– Послушай, Халкор, ты хороший наставник, но не понимаешь одной вещи – мы готовим не телохранителя. Мы готовим бойца для арены. Его бои должны быть зрелищны, а не просто эффективны. Если даже при исполнении очередного трюка его ранят – какая разница? Вылечим. Но он должен показать такой бой, чтобы зрители вопили от восторга! Ну вот что это за бой? – Агарлок показал на экран, на котором Слава расправлялся с шестью человекообразными существами, вооруженными короткими дубинками с торчащими на конце зубцами-лезвиями. – Смотри: один удар – один труп! Он воткнул меч в грудь противника – тот упал! И что? Где интерес? Где яркость? Он должен был выбрать такой удар, такое оружие, чтобы враг развалился надвое, брызнула кровь, чтобы он весь, с ног до головы, был ею залит! Кроме того, Славе надо было внедрить в голову сознание того, что чем красивее он проведет бой, чем больший спектакль разыграет, тем лучше для дела!
– Я могу ему приказать, господин, но послушает ли он? Как заставить его это сделать? У меня способ только один – наказывать. Боль. Но этого недостаточно. Да и нельзя элитного бойца все время истязать – он потеряет форму. Может быть, вы с вашей мудростью подскажете, как заставить Славу сделать из боя красивое представление? Формально он ничего не нарушил и его не за что наказывать. Вывели на него противника – он его убил. Но спектакль…
– Разве я тренер? – нахмурился Агарлок. – А ты тогда на что, если не можешь заставить его выполнить то, что требуется? Я снова начинаю думать, что ошибся в тебе…
– Господин, извините меня за непонимание. – Халкор согнулся в глубоком поклоне. – Конечно, это моя работа, и я постараюсь выполнить ее как можно лучше. Я всего лишь хотел спросить: до каких пределов простираются мои полномочия? Могу ли я пообещать рабу выполнить какие-то его просьбы и условия, чтобы заставить сделать то, что нам нужно? Я примерно знаю, чего он хочет…
– В разумных пределах, – немного подумав, ответил Агарлок. – Твоя задача подготовить его как можно лучше – остался месяц, а он не вполне готов. И еще – не пора ли перейти к работе в паре? С его маленькой шлюшкой? Кстати, очень хороша в постели! И ведь знаю, что это последствия мутации, но она так вопит, что хочется всех женщин сделать такими, как она! – Агарлок засмеялся, его смех угодливо подхватил Халкор. – Я не слишком замучил ее прошлый раз? Это не сказалось на работе? Не мог оторваться от девчонки – очень миленькая шлюшка получилась!
– Господин… насколько мне известно, Слава сильно расстраивается от того, что вы время от времени забираете шлюшку для своих утех. Эффективность работы девушки и его самого на некоторое время снижаются. Шлюха впадает в депрессию, он ее утешает, и на время они выходят из строя. Я бы посоветовал или ограничить развлечения с Лерой, или прекратить их совсем – до того времени, как мы подготовим пару как следует. Кстати, это станет одним из видов поощрения: будешь выполнять наши требования как можно лучше – мы не потребуем сексуальных услуг от твоей шлюшки.
– Хм… если так – конечно. Да, ты прав. Я все время забываю, что эти дикари вместо того, чтобы гордиться тем, что их подруг берет в постель высокородный гражданин, считают это не радостным событием, а трагедией. Хорошо, что ты мне напомнил. Молодец. Наша задача подготовить из них убийц для арены, а не шлюх. Шлюхи – это вторично. Правда, жаль расставаться с миленькой попкой… м-да. Решено, можешь воздействовать на него с помощью этого фактора. Ну а остальное – по твоему разумению. Приступай к тренировкам в паре. Обещай все, что угодно – лишь бы Слава работал как следует. Ты знаешь, сколько стоит боец-псионик, подготовленный по классу Мастер? Три миллиона кредитов. Если сумеем подготовить Наставника или Элиту – представляешь, какие деньги за него дадут?
– Если только у него будет несколько десятков побед на арене, господин… вы собираетесь его продать или все-таки решили оставить себе и выставлять на арену?
– Я пока не решил, – задумался Агарлок, – посмотрим по результатам его работы. И вот еще что – он все время бьется с фантомами из симулятора. И знает это. Понимаешь?
– Понимаю, господин… я что-нибудь придумаю на этот счет.
– Надеюсь. Можешь идти. – Работорговец легким движением руки отпустил тренера, и тот тут же удалился, не поднимая глаз на обнаженного хозяина – зачем ему смотреть, как жены ласкают его? Это их семейные дела.
– Ты как сегодня? В порядке? – спросил Слава, глядя на хмурую и расстроенную подругу. – Не хочешь поговорить?
– О чем говорить? О том, что меня используют как сексуальную игрушку? Что я весь день была вынуждена кувыркаться с хозяином и исполнять его самые грязные прихоти? – раздраженно ответила Лера. – Я вообще хочу это забыть! Самое отвратительное, что каждый раз говорю себе: «Сегодня я буду сдерживаться, буду просто холодной куклой и не доставлю ему удовольствия больше, чем он получил бы от резиновой бабы!» И что? Я извиваюсь в судорогах и ничего не могу поделать! Мне хочется покончить с собой – мое тело меня предает! Может, и правда это лучший способ – покончить со всем сразу, и все!
– Они тебе не дадут умереть, – хмуро возразил Слава и накрыл смуглую руку девушки своей огромной ладонью. – Даже если ты отрежешь себе голову, твой мозг будет жить еще несколько минут. Этого достаточно, чтобы создать специальные условия и сохранить для помещения в механизм киборга. Я специально это узнавал – нашел в сети. Ты хочешь быть управляющим центром флаера? Или космического корабля? Сейчас у тебя хотя бы есть тело. А тогда – тела не будет. И будущего тоже.
– А здесь – есть будущее? – горько усмехнулась Лера. – Какое будущее? Или шлюха, или гладиатор, а после смерти, если голова сохранилась – туда же, во флаер! Знаю я, тоже читала. И знаю, что они все время за нами следят и слышат все, что мы говорим. У-у-у – суки! Давай сегодня не будем заниматсья любовью – у меня все ноет внутри после Агарлока. И забыть никак не могу… Просто полежим и поговорим, ладно? Если хочешь – я тебя так… поласкаю.
– Не нужно. Обойдусь. Давай поговорим. Мы почему-то мало разговариваем о прежней жизни…
– Хорошо, – облегченно вздохнула Лера, – утром нагоним с сексом, перед тренировкой. Нельзя тебе без разрядки. Скажи, а почему ты вообще пошел в учителя? Зачем тебе это понадобилось?
– Наверное, протест, – усмехнулся Слава, – мать всю жизнь на меня нажимала, вот я в знак протеста и пошел учиться куда хотел. На филологический. Я книги очень любил читать. Даже мечтал в детстве устроиться работать библиотекарем. А что – сидишь себе среди книг, тихо, спокойно, вокруг – полки, на которых есть все, о чем ты мечтаешь! Разве плохо? А ты зачем пошла учиться на менеджера? Разве можно научиться быть менеджером! Это же идиотизм!
Лера тихонько засмеялась, погладила Соаву по руке:
– Просто он был ближе к дому, этот колледж. И подешевле, чем университет. Мои родители совсем небогаты – отец ремонтирует холодильники, а мама всю жизнь проработала в газетном киоске – куда еще я могла пойти учиться? В МГУ, что ли? Брат в военное училище поступил. Теперь на третьем курсе – будет инженером каким-то, вроде как сапером. Я не разбираюсь. Говорит – доволен. Сразу будет и гражданская специальность, если что. Не понимаю, зачем идти в армию, если сразу рассчитываешь из нее уволиться? Мне кажется, что туда должны идти люди, твердо решившие посвятить себя службе, а не дезертиры! А ты чего не пошел в армию?
