— Принял!
— Как отправишь группу, сообщи. Все, отбой пока!
— У вас ничего нового?
— Нет!
Майор отключился.
Вложил станцию в чехол и Гончаров. Спросил:
— Значит, сегодня на поверхность не выходили и, что в городе произошло, не знаете?
Зинка ковырнула ногтем во рту:
— Зуб даю, начальник, сегодня не выходили и ничего не знаем, самогон жрали! А че? Че-то случилось? Точняк, случилось, иначе вы бы тут не появились.
— Догадливая! Ты права, случилось. И совсем рядом с вашим лежбищем.
До сих пор молчаливый мужичонка, самый высокий и худой, посмотрел на женщину:
— Во! Помнишь, Зинка, я говорил, вроде как из пулемета где-то стреляют? А ты посмеялась, мол, это у меня в башке от пьянки стреляют.
Зинаида взглянула на старшего лейтенанта:
— А что, взаправду стреляли?
Гончаров кивнул:
— Взаправду! И как точно определил…
Зинка подсказала:
— Жердь его погоняло!
Офицер продолжил:
— И как точно определил Жердь, стреляли из пулемета.
— Но кто?
— Боевики! Террористы, захватившие школу вместе с учениками и преподавателями!
Женщина всплеснула руками:
— Ой, да ты че? В натуре, что ли? Настоящие боевики?
— Настоящие!
Гончаров поправил автомат:
— Так, короче, вы тут целое лето обитаете, подземелье изучили вдоль и поперек. Из коллектора в подвал школы попасть скрытно можно?
Зинка неожиданно сказала:
— Да можно! Мы не раз по выходным из энтого подвала на улицу выбирались, чтобы по колодцам не лазать.
Старший лейтенант напрягся, он не ожидал подобного ответа:
— Вот как? А ну, красавица, давай-ка теперь об этом проходе подробнее. Где он, что собой представляет, куда выводит, и все о школьном подвале. Поможете, кончится ваша бродячья жизнь! Ну?
Бомжиха обвела взглядом мужиков.
Гога сказал:
— Давай, Шмара, говори! Ми, если нада, тоже скажем, если забудешь чего.
Зинка, почувствовав себя в центре внимания, подбоченилась.
— Значимо, так! Чуть подале, куда ходил ваш товарищ, — она указала на Дубова, — от главных труб влево уходят еще две трубы, прямо в люк стены.
Гончаров взглянул на прапорщика.
Дубов пожал плечами:
— Ничего подобного не видел.
Зинка спросила:
— А далече зашел?
— Метров на двадцать.
— На двадцать! А трубы дале, в такой же, как эта конура, комнате. За следующим поворотом. Его-то видал?
Прапорщик сказал старшему лейтенанту:
— Да ничего я такого дальше не видел, коллектор после обратного изгиба вновь пошел прямо.
Зинка воскликнула:
— А там пока не подойдешь, не увидишь. Коллектор-то, правильно, пошел прямо, а комнатуха сбоку, трубы по полу. Вот, не дойдя до поворота, и не увидел ни хрена!
Гончаров прервал женщину:
— Ладно, разберемся! Продолжай!
— Угу! Значимо, трубы уходят в люк, или лаз, хрен его знает, как назвать, стены и выходят в подвал школы.
— И там хватает места для проникновения в школу человека?
— С трудом, но хватает! Да че здесь базарить? Пойдем на место, все сами и прикинете.
— Успеем!
Гончаров резонно предполагал, что боевики могли взять под контроль подвал, имеющий связь с коллектором и выход на улицу, а посему без разведки тащить туда бомжей не собирался, стараясь получить максимум информации перед тем, как обследовать участок возможного скрытного проникновения в школу. Повторил:
— Успеем! Попали в подвал. Что в нем? И что представляет из себя?
— Че представляет?! Подвал он и есть подвал. Разделен стенами. Трубы сквозь них уходят в здание, а у потолка окошки под стеклом и решетками, две штуки. Одно мы распечатали. Но потом на место все поставили.
— Где находится дверь в этот отсек?
— Дверь? Так никакой двери там нету.
— Как нету?
— А вот так! Глухой подвал. Ране, видать, дверь была, сейчас место входа кирпичом заложено. Я правильно, мужики, говорю?
Голос подал Жердь:
— Правильно. Справа кладка. Слабоватая, спехом, видать, вход муровали. Я бывший каменщик, так скажу, эту кладку хорошенько толкни, рассыплется. Потому как клали не цельный кирпич, а битуху, цемент жалели. В растворе песок один. Я, это, как-то раз заинтересовался, ковырнул между обломков кирпича, так песок посыпался. И клали в полкирпича. Короче, лишь бы закрыть вход, наверное, чтобы пацаны по подвалу не шарахались.
Гончаров задумчиво произнес:
— Та-ак! Хорошо!
И спросил:
— А на улицу выход есть?
Ответила Зинка:
— Есть! И удобный! Из окна в кусты. Они вплотную к стене подходят, торцевой, где спортзал. Она глухая. Это потом асфальт. А у стены кусты. Рубили их, в июне, да толку? Опять разрослись.
— Угу! Разрослись, значит? Очень хорошо!
Повернулся к Дубову:
— Бери с собой Зинку — и на разведку! Задача — проникнуть в подвал школы, оценить кладку, определить, куда или откуда раньше вела дверь в подвал, и посмотреть оконный пролет. Понял?
— Чего не понять? Сделаем!
— Давай! Только, Серега, оперативно! Аккуратно, но оперативно!
— Торопиться не спеша?
— Вот именно! Не забывай, что в школе заложники. Дети, Серега, дети и учителя.
Прапорщик зло сплюнул на бетон:
— Не забуду, старлей! Вот этого я не забуду ни при каких обстоятельствах.
— Работай, Серега! Жду тебя!
Дубов повернулся к бомжихе:
— Пошли, Зинаида батьковна! Веди к подвалу!
— А меня, это, террористы не того?
— Ты сама говоришь, подвал глухой? Откуда им там взяться?
— Мало ли?
— Не волнуйся, в школу не пойдешь. Место покажешь, остановишься в коллекторе. Идем!
Дубов с бомжихой двинулись в коллектор. Повернули влево, затем вправо, вошли в узкий участок, куда уже ходил прапорщик. Только прошли дальше, чем он при первом беглом осмотре продолжения тоннеля от притона бездомных.
Бомжи начали активно обсуждать происшествие, единодушно возмущаясь действиями террористов. Приуныл только Гога. Гусь спросил его, чего он смурной. Грузин ответил:
