— Видишь? Видишь, скотина? По тебе плачет! Будешь живот надувать? Будешь нога за ногу ходить? У-у-у… скотина!
Алена фыркнула:
— Думаешь, он тебя понимает?
— А то! — рассмеялся Федор. — Видала, как ушами водит? Знает, скотина, что хулиганил! Ленивая животина!
— Не ругайся на лошадку! — возмутилась Настена. — Нельзя на лошадку ругаться, она хорошая!
— Ладно, не буду, — усмехнулся Федор, и вдруг улыбка сползла с его лица. — Алена, прячь девочку. Нас встречают.
Он придержал лошадей и пристально посмотрел вперед — навстречу им ехали верховые, четверо или пятеро, и Федор застонал про себя: «Ну как Андрюхи не хватает! Мы бы с ним сейчас их враз расчихвостили! Так, без паники! Это, скорее всего, не профессиональные военные, а какие-то крестьяне, а я не селянин, а старый вояка, до которого им как до неба пешком! Моя сабля тут, Андрюхина тоже рядом — хрен вам, глубоко неуважаемые, не возьмете!»
— Алена, на всякий случай уложи Настену на пол, бери лук и иди сюда. Без команды не стреляй. Поняла?
— Поняла! — Плотно сжав губы, она решительно потянула лук и приготовила колчан со стрелами.
— Я буду разговаривать. Ты молчи. Узнаешь кого-нибудь из них? Впрочем, чего я спрашиваю, морду старосты за версту видать. Готовься!
Всадники подъехали на расстояние десяти метров от фургона и остановились, Федор тоже придержал лошадей и громко спросил:
— Чего хотели? Уступите дорогу, нам некогда!
— Вы убийцы! Вы убили мою дочь, и вы должны за это ответить! — Старосту перекосило от злости, и его благообразное лицо превратилось в подобие маски «ярость».
— Ну подайте на нас жалобу в суд, — усмехнулся Федор. — По какому праву вы занимаетесь самоуправством?
— А у нас нет суда! Я решаю, жить вам или нет! Я и мои люди! Выходи сюда, преступник! Пора ответ держать!
— Ой, как громко и важно сказал! А может, тебе пора ответ держать, придурок ты этакий? — Федор шепнул Алене: — Сейчас я выскочу, а ты сразу вали старосту, только не промахнись, у нас нет права на промахи, за тобой дочь!
— Не промахнусь, — ледяным голосом сказала Алена, сжимая лук твердой рукой.
Федор как-то сразу поверил — не промахнется! — и соскочил с фургона, держа в руках по сабле.
— Давай!
Хлопнула спущенная тетива, и староста повис в седле, запутавшись одной ногой в стремени — лошадь спокойно пошла по дороге, косясь на мертвый груз глазом и прядая ушами.
Остальные уже спешились и были готовы к бою — с коня бить саблей было нельзя, так как замахнуться не давали низко нависающие ветви деревьев. Увидев падение своего предводителя, его люди бросились к фургону и оказались как раз к лицом к лицу с Федором.
Да, он был исключительным фехтовальщиком, но их было четверо! Алена уже не могла ему помочь — он находился как раз на траектории выстрела, можно было задеть его случайной стрелой, так что отдуваться приходилось самому.
Тяжелые сабли мелькали в руках Федора, создавая перед ним вихрь смертоносных клинков, и некоторое время никто из нападавших не решался перейти границу этой стальной стены, затем двое все-таки рискнули и прыгнули вперед. Сталь скрестилась со сталью, отлетела длинная желтая искра.
Сталь выдержала, и вот уже один из нападавших отскочил, зажимая рукой плечо — между его пальцами сочилась кровь, но Федору некогда было смотреть на раненого, он бился с тремя оставшимися и с трудом сдерживал их натиск. Эти трое были довольно опытными бойцами — видимо наемниками — и, вооруженные саблями и кинжалами, работали ими уверенно и резво. Федор прикинул ситуацию и предложил между ударами:
— Остановимся, поговорим? Вы же профессионалы, давайте обсудим ситуацию.
— Хорошо. Стоп, ребята! Что предлагаешь, вояка? — Высокий наемник воткнул саблю в землю и оперся на нее, отставив одну ногу, остальные последовали его примеру и с ожиданием посмотрели на Федора.
— Ваш наниматель мертв, я к вам претензий не имею, вы убедились, что меня так просто не взять и кто-то из вас тут поляжет, зачем вам это надо? Вы получили плату. А если не получили — вон лежит ваш бывший наниматель, деньги точно при нем, какой смысл тратить время и рисковать, когда можно получить все и не трудиться?
— Понимаешь, какая штука, солдат… ты же солдат? Выправку и умение не замаскируешь, — усмехнулся высокий. — Кроме платы нам обещана женщина, ну и фургон ваш денег стоит… жив наниматель или нет, большого значения теперь не имеет. Прости, ничего личного — работа такая. Теперь, если это все, что ты хотел нам сказать, продолжим!
— Ну что же, продолжим! — Пригнувшись, Федор увернулся от направленного в голову удара и подсек ноги одного из противников, второй свалился через него и был зарублен сверху, ударом через шею, наискосок.
— Ты хорош! А ну-ка вот это попробуй! — Главарь левой рукой метнул кинжал, и, пока Федор отбивал его клинком сабли, направил удар ему по ногам и зацепил кончиком лезвия выше колена — штанина сразу набухла кровью. Федор обеспокоился — если истечет кровью, ослабеет, вот тогда и правда конец. Надо завершать бой как можно быстрее, невзирая на мелкие ранения! И он, будто подстегнутый хворостиной, бросился в бой, ускорив движения до максимума — давно он не работал с таким проворством, с тех самых пор, когда выступал на соревнованиях по фехтованию.
Теперь уже наемники, стерев с лиц улыбки, с трудом отбивались от его наскоков. Минуты через две в воздухе свистнула стрела и воткнулась в плечо противнику Федора. Тот опустил оружие, и Федор, не преминув этим воспользоваться, плавным движением рассек ему ребра, а другой рукой воткнул саблю в живот, окрасив ее кровью.
Еще один напор — главарь упал с рассеченной головой, а оставшийся в живых, тот, кому Федор первому разрубил плечо, бросился бежать, петляя как заяц.
Федор протянул руку к фургону:
— Дай лук!
Алена подала, Федор долго выцеливал бегущего, угадывая, куда тот побежит в следующий момент, и вот стрела ушла вперед, пронзив спину беглеца.
«Болван! — подумал Федор. — Надо было в лес бежать, а он по дороге рванул. Идиот или растерялся со страху!»
— Ален, иди сюда, помоги мне, ногу слегка зацепили!
Она ахнула:
— Какое там слегка! Кровь вон течет ручьем! Давай скорее, я перевяжу!
Минут двадцать ушло на перевязку, Федор сменил располосованные и пропитанные кровью штаны и пошел обшаривать трупы.
Действительно, на трупе старосты нашелся мешочек с сотней золотых, на наемниках денег было маловато, как и украшений, — так, горсточка медяков и серебра, видать, их дела в последнее время шли не очень хорошо, то-то они так уцепились за этот заказ и не хотели от него отказаться.
Минут пятнадцать ушло на то, чтобы оттащить трупы в лес и сбросить в овражек, — когда их найдут, Федор со товарищи будут далеко от этих мест.
