Екатерина прервала Сергея:
— А мне кажется, что ты просто хочешь покрасоваться перед Людмилой.
— Так! Я что говорил? Если ты будешь вспоминать Ульянову, я ни на какой вечер не пойду! Говорил?
— Говорил.
— Поэтому я сейчас отвезу тебя к школе и иди ты на встречу одна. Как закончите мероприятие, позвони на мобильный, подберу. И можешь не торопиться.
Сергей прошел к машине сел в салон, закурил, ожидая Катю. Та присела рядом:
— Извини, Сереж, но я не могу отделаться от мысли, что ты делаешь все назло своей бывшей супруге.
Солоухов завел машину и вывел ее на улицу, где находилась школа. Подъехав к открытым воротам ограждения, спросил:
— Здесь высадить? Или к центральному входу доставить?
— Я одна не пойду.
— А ты капризна. Тогда я разворачиваюсь, и мы едем в ресторан!
— Нет. Мы пойдем на встречу вместе.
— Но мне же придется встречаться с Людмилой?
Екатерина вздохнула:
— Чему быть, того не миновать. В любом случае, если ты захочешь оставить меня, то оставишь. Никто тебя не удержит.
— Правильно! Никто не удержит! Вот только, Катюша, оставлять тебя я не собираюсь. Прошлой жизнью сыт по горло. А с тобой мне легко и хорошо. Так что тебе нет ни малейшей причины волноваться о нашем будущем. Мы будем вместе, и ничто не сможет разлучить нас. Слово офицера.
Катя впервые за последний час улыбнулась:
— Какие мы уверенные?! А если я не захочу жить с тобой?
Сергей выбросил сигарету:
— Ну, если ты не захочешь, то я продам квартиру и уеду к черту из этого города. Россия большая, а проблемы адаптации к новым условиям для меня не существует. Вот так-то!
Женщина наклонилась к майору:
— Надеюсь, ты не принял всерьез мои слова?
— Конечно нет.
Катя поцеловала Сергея:
— Поехали.
Он включил передачу и, объехав четырехэтажное здание, подъехал к центральному подъезду родной 78-й средней школы. Возле которой уже стояли машины, и среди них «Мерседес» с депутатским знаком. Но «Ауди» Солоухова смотрелась на его фоне более привлекательно. Сергей с Катей вошли в фойе школы. Часы показывали ровно 19.00.
Глава 4
В тот день в те же 19.00 в трехэтажном особняке, построенном в стиле феодального европейского замка, окруженного высокими соснами и двухметровым забором, в кабинете второго этажа восседал совсем еще недавно командир N-ской мотострелковой дивизии, а ныне кандидат в губернаторы Переславльской области господин Штерн Юрий Иванович. Напротив за столом совещаний пили кофе, поданный адъютантом генерала по службе в армии, а ныне личным водителем и телохранителем, прапорщиком запаса Василием Курко, начальник предвыборного штаба Семен Альбертович Овчар и советник кандидата в губернаторы, тоже в недалеком прошлом офицер оперативного отделения штаба дивизии, а на настоящий момент советник генерала Александр Алексеевич Шорин. И если Овчар являлся выходцем из КГБ и имел звание полковника, то Шорин майора в запасе.
Штерн курил, наблюдая, как соратники наслаждаются ароматным напитком. Затем, затушив окурок в массивной пепельнице и посмотрев на часы, произнес:
— Время 19.05, пора бы и Шаламееву с нашим долгожданным гостем появиться.
Он повернулся к Шорину:
— Виктор давно выходил на связь?
Виктором, точнее Виктором Сергеевичем, звали Шаламеева, человека, исполнявшего должность помощника по особым поручениям Штерна. Личность темную, бывшего капитана-десантника, командира роты морской пехоты, направленного в Югославию в составе миротворческих сил, да так и оставшегося на Балканах. Оказавшись же в Албании, он пристроился инструктором диверсантов «Бригады смерти», сеющих ужас и смерть среди сербского населения. После того, как бригада была ликвидирована, Шаламеев вернулся в Россию, но уже человеком гражданским, с новыми документами и в новом обличье. В свое время он был представлен Шорину, а затем Штерну. Шаламеев официально не числился при Штерне, генерал использовал наемника втемную, но использовал довольно эффективно. На деньги из «черной кассы» Штерна Шаламеев сколотил боевую группировку, решающую проблемы, мешающие генералу получить заветную должность.
Советник ответил по-военному четко:
— В 18.30, Юрий Иванович!
И добавил:
— Как только встретился с Тугановым!
Туганов, уже бывший губернатор, в преддверии второго, решающего тура представлял для генерала особый интерес. Вернее, интерес для Штерна представляли те семнадцать процентов избирателей, отдавших свой голос за Туганова. Поэтому отставной генерал решил лично поговорить с бывшим губернатором. И отправил к нему своего тайного порученца.
— Значит, Туганов принял Шаламеева?
Шорин усмехнулся:
— А куда бы он делся? Сейчас у старика ни охраны, ни власти. Сидит один в городской квартире, отправив жену на юга. Не понимаю, чего он на третий срок пошел? Ведь ясно, что ему ничего не светило?!
Штерн взглянул на советника:
— Не понимаешь? А надо бы понимать! Да, Туганову на выборах ничего не светило, здесь ты прав, но своим участием в этих выборах он делал их альтернативными, по сути, обеспечивая полную победу Брединскому уже в первом туре. И все у них срослось бы, если не я. Моего выдвижения в Переславле не ожидали. И в результате — второй тур! Но Брединский, этот выскочка, сука штатская, оказался соперником сильным, несмотря на организованную Градиловым поддержку Москвой моей кандидатуры. В столице не просчитали, что какой-то директор завода может набрать сорок три процента. Что сейчас заставляет нас начать действовать агрессивно. Губернатором должен стать я. Другого варианта быть не может!
Овчар спокойно сказал:
— А другого варианта и не будет. Это пока мы играли в демократию, изображали видимость честной борьбы, Брединский чувствовал себя уверенно. Думаю, совсем скоро у него этой уверенности поубавится. А потеряв уверенность, уважаемый Марк Захарович вынужден будет принять наше предложение. Все-таки оно обеспечено очень даже неплохой суммой, вполне покрывающей моральный ущерб, который честный Брединский неминуемо понесет, согласившись играть по нашим правилам. Ведь этот чистоплюй наивно, но искренне считает, что может стать губернатором, не имея за спиной поддержки тех или иных финансовых и политических кругов. Брединский сильно разочаруется, когда поймет, как заблуждался. И почтет за лучшее получить деньги, нежели остаться у разбитого корыта с разбитой в кровь мордой.
Штерн проговорил:
— Мне бы твою уверенность. Впрочем, ты начальник штаба, тебе и определять тактику борьбы. Но где же все-таки Шаламеев с Тугановым?
Шорин предложил:
