— Я все понял!
— Пожалуйста, начинайте работать и оставьте нас с капитаном.
Начальник поезда удалился.
Горелов подозвал к себе Григорьева:
— А теперь, Гриша, слушай, что нам с тобой предстоит сделать…
Через двадцать минут Дмитрий зашел в седьмой вагон, прошел его, не глядя в сторону купе. Остановился в малом тамбуре возле туалета, закурил, повернувшись лицом в сторону прохода вагона. Из третьего и пятого купе начали выходить пассажиры, как он и приказывал, без суеты, по одному. Они расходились в разные стороны. Четверо из пятого купе прошли мимо Горелова. Затем оттуда вышли «спецы» Григорьева. Они по ходу доложили, что полога вывешены, двери закрыты.
Из второго и шестого купе также поступили доклады о том, что защита выставлена, пассажиры спокойны. Это хорошо. Паника сейчас губительна.
В полной готовности у титана, напротив купе проводника, стоял капитан Григорьев с бронированными пологами в руках.
Все было готово, кроме главного: оставалось дождаться главу семейства из четвертого купе. Он часто курил и должен был появиться в тамбуре. Но… время шло, а мужчина все не выходил. Горелов подумал: «Не дай бог, уснул после обеда, но тогда пусть хоть женщина выйдет, иначе не позднее, чем через полчаса, придется идти на захват в присутствии пассажиров, а это риск, и риск немалый!» Но другого выхода, по времени, у Горелова не останется!
Наконец через семь минут мужчина появился. Поправляя тапочки и доставая из пачки сигарету, он направился к тамбуру.
Открыл дверь, обошел Горелова, вышел в тамбур. Через минуту за ним последовал и Дмитрий. Одна из женщин заняла его место у туалета, вторая курила у двери. Мужчина стоял напротив, куря и глядя в окно противоположной двери, на проплывающие мимо лесные посадки.
Горелов подошел к нему:
— Извините! Я – майор безопасности Горелов, вот мое удостоверение.
— А в чем, собственно, дело? – удивленно спросил мужчина.
— Дело, собственно, в следующем…
Майор кратко разъяснил обстановку Виктору Александровичу Голубовскому, как представился мужчина. И проинструктировал того, что следует делать, вернувшись в купе, чтобы вывести семью из-под удара скорого штурма.
— Сможете выполнить то, что я вам сказал, Виктор Александрович? – спросил Горелов.
— А куда деваться?
— Ну, только не так обреченно! Шансы у вас очень неплохие, главное не суетиться, спокойно выманить жену и дочь из купе. Как окажетесь в проходе, бегом сюда, вас встретят. Это понятно?
— Понятно!
— Предупреждаю, вести себя надо как можно естественней! Преступник очень хитер, коварен и опасен. Причем он находится в напряжении и постоянной готовности к отражению действий против него. Если он, не дай бог, почувствует в вашем поведении фальшь, то сразу же возьмет вашу семью в заложники. Это для него единственный, хоть и бесполезный по большому счету, шанс продлить жизнь. И только от вашего самообладания зависит судьба семьи. Подождите немного, мне надо подготовиться, ибо в вагон мы пойдем вместе. Прапорщик, укол!
Женщина, курившая у окна, подошла к майору, сделала укол в руку Горелову. Тот поморщился:
— До чего же больной препарат!
— Это не от меня зависит, товарищ майор!
— Понятно, что не от вас! Может, и вам, Виктор Александрович, что-нибудь успокоительное принять?
— Нет, не нужно! Я и без него сделаю все, что надо. Постараюсь сделать.
— Вот и хорошо! Ну что ж, – Горелов взглянул на часы: 13-07, идем с опозданием. Но идем! Вперед, Виктор Александрович?
— Да! Идем!
Женщина протянула Горелову баллончик с газом, против действия которого майору только что был сделан укол, и шприц-тюбик.
— Счастливо, товарищ майор!
— Сплюнь, красавица!
Горелов с Голубовским вошли в малый тамбур, женщина, занимавшая пост, тут же ушла в тамбур. Мужчины вошли в вагон. С противоположной стороны в него вошел капитан Григорьев с пологами. Горелов попридержал Голубовского, показал капитану жестом на руку. Тот подтвердил, что сделал противогазовый укол. Майор отпустил главу семейства, слегка подтолкнув его вперед. Сам пошел следом, приготовив к бою пистолет «гюрза». Григорьев занял позицию у третьего купе.
Голубовский прошел к своему купе, заглянул в него. Жена с дочерью сидели на нижней полке, увлеченно разглядывая толстый журнал по вязанию. Виктор Александрович отвернулся, встал, взявшись за поручень, у окна прохода. Выждал десять минут, повернулся к купе и воскликнул:
— Галя, Мила, идите сюда, смотрите, какой храм на холме у леса стоит! Очень красиво! Да идите же быстрей, а то не успеете увидеть!
Женщины вышли из купе.
С верхней полки свесился и Джума, посмотреть, что за диво заставило его соседей покинуть купе. Но попутчики резко рванулись влево, а вместо них ворвался мужчина, который стволом пистолета уперся в глаз Бандита, вдавив его голову в подушку. Джума не успел выхватить пистолет и застонал, заскрипел зубами от злости и бессилия попавшего в капкан зверя. Горелов спросил:
— Ну что, Джума, добегался? Конец игре?
Но Бандит вдруг обрел спокойствие самоубийцы, ответил:
— Не все так просто, мент! Все ты учел, сыщик, кроме одного…
Дмитрий не успел среагировать на молниеносное движение правой руки Бандита, выхватившей из-под простыни гранату; зубами он вырвал кольцо предохранительной чеки. Теперь от взрыва гранату удерживала прижатая к корпусу чека.
— Что на это скажешь, мусор? Игра только началась, собака!
— Да?
Горелов знал, что в таких ситуациях промедление смерти подобно, действовать надо непрерывно, не останавливаясь. Поэтому он резко отбросил в сторону пистолет, выхватывая баллон с газом, левой же рукой перехватил кисть Бандита, сжав его ладонь на чеке. И тут же мощная струя газа ударила Джуме в лицо! Тот несколько раз глубоко вздохнул, лишенный кислорода, широко открывая рот и вдыхая отравляющие пары сильнодействующего газа «Удар». Через несколько секунд Бандит потерял сознание.
Дозу он получил убойную.
Пальцы кисти ослабли, но Горелов не давал чеке отойти от корпуса, крепко сжимая ладонь врага. Майор крикнул:
— Гриша! Брось полога и быстро ко мне!
Капитан тут же ворвался в купе.
Дмитрий приказал:
— Ищи кольцо от гранаты, оно где-то возле головы этого архара должно быть! Нашел? Молодец! Вставляй в чеку! Готово? Фу, ну и шуганул меня этот Джума! Сюрприз с гранатой напоследок приготовил, козел! Но мы тоже не пальцем деланые, да, Гриша?
— Удивляюсь, как вы сумели так быстро принять решение!
В голосе капитана звучали ноты неподдельного уважения и восхищения.
