Он обернулся к заместителю, персу по национальности:
– Эбрахим, уточни наши силы!
Заместитель тут же ответил:
– Уже уточнил, господин!
– Ну?
– Мы имеем еще два бронетранспортера и около трехсот человек.
Хадим поднял указательный палец правой руки вверх:
– Вот! Как минимум, тройное превосходство! Мы сломим их сопротивление! А когда возьмем в плен, заставим жрать собственные кишки! Клянусь всем святым! Слушай мою команду! Поднять на хребты по две полусотни с задачей сбросить противника с перевалов. Остальным атаковать гяуров по ущелью! Начало штурма, как только будут готовы к бою люди на хребтах. Внизу сосредоточиться в два эшелона. Пойдем на неверных волнами. Они не уйдут с нашей земли!
Кто-то тихо спросил:
– А как же хозяин?
Гиалуддин повернулся на голос:
– Русские в любом случае не оставят Гурбани в живых. Так что нам, скорее всего, остается лишь отомстить за него и всех тех, кто пал в ущелье. Всем к своим подразделениям! Аллах акбар!
– Аллах акбар!
* * *
Во вновь наступившем затишье Пашин просчитывал последующие возможные действия противника. Перевалить за хребты и попытаться обойти спецназ с тыла у «духов» уж не хватит сил. Это надо было делать раньше. Сейчас поздно!
Но вот поднять дополнительные подразделения на перевалы командиру моджахедов просто необходимо!
Вводить боевиков в бой, имея на склонах подразделения противника, по меньшей мере, глупо. Ему, этому командиру, в первую очередь надо сбить врага с хребтов. И уже потом накатить всеми имеющимися силами, применив два оставшихся бронетранспортера. Но не на острие атаки, а за линией пешего наступления, прикрывая их сближение с противником огнем крупнокалиберных пулеметов. Именно так должен поступить главарь «духов». Другого варианта у него нет. А шансы на победу есть. Но только если не учитывать наличия у спецназа двух «вертушек», оснащенных кассетами с «НУРСами». А вот о них моджахед не знает! Он, естественно, понимает, что десант, захвативший Гурбани, прилетел сюда не на летающей тарелке, а вертолетами, и эти вертолеты где-то ждут спецназ для эвакуации. Но он не может знать, что эти «вертушки» имеют на пилонах не дополнительные топливные баки, а достаточно грозное вооружение. Самое подходящее для массового поражения противника в условиях его неизбежного скучивания в ограниченном по ширине ущелья пространстве. И применение вертолетов должно кардинально изменить обстановку. Еще одного не просчитанного и вновь неожиданного воздушного удара, пусть и меньшей мощности, чем до этого, «духи» не выдержат. Да и некому будет выдерживать этот удар! Главное вовремя применить «вертушки». Не сразу, как покажется противник, а когда он будет остановлен на самых подступах к разрушенному кишлаку, полностью выведенный на открытую местность! Но связаться с экипажами следует сейчас же! С экипажами и майором Шуваловым.
Пашин поднес ко рту рацию:
– Внимание, Григ вызывает Шмелей!
Пилоты ответили:
– Шмель-1 на связи!
– Шмель-2 слушает!
– Так, ребята! Запускайте потихоньку свои машины. Скоро вам предстоит работа!
Командир экипажа ведущего вертолета спросил:
– Что, начинаем эвакуацию?
– Нет, Шмель-1, время эвакуации еще не подошло! Вам предстоит поддержать нас огнем «НУРСов». По моей дополнительной команде!
– Ясно, Григ!
– А коли ясно, готовьте машины к огневому применению.
– Приказ принят!
Подполковник переключился на Шувалова:
– Ураган! Слышишь меня?
– Слышу, Григ!
– Будь предельно внимателен! Банда вот-вот должна оставшимися силами пойти на штурм. И начать с тебя! Твоя задача – укрепить заслоны на хребтах, выделив для этого по пять человек на каждый склон. Двоих для ведения огня по дну ущелья вполне хватит. Главная твоя забота – не дать опрокинуть себя с перевалов. Иначе всем нам хана! Понял меня, майор?
– Понял, Григ!
– Выполняй, дорогой! Ты просто обязан удержать перевалы!
– Я все понял!
– Тогда до связи!
– До связи, командир!
Пашин повернулся к Глебову и Щурину.
– Макс! Шунт! Оставьте здесь пулемет и пару гранат, с остальным вооружением выдвигайтесь к Леонидову с Зорро и бойцам Шувалова. Задача – растянуть линию обороны по всей ширине ущелья на рубеже крайнего левого дома. Я отсюда буду поддерживать вас из пулемета. Вопросы?
– Какие, Григ, могут быть вопросы, – пробурчал Щурин и спросил: – Сам-то, без меня, аппарат спутниковой связи врубишь?
– А что, он отключен?
– Нет! Но мало ли, вдруг близкий взрыв? Сработает блокада! Разблокируешь систему?
– Тебя сюда вызову!
– Нормально! Другого решения я от тебя и не ждал. До чего же ты заботлив, Григ! Всем бы так!
– Идите, ребята! И быстрее вытягивайте линию обороны. Помните, за вами только я!
Щурин добавил:
– И Москва в придачу!
Подполковник ничего не ответил на последнюю реплику подчиненного, и Глебов со Щуриным покинули сарай.
Из угла подал голос Лески:
– Слово сказать можно, подполковник?
– Говори!
– Вам будет очень сложно уйти отсюда, даже практически невозможно!
– И что?
– Думаю, используя Гурбани, можно договориться с его соратником и родственником Хадимом Гиалуддином, чьи войска, как понимаю, и собираются атаковать кишлак!
Пашин спросил:
– Интересно, и о чем же можно договориться с этим луддином, черт, язык сломаешь с этими именами!
– Об обмене, подполковник! Вы Хамиду – Гульбеддина, он вам – возможность эвакуации. Конкретные условия сделки могу от имени Гурбани обговорить с ним я!
Григорий взглянул на главного пленника.
– А как на это смотрит сам господин Гурбани?
Пуштун приосанился, поняв, что в нем заинтересован русский офицер. Гурбани, конечно, ошибался, думая, что Пашин пойдет на какие-либо переговоры, но ошибался искренне, полагая, что подобная сделка выгодна всем и в первую очередь спецназу. Григорий же слегка подыграл террористу, обратившись к нему:
– Что скажешь, Гурбани?
– Конечно, в иных обстоятельствах ни о каких переговорах с вами не могло бы быть и речи, но в данной ситуации ничего другого не остается. Лески прав. Хадим сделает все, чтобы освободить меня! Стоит англичанину начать переговоры, и Гиалуддин сделает так, как скажу я!
