— А сам…
Договорить Борзов не успел. Заверещал аппарат спутниковой связи.
— Погоди, Гена, гадом буду, если это не сам генерал Веригин изъявил желание пообщаться с моей персоной. И, возможно, на повышенных тонах. Дай трубу!
Дмитрий ответил:
— Майор Горелов!
— Горелов? Генерал Веригин. Это что еще за очередные кренделя, майор?
— О чем вы, товарищ генерал?
— Я тебе куда приказал двигаться?
— В сторону Москвы. И не приказали, а разрешили.
— А ты?
— Я и двигаюсь в сторону столицы, только кружным путем, через Шереметьево, и не понимаю, почему не мог так поступить? Никаких ограничений по времени я не имею, задачу выполнил, благодарность вашу получил! Не понимаю, с чего вам так не понравилось, что я выбрал не прямой маршрут? В конце концов, я использую время собственного отдыха, и не служебный автомобиль, а личный, пусть и не свой, но и не конторский. Так что претензий ваших, извините, не принимаю! Если я вам срочно понадобился, приказывайте, я меняю маршрут и через определенное время предстану перед вами. Делов-то!
— Выкрутился, да?
— Да почему я должен выкручиваться? Вы не по теме грузите меня, товарищ генерал! И сами знаете об этом. Мы с Борзовым скрылись куда? Майор Яшкин знает, где мы находимся. Постоянно на связи! Чего еще надо?
— Ладно, Герой, пусть будет по-твоему. Но ты сам нашел себе лишнюю работу!
— Какую еще работу? – стараясь изобразить недовольство, спросил Горелов.
— Известный тебе Карэн покинул свою усадьбу и Москву. Выехал из столицы на «шестисотом» «мерине» в сопровождении «Гранд Чероки», номера машин… Движется колонна в сторону Санкт-Петербурга. Всего с Карэном восемь человек, считая его. Я решил группу слежения от Москвы за ним не высылать. Проконтролируем их путешествие по радиомаякам, которые им в колеса загнали на окружном посту ГИБДД. Маяки мощные, до Балакова сигналы передадут. А вот дальше не смогут! Так что в своем Шереметьеве цепляйся к ним ты с Борзовым. Сейчас вы далеко от поселка?
— Час приличного хода потребуется, чтобы выйти в Шереметьево.
— Так! А Карэн там, по предварительным расчетам, должен появиться часа через полтора. Полчаса разницы. Этого мало! Ладно, я свяжусь с МВД, где-нибудь на посту до Шереметьево бандитов на полчасика попридержат. А ты давай выходи на позицию. И только слежение, Горелов, понял?
— А что еще против восьмерых мы с Борзовым можем сделать? Слежение и остается!
— Смотри, майор! Знаю я тебя! Запомни, на границе с Ленинградской областью передашь объект машинам с номерами…, предварительно связавшись с ними по спутниковой связи. Как на них выйти, я тебе сообщу дополнительно.
— Все понял, товарищ генерал, приступаю к выполнению приказа!
— Приступай, и без самодеятельности у меня там, на дороге!
— Есть, без самодеятельности!
Горелов отключил связь.
— Вот так! – ударил он руками по рулю. – Клюнул Веригин! Сам приказал то, что надо! Ну, Карэн, сука, до встречи на трассе, дорогой! Ты-то что так смотришь на меня, Гена?
— Знаешь ты кто, майор?
— Не понял?
— Все ты понял! Ты за кого меня держишь?
— Гена! – Горелов резко остановил джип. – В чем дело?
— Ты, значит, один на восьмерых пойдешь, а меня в сторону? Сиди, мол, Гена, где-нибудь в кустах, жди, пока я с бандой не разберусь. Выходит, ты – Герой, а я так себе, сменный водитель?
— Успокойся!
Горелов вздохнул, закурил:
— Капитан, ты о пожаре в Хапово слышал?
— Слышал.
— Там было двое погибших. Мать и сын-инвалид по Афгану. Так вот, этот сын, Костя, был моим другом! Он жил в своем доме. Плохо ли, хорошо, но жил. И вот появляются ублюдки, желающие выгнать его из собственного дома. Они предлагают деньги, обмен. Но разве в этом главное? Константин посылает их на хер! После отказа эти твари появляются вновь, избивают семью, а потом… потом, Гена, сжигают живьем и мать, и сына! Живьем, капитан!!! Так погиб мой друг! Я прибыл в отпуск, чтобы отомстить. И я отомстил. Исполнители убийства семьи Кораблевых уничтожены. Но главный виновник, заказчик убийства, жив, и он на свободе! И прямых улик, чтобы привлечь его по закону к ответственности за то преступление, нет. Я говорю о Карэне. Сегодня он умрет! Это мое личное дело, Гена. Возможно, мне предстоит ответить перед трибуналом за то, что я устроил самосуд. И, по большому счету, это не будет несправедливостью. Я отвечу за то, что сделал. Поэтому я и не хочу «светить» тебя. Ты же, помогая мне, становишься сообщником. Тебе нужны лишние проблемы? А с двумя тачками на трассе я и один справлюсь!
— Вот ты как решил, майор? Сам в бой, меня в тыл? Молодец, мать твою! Ничего не скажешь! Только ни хрена у тебя не выйдет сделать из меня подонка, бросившего друга в бою, понял? Мы – напарники, а значит, и действовать будем вместе. Вместе и ответим, если придется. Это тебе говорю я, капитан Борзов! И давай двигай, у нас времени в обрез!
— Тьфу ты, – сплюнул Горелов в окошко, – и в кого ты такой упертый, Гена? Как баран, в натуре! Его от неприятностей оградить хотят, открывая калитку, образно говоря, а он на ворота буром прет!
— В кого, спрашиваешь? Посмотри в зеркало салона. Увидишь, в кого.
Горелов повернулся к Борзову.
— Твоя фамилия, Ген, вполне тебе подходит.
— Возможно, но ты лучше езжай и по ходу объясни, как планируешь провести акцию.
— Узнаешь в свое время! И чего я тебя «вертушкой» в Центр не отправил?
Горелов нажал на педаль газа, мощный двигатель джипа взревел, и вездеход с пробуксовкой рванул по дороге.
В Шереметьево они прибыли в 18-20.
Дмитрий вызвал Веригина:
— Товарищ генерал, я на месте! Где Карэн, сказать можете?
— Отчего нет? Его кавалькада как раз в сорока километрах от твоего поселка. Идут шустро, скорость держат в сто сорок километров в час, дистанцию в шестьдесят-семьдесят метров. Сигналы маяков слабеют, бери бандитов под свой контроль. При подъезде к Ленинградской области вызовешь подполковника Мухина. Доложишь ему обстановку, убедишься, что питерцы «гостей» приняли, и на отдых в ближайший кемпинг! Я жду тебя в Управлении завтра, до обеда.
— Все понял, выполняю!
Связь отключилась.
— Так, Гена, Карэн от нас в сорока верстах, сейчас уже ближе. При их скорости, с учетом того, что перед населенным пунктом они сбросят обороты, ждать их следует минут через пятнадцать-двадцать. Где нашу тачку спрячем?
— А вон, за гастрономом. Оттуда трасса в направлении севера хорошо видна, зафиксируем объект!
— Твоя правда!
