдешь со мной. Но перед отходом ты должен завалить остальных телохранителей. Карахана я возьму на себя, Шамсета завалят гяуры. Отход, как только разберусь с Караханом. Ты же иди, реши вопрос с бывшими дружками. После чего прикинь, через какое окно начнем отход, двери для нас закрыты. Определишься, дашь знать мне. Спущусь, начнем прорыв. Повезет, выживем, не повезет… значит, такова воля Всевышнего. Все понял?
– Да, господин!
– Ступай! Да поможет тебе Аллах!
Отпустив ближайшего телохранителя, которого решил взять с собой Масуд, чтобы потом иметь возможность либо прикрыться им, либо подставить под возможное преследование, он услышал хлесткие очереди пулемета. Шамсет вступил в дело. Надолго ли?
Масуд хотел пройти к окну, чтобы мельком взглянуть на то, что происходит во дворе усадьбы, как мощный взрыв сотряс дом, заставив грозного в прошлом полевого командира упасть на пол и замолчать пулемет. Тут же вместе с клубом дыма и пыли в кабинет вбежал Карахан:
– Русские подорвали часть задней стены. Значит, «КамАЗы» уже в их руках!
– Да черт с ними, с «КамАЗами», и с этим героином. Нам перекрыли все пути отхода! Что твои люди?
Карахан опустил голову:
– Их всех… уничтожили. Погиб и Шамсет. Его убил снайпер. Полегли твои люди. Совсем скоро неверные будут здесь. Мы проиграли, Масуд!
– Нет, Карахан, это ты проиграл, за что должен ответить.
Масуд выхватил пистолет и выстрелил в физиономию бывшего полевого командира Вахи Караханова. Тот упал на спину.
Масуд, услышав шаги в коридоре, рванулся к окну. Повезет, он успеет выпрыгнуть в облако пыли, еще не осевшей от взрыва, и все же прорваться к реке. Но… не успел. У самого окна его остановил окрик старшего лейтенанта Клыкова:
