Выслушав сержанта, Мамаев взглянул на Лебеденко:
— Вот видишь, Андрюша, а ты заслуженного офицера чмо назвал!
Лебеденко почесал затылок.
— Да и наговорил ему хреновины всякой…
— Придется извиниться!
— И извинюсь! Пред достойным человеком мне не в падлу! Пойдем назад, извинюсь.
— Только не забудь!
— Мамай! Веди к Флинту!
Харт лежал на кровати, когда в камеру вошли Мамаев, Лебеденко и Дубов. Увидев офицеров, один из которых пленил его, Флинт встал:
— Добрый вечер, господа! Насколько понимаю, вы и есть те люди, которые должны заменить моих погибших напарников.
Мамаев уточнил:
— Не напарников, Харт, а подельников. Напарники у тех, кто служит закону. У таких, как ты, – подельники.
Флинт согласился:
— О'кей, пусть будет так. Но замечу, ваше командование выбрало не самый лучший вариант замены. Вы совсем не похожи на англичан.
Лебеденко выступил вперед:
— Не твое собачье дело, подонок, какой вариант выбирает наше командование!
Услышав, как говорит по-английски Лебеденко, Флинт поморщился:
— Ужасное произношение! Плохо вас учили. В плане владения языками!
Лебеденко повернулся к Мамаеву:
— Стас! Этот козел провоцирует меня. Еще слово вякнет, я ему морду отрихтую!
На что капитан коротко сказал:
— Молчи!
И, присев на стул, обратился к наемнику:
— Мы идем в Афганистан не речи толкать, Флинт. Разговаривать с людьми Маджахура или Абделя будешь ты. Мы же будем стрелять. Когда наступит время. Для этого знание языка необязательно.
Флинт и на этот раз согласился:
— Логично!
— Вот именно! А теперь слушай, что нам предстоит сделать уже сегодня ночью.
Мамаев довел до наемника задачу по захвату вертолета и отходу из Бутара в Пакистан.
Выслушав старшего основной группы, Флинт потер небритый подбородок:
— Хм! Нападение на бронетранспортер, нейтрализация воинского патруля, марш к аэродрому, прорыв к стоянке дежурного звена вертолетов, захват одного из них и использование для отхода из Бутара? Смело, ничего не скажешь. Насколько смело, настолько и безрассудно рискованно! По-моему, вы не учли, что армия Карагаба имеет средства противовоздушной обороны. Да, устаревшие, малоэффективные против современных самолетов, но вполне достаточные, чтобы сбить свой же устаревший вертолет.
Мамаев сказал:
— Мы учли все! И не ломай голову над тем, как мы вырвемся из Бутара. Это наша задача. Твоя работа начнется в Пакистане. И вот о ней я хочу с тобой поговорить…
Беседу прервал скрежет засова. Дверь камеры открылась, на пороге показались начальник караула и пожилой мужчина в синем костюме медицинского работника.
Врач спросил:
— Я не помешал? Мне приказано осмотреть арестанта.
Мамаев указал на Флинта:
— Он ваш! Надеюсь, осмотр продлится недолго?
— Несколько минут!
Харт насторожился:
— Что за осмотр? Я абсолютно здоров!
Врач спокойно ответил:
— Никогда нельзя утверждать, что вы абсолютно здоровы. У любого с вида здорового человека можно при желании найти столько болячек, что он удивится. Снимите лучше рубашку.
Врач также говорил по-английски. И гораздо чище, правильнее, чем офицеры спецназа.
Флинт недовольно пробурчал, снимая с себя полевую рубашку, входившую в экипировку наемника:
— Черт бы побрал всех медиков!
— Зря вы так! Никогда не обращались за помощью к докторам?
— Нет! И, надеюсь, не обращусь!
— Не зарекайтесь, мистер! Жизнь человека столь хрупка!
— Ладно, делайте свое дело! Черт знает что происходит.
Врач, повернувшись спиной к Флинту, открыл принесенный с собой чемодан. Передал Мамаеву специальную капсулу, извлек из отдельного кармашка шприц-тюбик с коричневой жидкостью. Не оборачиваясь, приказал Харту:
— Лечь на кровать, спиной ко мне!
Флинт, усмехнувшись, выполнил требование медика. И тут же вскочил, почувствовав, как ему сделали укол.
— Черт побери, доктор, что вы вкололи мне?
Врач не спеша закрыл чемодан, прошел к выходу, обернулся:
— Вам на этот вопрос ответят люди, что беседуют с вами. До свидания. Я сделал свое дело, выполнил приказ.
Дверь закрылась.
Флинт прорычал:
— Что за шутки, капитан?
Лебеденко тут же подошел к наемнику:
— Ты, урод, взял бы на полтона ниже. А то пасть быстро закрою!
Мамаев кивнул старшему лейтенанту:
— Отойди от него, Лебедь. – И повернулся к наемнику: – Что, спрашиваешь, тебе вкололи? Отвечу! Яд!
Глаза Флинта расширились.
— Что?!! Яд?!!
— Да! Слышал о таком препарате «Укус гюрзы»?
— Но… вы понимаете, что после этого я не буду работать на вас? Немедленно нейтрализуйте препарат!
Мамаев вздохнул:
— Немедленно не получится. Не тот ты тип, которому можно доверять, тем более в таком деле, как акция против самого Абделя Аль Яни! И что ты разволновался? Инъекция носит профилактический характер. Теперь ты знаешь, что если попытаешься вести двойную игру, то через тридцать часов сдохнешь мучительной смертью. А то, что тебе вкололи именно яд, противоядие от которого есть исключительно у спецслужб, почувствуешь с минуты на минуту. Симптомы, позволяющие отличить подлинный препарат, тебе известны?
Харт подтвердил:
— Известны.
— Вот и хорошо! Подождем немного!
Харт прилег. Спустя минуту тело его пробила судорога, затем пошла крупная дрожь, пот выступил по всему телу, боль пронзила череп. Особенно она давила на глаза. Но все кончилось так же внезапно, как и началось. Уже через минуту Харт как ни в чем не бывало обтирался полотенцем. Он убедился, что ему действительно ввели яд замедленного действия. Русские не намерены были шутить с бандитом.
Отбросив полотенце, он произнес:
— Вы сказали, если я попытаюсь обмануть вас, то через тридцать часов умру. А если сыграю честно на вашей стороне?
— Ты способен на это?
— Ради жизни человек способен на все!
Лебеденко протянул:
— Ну, это спорное утверждение. Да и не человек ты, Харт, а хищный зверь, сбесившийся от крови.
