— Мне скучно было в этой дыре, а он рассказывал о том, что делается при дворе! А постель с ним к демонам пошла бы — толку от его крючка было, как от вилки без зубьев: тыкать можно, а вот наткнуть — никак! — Графиня ехидно захихикала, а граф покраснел и парировал:
— Не больно-то ты скучала! То Карнак, то конюх, то наемник — я что, не знаю? Мне все доложили! Вот теперь на этого вояку пялишься — что, самца увидала? Этих тебе не хватает, да?
— Ну тебе же не хватает меня — то модистка, все мои фрейлины, то кухарка — ну на эту, на эту-то как ты позарился? С ее сиськами — она же тебя одной придавит, ты задохнешься, не выберешься! Ну как ты после меня такую корову смог?! Так что давай прекратим эти разговоры, давай суди, хотя и так ясно — Карнак, как обычно, решил позабавиться и нашинковать обычного вояку, а тот оказался сильнее его и перерезал идиоту глотку. Спорить будешь? Ну не такой же ты дурак, чтобы спорить… лучше устрой что-нибудь веселое на мой день рождения — вон он утверждает, что может победить любого на дуэли, так дай ему такую возможность! Завтра съедутся на праздник все наши приглашенные — барон Акуров, граф Накайло, барон Уркатов, ну и остальные, давай так сделаем…
Графиня зашептала графу на ухо, он посветлел лицом, покивал, потом отстранился и выпрямился в кресле.
— Итак, выслушав доводы подсудимого, взвесив все, я решил своею волею: предоставить подсудимому возможность доказать, что он действительно опасный дуэлянт, честно бился, а не убил Карнака каким-нибудь подлым приемом. Для этого завтра, в день рождения моей супруги, будут устроены показательные бои между подсудимым… Как его имя? — Граф наклонился к мажордому, но тот пожал плечами:
— Не знаю, ваше сиятельство!
— Вот вы идиоты! Судим и не знаем кого! Тебя как звать, солдат?
— Андрей меня звать, ваше сиятельство.
— Между подсудимым Андреем и теми, кого мы дадим ему в противники! Так, дорогая? — Граф наклонился к своей супруге, и она удостоила его благосклонным кивком:
— Спасибо, дорогой… только надо бы добавить — что будет, если он проиграет, и что будет, если он выиграет, так будет правильно.
Граф кивнул и продолжил:
— Если подсудимый выиграет три поединка подряд — он признается невиновным и получает сто золотых за причиненное неудобство, если проиграет хоть один — он будет заключен в кандалы и продан в рабство, где будет искупать свою вину, если останется жив! — Граф тихо добавил: — Но только не у тебя в постели искупать, моя дорогая!
— Это уж как получится, дорогой. — Графиня хлопнула себя по ноге сложенным веером и мило улыбнулась. — Ты-то спишь с молодыми рабынями, а мне отказываешь? Да мой род древнее твоего, и в наших жилах течет королевская кровь! Ты мне еще будешь указывать, что мне делать, а что нет! Если бы не мой папа!..
— Папа, папа… достала ты со своим папой! — Граф вышел из себя и уже почти кричал в голос: — Я и без твоего папы соображаю неплохо! Очень даже неплохо!
— Если бы неплохо, мы бы не сидели в этой дыре, а были бы сейчас при дворе! — Графиня тоже не на шутку разошлась, Андрей опасался, что от натуги сейчас лопнет ее лиф и твердые полушария ударят прямо в голову графа и зашибут его до смерти. — Когда папа тебе советовал и ты слушал его советы, мы жили в столице, ходили на балы при дворе. Но вдруг ты решил, что умнее, и вот результат! Самое лучше развлечение — посмотреть, как наемники режут друг друга! Спасибо тебе за ум!
Графиня встала и, рассерженная, пошла в дом. Андрей чуть не ахнул — вырез на ее спине был таков, что превзошел его самые смелые ожидания: половинка голой задницы хозяйки замка указывала на то, что о трусах здесь и не слыхивали.
Впрочем, а что он ожидал? Чем ближе к столице, тем больше разврата — верхушка власти всегда была заражена вирусом распутства, подхватываемым от своих начальников.
Граф пожал плечами и почти скороговоркой сказал:
— Устройте его куда-нибудь, обеспечьте питание да заприте, чтобы не убежал.
— В темницу, ваше сиятельство? — Мажордом преданно изогнулся в поклоне и замер, ожидая ответа.
— Идиот! В комнату поселите, покормите нормально и никого к нему не пускайте! — Граф покосился на спину уходящей графини и чуть громче повторил: — Никого! И вот еще что — дайте ему какую-нибудь приличную одежду вместо этих обносков, все-таки праздник завтра. Впрочем, какая разница, в чем он в рабство пойдет. Пусть как есть остается… — Граф махнул рукой, встал и тоже удалился в замок.
Мажордом крикнул:
— Суд завершен, можно расходиться! — И бросил конвоирам Андрея: — Ведите его за мной, сейчас комнату покажу. Поставите там охрану.
В комнате, куда отвели Андрея, не было ничего примечательного, ну разве что запиралась она снаружи, а не изнутри, этакая комфортабельная камера. Впрочем, комфорт понятие относительное — если считать за таковой кровать и горшок под ней, то да, просто отель «Хилтон». В углу стояла табуретка, на которую и водрузили поднос с едой — куски мяса, кувшин с пивом, лепешки и фрукты.
Андрей поел — без аппетита, но с осознанием того, что надо поддержать силы, завтра они пригодятся. Вообще-то он не особо опасался проигрыша — при его-то способностях, но допускал возможные непредвиденные обстоятельства.
Больше не забивая себе голову завтрашними боями, Андрей растянулся на кровати, с наслаждением сбросив сапоги, и, закинув руки за голову, стал размышлять: «Сегодняшний суд, можно сказать, прошел нормально — фарс, а не суд, конечно, но что-то подобное я и ожидал. Кстати, если бы не графиня, все могло бы быть хуже. Однако она меня беспокоит… как бы гадости какой не сделала. Вот чувствую — она баба непростая, этого лоха-муженька держит на коротком поводке. А каковы у них нравы, я просто обалдеваю — сидят и обсуждают своих любовников и любовниц! Впрочем, чего это я удивляюсь? А что, при дворе земных королей нравы были другими? Писали, что супруги стеснялись сказать кому-либо, что сохраняют верность друг другу, — с ними бы перестали здороваться и приглашать в приличное общество! Положено было иметь любовника или любовницу, начиная с короля и заканчивая самым захудалым дворянином. Одно радует — они тут хоть моются, не воняют, как французские дамы и кавалеры, завшивевшие, словно солдаты в окопе!»
Его мысли прервали голоса в коридоре — разгневанный женский голос угрожал всех выгнать, уничтожить, мужские голоса отвечали виновато-твердо, и Андрей понял, что стража четко выполняет распоряжение графа никого к нему не пускать, а графиня желала попробовать «комиссарского» тела и очень возмущалась, что ей это не удается.
Андрей усмехнулся — баба очень даже сексуальная… только вот как-то… хм… брезгливо, что ли… она перепробовала всех конюхов и псарей, всех дуэлянтов и музыкантов, и после них бултыхаться в этом коктейле? Небось заразная какая-нибудь, они тут о предохранении имеют только поверхностное понятие — пьют какие-то травы, ходят к лекарям (Андрей подозревал, что без магии тут не обходится), а чтобы изобрести что-то вроде презерватива, ограничивающего прямые контакты, — до этого не додумались. Впрочем, может, что-то и было подобное — ведь описывались подобия презервативов в Древнем Египте, сделанные из тонкой кожи, их потом стирали и развешивали для просушки, но о чем-то подобном здесь Андрей не слышал. Хотя он особо и не интересовался этим.
