– Неужели опять там что-то…
– Ничего! – перебил Корнеева Костычев. – И вообще, Иваныч, твои люди ничего знать не должны. Службу нести в обычном режиме.
– Понял! А места здешние Сергушин действительно знает хорошо, – подтвердил Корнеев.
– Ну а сам он как?
– Боевой! Он недавно у нас. Выпускник средней школы милиции, а до этого в спецназе служил срочную.
– Ну и отлично! Дай команду дежурному выдать ему автомат и бронежилет, все же не на прогулку я забираю его. До встречи, Иван Иванович!
– Удачи вам, товарищ полковник.
Костычев спустился в дежурную часть, где за столом сидел капитан.
– Где лейтенант Сергушин?
– Он экипируется, товарищ полковник!
– Передайте, я жду его в машине.
Полковник вышел из здания, закурил. Пока все шло по плану. По его плану!
Вскоре к машине подбежал молодой офицер милиции.
– Товарищ полковник, лейтенант Сергушин в ваше распоряжение прибыл!
– Здравствуй, герой!
– Да какой герой, товарищ полковник.
– Как это, какой? На всю область знаменитостью стал. Вот что, Петя! Слушай меня внимательно и запомни: то, что услышишь, не должен знать никто! Включая и твоих непосредственных руководителей. С этой минуты ты в полном моем подчинении.
– Понял, товарищ полковник!
– Хорошо! Теперь о том, зачем ты мне потребовался. Про группировку Гофмана, надеюсь, слышал?
– Конечно! Но они вроде бы в последнее время затихли?
– Вот именно, что затихли, затаились. Как звери перед очередным прыжком. Но прыжка не будет! Их песня спета! В машине у меня находится женщина. Она спит, это я усыпил ее. Она сообщница одного из главных преступников банды. Надеюсь, она поможет нам. Так что не удивляйся и ничего о ней не спрашивай. Закончится операция, я тебе много чего интересного расскажу.
– Понял, товарищ полковник!
– Называй меня Павлом Егоровичем.
– Есть, Павел Егорович!
Костычев с улыбкой посмотрел на своего временного подчиненного. Парень неплохой и, видно, еще не испорченный.
– Задача у нас с тобой, Петя, такая: недалеко от усадьбы Гофмана устроить наблюдательный пункт. Таким образом, чтобы контролировать всю территорию вотчины бандита. Есть соображения?
– Не только соображения. Я знаю место, откуда усадьба видна как на ладони.
Костычев достал карту:
– Покажи!
– Если не ошибаюсь, усадьба здесь. – Он точно показал место. – Правильно?
– Правильно! Молодец, карту читать умеешь. Продолжай!
– Если усадьба здесь, то вот холм среди леса, километрах в трех, севернее. Оттуда и можно вести наблюдение.
– Но на карте не обозначена возвышенность, – усомнился Костычев.
– Высота вот где нанесена, – уточнил лейтенант. – Правее. Видите? А место, о котором я говорю, расположено по склону, образуя, если можно так выразиться, горб – небольшой холм. Не сомневайтесь, я знаю это место.
– А что ты, Петя, там делал, если не секрет?
– Да какой секрет? Охотник я, Павел Егорович. Здешние места прошел вдоль и поперек.
– Отлично, Петя! Давай-ка за руль, веди машину к холму. Там и установим наблюдение.
Через час они прибыли на место.
Обзор с холма, на который поднялись офицеры, на самом деле оказался превосходным. Главное – были видны все входы и выходы из усадьбы. Костычев приказал:
– Все, Петя, маскируемся и смотрим.
– На что обращать внимание, товарищ полковник?
– На все.
– Понял!
Они разошлись и заняли позиции метрах в пятнадцати друг от друга в неширокой и неглубокой канаве.
Костычев связался с садовником.
– Гофман в усадьбе?
– Здесь пока. Он с этим новеньким сейчас в кабинете. Хан так и не вернулся. Столп куда-то уехал с Быком, тоже не вернулся. Не нравится мне все это!
– Лишнее говоришь. Следи за Гофманом. Он скоро должен покинуть усадьбу. И передай капитану, что тот должен обязательно мне доложить, куда и на чем Гофман собирается бежать.
– Передам!
Костычев отключил телефон, поднял бинокль и стал осматривать подходы к усадьбе. Недалеко от огороженной территории обнаружил двух вооруженных человек, сидящих возле высокой сосны. Понял: Гофман выставил посты раннего обнаружения противника. Разумно! Одно не давало покоя! Удастся ли им, Костычеву и Сергушину, сесть на «хвост» Гофману? Он решил посоветоваться с лейтенантом. Поделился сомнениями. Но Сергушин неожиданно успокоил:
– Здесь, Павел Григорьевич, не так много дорог, пригодных для движения автомобиля. От усадьбы две идут на шоссе в город, две – в лес, одна из которых – к озеру, а другая – в глубь леса, мимо заброшенных хуторов Осиновка и Болото. Так что достаточно проследить, куда пойдет машина, и можно не только преследовать ее, но и опередить при необходимости. В лесу достанем кого надо, не волнуйтесь.
– Мне бы твою уверенность!
– Скажу больше: если Гофман этот будет уходить по окружной лесной дороге, то в одно место он завернет обязательно.
– Не понял.
– Я не раз замечал, как на хутор Глухой несколько раз заезжал джип из этой усадьбы. Пожилой мужчина ходил на кладбище, расположенное почти у селения, в роще.
– Пожилой человек? Кладбище?
– Ну да! Я тоже удивлялся. А потом решил: может, у мужчины этого тут родня вся лежит? Вот и приезжает мужик проведать. Хотел проверить, но погост старый, имена захороненных почти не сохранились. Только одна свежая могила. Но на кресте только имя – Виктор, фамилии нет.
– Виктор?
– Да! А что?
– Петя! Знаешь, что я тебе скажу? Тебе цены нет, Петя!
– А что, собственно, я сделал? – не понял восторга начальника лейтенант Сергушин.
– Возвращайся на позицию, Петя, и делай свое дело. Обо всем поговорим позже.
Когда Сергушин удалился, Костычев ударил рукой по траве. Кладбище! Как же он раньше не просчитал этот вариант? Конечно же, кладбище. Гофман ведь местный. И родился где-то в этом районе, в глухомани.
Он позвонил Волкову:
– Валентин, это Костычев. Найди-ка любое дело Гофмана, посмотри, где он родился и где, если есть такая информация, похоронен его сын. Это очень важно, Валентин, и очень срочно.
– Сейчас же посмотрю и доложу!
