Это было, пожалуй, самое интересное. Судя по прилагаемой справке, за З6-й и начало 37-го года в Столице сумели уйти от ареста и исчезнуть около трех десятков человек, в том числе двое видных военных и один заместитель наркома. Всех их – часто с семьями – успевали предупредить и вывезти. Нечего говорить о том, что их искали, но совершенно безрезультатно.
Четвертое донесение, датированное январем 37-го, вновь сообщало о действиях группы Фротто, на этот раз на Средней Волге. И вновь следовала справка:
аварии на оборонных заводах, крушения поездов, поджоги. И каждый раз местные работники оформляли документы о «халатности» или «несчастном случае». Последовали оргвыводы – но, естественно, совершенно запоздалые…
Пятое донесение Лантенака сообщало об успешной работе агентов «Рошжаклен» и «Кадудаль». Как можно было понять, оба они устроились там, где имелась самая секретная информация. Донесения агентов Лантенак обещал переслать по какому-то «резервному каналу»…
И, наконец, донесение шестое, последнее. В нем сообщалось, что операция «Ковчег» идет по плану, группа Фротто направлена в Тамбовскую область, а очередные материалы для парижской прессы будут посланы тем же «резервным каналом». Однако это было не все. Лантенак сообщал «Людовику», что агент Кадудаль имеет информацию о подготовке НКВД похищения «Людовика», которому рекомендовалось немедленно сменить место жительства.
В прилагаемой справке действительно упоминалось о планах похищения Тургула. Становилось очевидным, что «Кадудаль» имеет доступ к секретным материалам Большого Дома…
Тургул внял совету и вскоре покинул Францию, переехав в Португалию. Попытки внедрить нового сотрудника в его окружение были покуда неудачны.
Итак, донесения Лантенака стали недоступны. Впрочем, имеющаяся информация позволила продолжить наблюдения за деятельностью «Вандеи». Выяснилось, что в последние два месяца исчезло еще два десятка человек из тех, кому грозил арест. Удалось даже установить порядок действий людей Лантенака. Следовал телефонный звонок – и через полчаса к дому подъезжал автомобиль с фальшивыми номерами…
Поиски исчезнувших позволили подтвердить важный факт: ни один из них не объявился ни за границей, ни за пределами Столицы. Очевидно, таинственное убежище находилось где-то рядом, совсем близко.
Из Тамбовской области поступили ожидаемые донесения об авариях, взрывах, неполадках, последовали – в который раз! – оргвыводы, но таинственная группа Фротто была неуловима.
Естественно, искали и Рошжаклена, и Кадудаля, но с тем же успехом. Весной 37-го в Главном Управлении была создана группа «Вандея» во главе с опытным работником – майором Айзенбергом. Особых успехов группа не имела, пока в начале сентября информаторы не сообщили о том, что Владимира Корфа видели в Столице. Сотрудники группы обошли всех его возможных знакомых, предупредив, чтобы при новом появлении Корфа те немедленно сообщили в Большой Дом. Каждый день группа с нетерпением ожидала новостей – пока не последовал звонок того, кто назвался Василием Лихачевым, бывшим соседом семьи Корфов…
Имелись в деле и свежие сообщения. Одно из них – то, что не успело попасть на стол к Айзенбергу, – было от какого-то Арвида. Тот информировал, что в руководстве РОВСа прошел слух о готовящихся «Вандеей» террористических актах в самой Столице. Другое – от все того же «Онегина»: в Харбин прибыл один из сотрудников генерала Доихары – главы японской разведки – и беседовал с атаманом Семеновым и сотрудниками его штаба. Генерал Доихара сообщал, что японская разведка возлагает на «Вандею», с которой имеет постоянные контакты, большие надежды…
Сергей перевел дух. Получалось что-то странное. Фактов хватало, их даже более чем достаточно. Вот уже год Главное Управление вело поиск, используя все свои возможности. Применялся «частый бредень»: массовые аресты позволяли надеяться, что в руки следствия попадутся настоящие агенты «Вандеи». Действительно, несколько человек признались в принадлежности к организации, но каждый раз выяснялось, что сделали они это под давлением следствия. «Вандея» была реальностью ~ и одновременно призраком, неуловимым и страшным. Слабой зацепкой оставался таинственный Корф единственное лицо, если не считать исчезнувшего Тургула, непосредственно связанное с «Вандеей».
Сергей еще раз поглядел черновик недописанной докладной. На нем рука Айзенберга вывела: «Корф – Лантенак?» И ниже: «Корф – Фротто?» Да, может, это и так, но Сергей еще раз вспомнил сомнения своих сотрудников. Они имели под собой почву. Если «Вандея» была столь всемогуща, имела своих агентов на самом верху, то Лантенаку ничего не стоило распустить слух о «вернувшемся» Корфе, чтобы направить Большой Дом по ложному следу…
Пустельга положил перед собой фотографию Владимира Корфа. Он был снят еще до ареста – молодой паренек с неулыбчивым лицом и упорным взглядом темных глаз. Сергею вдруг показалось, что Корф чем-то напоминает лейтенанта Карабаева. Нет, они совершенно не похожи, но все же было что-то общее. Может быть, серьезность и даже суровость – странная на таких молодых лицах…
Сергей внимательно всмотрелся в фото. Надо попробовать. Если Корф действительно погиб в уральской тайге, он сможет это узнать.
Взгляд в глаза… Знакомое чувство пустоты… И вот – отзвук – дальнее, негромкое эхо… Нет, Прохор ошибся – Корф жив, хотя и находится где-то далеко. Значит, в Столице его нет, и это был первый, хотя и ненадежный вывод…
Пустельга аккуратно сложил документы и спрятал их в сейф. Нет, он не смог найти в них ничего нового, но пришла уверенность, столь необходимая в работе. Сергей понял, что вне зависимости от точности донесений кто-то в самом деле ведет борьбу с Большим Домом. Этот «кто-то» был умен, дальновиден и обладал прекрасной информацией. Корф также не был фантомом – бежавший зэк жив, а значит, его поиски все же не были бесполезны. Более того, несмотря на сомнения своих сотрудников, Сергей еще раз убедился, что иного ключа к «Вандее* покуда не существует…
Вскоре вернулся Ахилло. Эксперты топтались на месте. Впрочем, они были уверены, что взрывчатка, которой была начинена «адская машина», не производилась серийно на заводах СССР. Не было аналогов ни в Германии, ни во Франции, ни, по имеющимся сведениям, в США. Зато кое-что прояснилось со взрывателем. Подобные взрыватели, предназначавшиеся для диверсионных групп Осназа, изготовлялись небольшими партиями на одном из пороховых заводов в Тамбове.
– Тамбов… – Ахилло постучал костяшками пальцев по крышке стола. Сергей понял: именно в Тамбовской области, если верить донесениям Лантенака, действовала террористическая группа Фротто.
– А вы не верили, – усмехнулся Сергей. Ахилло пожал плечами:
– Черт его ведает, отец-командир. В спецшколе меня учили: больше всего на свете бойся совпадений…
Пустельга хотел было возразить неверующему Фоме, но тут дверь растворилась, и появился Карабаев. Лейтенант все порывался доложить по всей форме, но Сергей, не выносивший официальщины на работе, усадил его за стол и предложил говорить по делу.
Задача Прохора оказалась несложной. В тот сентябрьский день, когда Корф был замечен в Столице, его видели трое. Впрочем, узнал беглого зэка лишь один – остальные, спрошенные по горячим следам, опознали Владимира по фотографии. Корф какое-то время жил – или, по крайней мере, находился в отеле «Националь», – это был единственный вывод, который заслуживал доверия. Естественно, в регистрационной книге гостиницы ни Корфа, ни кого-либо похожего не значилось. Столь же безрезультатными оказались допросы прислуги…
