— Что же ты предлагаешь?
— Покарать Саида, не выполнившего своих обязательств, и ввести в действие план «Мясорубка».
Абдель задумался.
Помощник терпеливо ждал.
Шейх наконец ударил ладонью по столу:
— Хорошо! Вызывай связиста!
Талбок удалился. Вернулся с Зокиром.
Абдель приказал связисту:
— Мне нужен Абдулло!
— Минуту, саиб!
Подготовив аппарат, Зокир протянул его Абделю. Тот спросил:
— Абдулло?
— Я, шейх!
— Саид сильно провинился, он не справился с миссией, возложенной на него, обрек на гибель людей, шедших к нему!
— Я в курсе, шейх!
— Саид должен умереть!
— Но сделать это в Актебе будет сложно.
— Знаю! У него неплохая охрана, но в селении ничего делать и не надо. Уверен, сейчас Саид собирается покинуть город. Куда он направится?
— Скорее всего в Ош!
— Верно! Так вот. Афишировать побег этот шакал не будет. Захватит самое ценное, минимум охраны и рванет на северо-запад. Тебе остается перехватить его по дороге. Метод ликвидации Саида меня не волнует. Хочешь — режь его, как барана, хочешь — сжигай заживо в машине. Главное результат.
Человек в Актебе ответил:
— Я понял вас, шейх! Сейчас же займусь подготовкой акции ликвидации.
Абдель произнес:
— Но это еще не все! Какова семья у Саида?
— Четыре жены и пятеро детей. Старшему сыну пятнадцать лет, младшей дочери — год.
— Саид оставит близких дома. Они тоже должны умереть!
— Убить семью Саида?
— Да! И сделать это тихо, ночью, но чтобы утром весь город знал об убийстве. И по всему Бадахшану пошел слух, что Саид и его семья казнены за то, что глава семейства и местный лидер тайно сотрудничали с правительством республики. И так будет со всеми предателями. Не сомневаюсь, многие поймут, что к чему! Ты же встанешь вместо Саида.
— Но…
Аль Яни прервал подчиненного:
— Никаких но, Абдулло! Я понимаю, Саида поддерживают авторитетные люди. Ты опасаешься, что они не примут тебя как нового лидера и обвинят в убийстве. Будь спокоен. Реши вопрос с Саидом и его семейством, остальное я беру на себя. Тебя не только ни в чем не обвинят, бывшие дружки Саида сами приползут к тебе с просьбой возглавить движение сопротивления. Мое слово еще что-то значит в этом мире. Или ты сомневаешься в этом?
— Что вы, саиб? Никто из руководства оппозиции не решится ослушаться вас.
— Еще бы! Занимайся делом, Абдулло. Я жду от тебя доклада об успешно проведенной акции возмездия, после чего в Горном Бадахшане узнают, кто стал их новым лидером. Да поможет тебе Аллах!
Отключившись, Абдель взглянул на связиста:
— Теперь я хочу поговорить с Халимом.
— Слушаюсь, господин!
Зокир переключил станцию, Абдель услышал:
— Шейх! Халим на связи!
— Ассолом аллейкум, Халим! Как твои дела в далекой России?
Человек Аль Яни ответил:
— Ва аллейкум, хозяин! У меня, слава Всевышнему, все нормально.
— Доложи обстановку! И подробнее!
— Слушаюсь!
Абдель минуты две слушал одного из своих полевых командиров, через Грузию внедренного в Дагестан, а потом в Чечню, где его небольшой отряд пополнился наемниками уничтоженного недавно российским спецназом Фаруха по кличке Бешеный Араб. И теперь банда эмиссара Абделя насчитывала пятьдесят человек, мелкими группами рассеявшихся в лесах возле небольшого, но густонаселенного российского поселка Новокоролевск.
Халим закончил доклад словами:
— Таким образом, шейх, я готов нанести удар по неверным.
Абдель заметил:
— Ты ни словом не обмолвился, как планируешь захватить объект, находящийся в центре города. Прямой штурм возможен, но малоэффективен. Городской отдел милиции может стать серьезным препятствием на твоем пути. А привлечение противником подразделений расположенного на границе с Ингушетией мотострелкового полка вообще в состоянии сорвать операцию.
Халим ответил:
— Никакого штурма поселка не будет. Отряд выйдет к объекту через центральный блокпост местных ментов. Автобусом и единым подразделением.
— Что ты имеешь в виду? Тебе удалось купить ментов?
— Да! И оказалось, что сделать это не так уж и сложно.
Абдель потребовал:
— А вот теперь давай все подробно, но по возможности кратко.
— Слушаюсь! В общем, наблюдение за постом показало, что одной из смен командует некий капитан Чесноков, в подчинении у него прапорщик Шаболов Эркин Сулеймонович и прапорщик Шаболов Ворис Сулеймонович. В дальнейшем от Старика, вашего агента, я узнал, что прапорщики родные братья. Отец у них таджик, мать русская. Впрочем, они уже покоятся в земле. Братья живут в доме родителей. Оба холосты. Водку как мусульмане не пьют, а вот наркотой балуются. Но, главное, они и капитана втянули в это дело. А травка денег стоит. Откуда у простых ментов деньги на героин? С поборов тех, кого они проверяют на посту. Неделю назад ментов накрыл их же начальник. Случайно. И на мелочовке, но обещал вывести подчиненных на чистую воду, как только вернется из отпуска. Отпуск у майора до конца месяца, и он с семьей укатил в Сочи. Наряд же пока не тронули, и капитан с таджиками продолжают нести службу. Но начальник милиции — человек строгий. Если что обещал — сделает. Характеристика Старика. Нетрудно догадаться, в каком состоянии менты ждут возвращения начальника из отпуска. Я решил воспользоваться ситуацией и навестил поздним вечером таджиков. Поняли друг друга с послуслова.
Абдель прервал подчиненного:
— Так ты что, раскрыл им план нашей операции?
— Конечно, нет! Я просто попросил у них помощи. Мол, надо провезти через город автобус с контрабандным товаром.
— Дальше!
— Менты запросили мзду.
— Сколько?
— Пять тысяч баксов! Это им, братьям, плюс столько же капитану.
— Не согласовывая сумму с этим Чесноковым?
— Он зависит от них, шейх.
— Значит, 10 штук — и путь в город открыт? Не слишком ли все просто, Халим?
— Нет, шейх! Вчера я встречался с Чесноковым. Капитан оказался умнее подчиненных.
Абдель спросил:
— Что ты имеешь в виду?
— Он не повелся на контрабанду.
— Следовательно, раскусил тебя?
— Ему это не надо! Капитан готов пропустить автобус, но не за пять, а за сто тысяч баксов. Дальнейшее его не волнует. Чесноков решил свалить из города, не дожидаясь служебного расследования, которое может привести не только к увольнению из органов. Грешков за капитаном немало. Врагов тоже! И, как он выразился, ему плевать, что будет в автобусе, китайские шмотки или ящики с тротилом, если в карман кителя упадут сто тысяч баксов!
