В очередной раз задумав шалость, Слава подхватил камешек размером с грецкий орех, он собирался запустить его за шиворот воина, расположившегося у визора и с гневными воплями и комментариями рассматривавшего, как бравые зеленые завоеватели втроем расправляются с целым отрядом из пятидесяти кровожадных керкаров, уничтоживших их базу. В фильме керкары питались маленькими детьми и насиловали своими яйцекладами умопомрачительных красоток, откладывали в них яйца, которые через некоторое время вылезали у тех из животов мерзкими зубастыми личинками. Слава не раз уже видел такие фильмы по визору, он уже свободно включал аппараты, которые запросто подчинялись его псионическому воздействию.
Конечно, эти фильмы возникли как результат тысячелетних войн между керкарами и зелеными – это было что-то вроде земных вестернов. Смотреть их было вначале забавно, а потом скучно – одно и то же: героические зеленые, мерзкие керкары-чудовища, зеленые красотки с напомаженными волосами, совокупляющиеся со своими освободителями.
Этому важному заключительному пункту фильма всегда уделялось важное место – вариации шли только в том, вылезет ли из живота красотки личинка во время совокупления или же не вылезет и все закончится хорошо.
Керкары, язык которых Слава и Лера с грехом пополам стали понимать после долгого плавания в ихоре, реагировали на подобные гадости очень бурно, говорили, что никогда бы не засунули свои яйцеклады в такую мерзкую тварь, как эта двуногая – даже под страхом смерти, а уж чтобы жрать их личинок (детей!) – так это ни за что, так как сразу вырвет. Разве можно жрать такую гадость! Более уродливых существ и придумать трудно! Зеленые, как тухлое мясо, с раздвоенными конечностями – ф-ф-ф-у-у!
В общем, в самый кульминационный момент, когда киношный керкар с радостным уханием подобрался к томной зеленой красотке, Слава незаметно подкрался к стрекочущему ругательства керкару и нацелил ему камень за шиворот. Немного подумал и решил нагреть камень до обжигающей температуры – ведь так будет веселее! Все равно как горячий пирожок кинуть за шиворот!
На керкаре было надето что-то вроде жилета – в таких ходили большинство из них. На эти жилеты навешивались или инструменты, или оружие – все, что было нужно керкару в его жизни. Жилеты застегивались на липучки и перетягивались поясами, на которые также прицеплялось все что угодно – клинки, дубинки, лучеметы. Рои уже давно не воевали между собой, но многие тысячи лет назад они постоянно спорили из-за территорий. После появления захватчиков вся ненависть вылилась на них, и войны между керкарами прекратились. Хотя тлели старые угли неприязни. Потому воины керкаров всегда были настороже и без оружия не ходили.
Слава проник внутрь камня, соединил свое сознание с его веществом и стал управлять молекулами, разгоняя, разогревая их до нужной температуры. Молекулы задрожали, забегали, а Слава, увлекшись, «смотрел», как они носятся, разгоняясь все больше и больше. Вдруг он почувствовал, что теряет контроль над материей, молекулы как будто с цепи сорвались – процесс стал неуправляемым! Это заняло самую малую долю секунды – а потом последовал взрыв!
Пещера наполнилась свистящими осколками камня, как пули, пронзавшими всех, в том числе керкаров у визора, добросовестно и справедливо поливающих зеленых отборными ругательствами.
Слава богу, никто не погиб – большинство ранений оказались средней тяжести. Пещеру буквально забрызгало белесой жидкостью, льющейся из тел насекомых. Слава и Лера, перед этим довольно хихикавшие, рванули назад, в свои тела, где затаились в ожидании справедливого возмездия. И оно не задержалось в дороге.
– Тупые двуногие! Я вас пять с лишним лет обучал, как контролировать материю, и что я вижу? Эти идиоты чуть не разрушили пещеру, едва не убили десять воинов! Вы идиоты! Слава – ты главный идиот, твоя самка просто идет за тобой! А ты творишь двуногие знают что! Вы как дети! Вас надо побить палкой, если бы вы двигались, я бы непременно отлупил вас самой здоровенной и суковатой палкой, какую нашел бы! Негодяи! Мерзавцы!
– Стоп! – внезапно крикнул Слава.
– Чего стоп? – осекся учитель и посмотрел на распластанного в ихоре ученика.
– Учитель, у меня получилось! Получилось!
– Чего получилось? Получилось перебить десяток воинов глупыми играми?
– Нет, получилось шевельнуть пальцем! Я все время пытался – и вот, первый раз получилось!
– Ты уверен? – подпрыгнул от неожиданности керкар. – Точно смог шевельнуть? Это хорошая новость! Лера! А ты как? У тебя как дела?
– Никак, – тут же отозвалась девушка, – у меня все по-прежнему.
– Так-так… попробуй еще, Слава.
– А я что делаю – только и пробую! Сгибается! Большой палец правой руки! Двигается!
– Старайся, сосредоточься, похоже, что у тебя проходит паралич! Интересно… Мать, как ты думаешь, почему? – обратился он к Великой Матери. – Противоядия-то ведь не вводили!
– Да кто же знает – почему? – тут же ответила Великая Мать Роя, – что мы понимаем в их организмах? Это, скорее, у них надо спрашивать – почему? Слава, как ты думаешь, что происходит?
– Я читал, давно, что человеческое тело обновляется каждые семь лет. То есть все клетки заменяются новыми. А старые растворяются, выбрасываются. Короче, в моем теле сейчас почти не осталось старых клеток, а значит, парализованные тоже ушли! Начался процесс «размораживания»!
– А почему у Леры этого не происходит?
– Не знаю, – опечалился Слава, – организмы у всех разные, реагируют по-разному. Опять же – у меня масса тела гораздо больше, чем у нее, а значит, ей яда досталось больше. Возможно, что у нее процесс затянулся. Это плохо.
– Ничего! – бодро отреагировал Учитель. – Главное, что ты пошел на поправку, а раз ты пошел, значит и Лера в конце концов встанет. Теперь каждую секунду пытайся пошевелить своими конечностями – надо разбудить организм окончательно. Сегодня наши занятия отменяются – пробуй разбудить свое тело! И ты, Лера, пробуй – раз он смог, и ты сможешь… наверное.
Каждый день, каждую минуту Слава теперь занимался тем, что пытался реанимировать свое тело. Через неделю он смог шевелить правой рукой, еще через неделю – двумя руками и пальцами ног. Дальнейший процесс восстановления пошел взрывообразно – еще через неделю землянин смог медленно добраться до края Купели и высунуть голову из ихора.
Первая реакция организма была странной – Славу бил страшный кашель, такой, что казалось, будто его легкие вылетят через рот. Вячеслав реально напугался и даже посмотрел на руку – нет ли крови?! Но все обошлось. После струи ихора, вылетевшего изо рта, никаких признаков того, что организму был нанесен ущерб, не осталось.
Слава жадно хватал прохладный воздух, вдыхал запахи, от которых уже отвык, подвешенный в толще жидкости, и старался выползти на берег, как тюлень на последнем издыхании. Получалось это у него с большим трудом, вернее, никак не получалось. Ослабевшие за время шестилетнего лежания в Купели руки не слушались, приходилось буквально по сантиметру, со скрипом и стонами, вытягивать себя на берег. О том, чтобы он мог встать на ноги, не могло быть и речи – ноги, отвыкшие держать тело, точно не смогли бы это сделать, даже при пониженной силе тяжести. Слава чуть не расплакался от бессилия – он перевернулся на спину и, дрожа от слабости, осмотрел себя до самых пят. Картина его не просто удручила – он был в шоке. От его мощного тренированного тела остался лишь костяк, обтянутый кожей. Эта кожа свисала с него, как пропитанная водой ткань. Ушли мышцы, жировые отложения. Ушло все то, что не нужно подвешенному и неподвижному организму. Все это время развивался лишь его мозг, и теперь Слава был фактически инвалидом.
