– И что было потом с тем капитаном?
– Не знаю. Вроде в Союз отправили. Да у него и срок к замене подходил.
Рита вздохнула:
– Повезло офицеру! Но это наверняка исключительный случай. А может, капитан был сыном какого-нибудь высокого начальника. Вот и хлопотали за него. У Сергея же дома осталась обычная семья. Отец и мать – простые люди. Кто его станет из плена вытаскивать, если контрразведчики предполагают, что он сам в плен сдался?
Галина положила руку на плечо подруги:
– Предположение не есть факт и тем более обвинение. Они всегда сначала так, с подозрением относятся. А как ситуация прояснится, будут работать. По-другому заговорят. Главное, достоверно известно, что Сергей не погиб. А плен? Выдержит! Он мужик у тебя сильный. И обязательно вернется. Ты же давай кончай хандрить. Да и противопоказано тебе это!
Рита с недоумением взглянула на подругу:
– Что значит, противопоказано?
Ушинская улыбнулась:
– Беременная ты, Ритка! Уже на втором месяце!
Рита тряхнула головой. Слова Галины пронзили мозг:
– Как беременна?
– Ну ты даешь? Не знаешь, как могут быть бабы беременны? С мужиком спала? Спала. Предохранялась? Нет! Так чего же ты, милочка, хотела? Любовные утехи у здоровых людей бесследно не проходят.
– Откуда тебе известно, что я беременна?
– Анализы сдавала?
– Да!
– Так чего глупость спрашиваешь? По ним и определили, что ты ребенка носишь. Ну, пока, точнее, не ребенка, а зародыш, но всему свое время!
Рита тихо произнесла:
– У меня будет ребенок от Сергея!
– Если не решишь избавиться от него!
– Да ты что? – возмущенно воскликнула Авдеева. – Чтобы я пошла на аборт? Ни за что на свете!
– Правильно! Для нормального развития беременности что надо? В первую очередь своевременное, калорийное питание. И покой! А ты что делаешь? Моришь себя голодом и терзаешь свою душу! О себе не думаешь, черт с тобой в конце концов, но ребенок-то будущий при чем?
Рита обхватила голову ладонями:
– Господи! Ребенок! Как же мне теперь жить?
– Через силу! Ради дитя!
– Да, да, конечно! А ты… ты ничего не напутала?
– Насчет анализов, что ли? Нет. Впрочем, сходи сама в лабораторию или лучше к доктору. Убедишься, что я говорю правду!
– Да я верю, Галя, но все это так… так неожиданно… и… не вовремя! Боже, что я говорю? Галка, я схожу с ума!
– Не сойдешь! От счастья не сходят с ума! А уж вовремя или не вовремя, так об этом раньше надо было думать. Но ты успокойся и возьми себя в руки. Чем надо, мы с Ольгой поможем, в нас не сомневайся. Сама приводи себя в порядок!
Рита впервые за последние дни улыбнулась:
– Спасибо за поддержку, Галя. Ты права, надо держаться, переломить себя, заставить поверить, что все будет хорошо и… жить. Жить вопреки обстоятельствам. Тем более у меня будет ребенок. Спасибо.
– Ну вот и молодец! А Сергей вернется. Я, конечно, не ясновидящая, но что-то мне подсказывает, вы еще встретитесь, и у вас будет счастливая семья.
Разговор подруг прервал командир медсанбата, неслышно подошедший к женщинам:
– Так! Посиделки устроили, милые дамы? В отделении нечем заняться? Ушинская, прошу вернуться на рабочее место!
– Есть, товарищ подполковник! – сказала Галина, поднялась и повернулась к подруге. – Пойдем, Рита!
Но командир батальона заявил:
– Вы, Ушинская, идите в отделение, а вот Авдееву прошу остаться.
Галина пожала плечами и направилась в лечебный модуль.
Подполковник, проводив ее взглядом, повернулся к Рите:
– Вам, Маргарита Владимировна, придется пройти в штаб!
– А в чем, собственно, дело? – спросила Рита.
Комбат ответил:
– Не знаю! Вас хотят видеть представители контрразведки. Очевидно, у них есть к вам вопросы.
– Понятно! Я только сниму халат и предупрежу о вызове старшую медсестру.
– Не надо никого предупреждать, и халат вам не помешает. Идемте, я провожу.
Комбат и Авдеева направились к штабу медсанбата. По пути подполковник неожиданно сказал:
– Мне сообщили о вашей беременности. Не скрывайте этого и от сотрудников военной контрразведки. С ними тяжело разговаривать, по себе знаю. Глядишь, новость и смягчит их. Хотя вряд ли. Эти ребята черствые.
– Вам приходилось сталкиваться с ними?
– Да! Еще в Союзе. Чуть под трибунал не загремел, но… обошлось! Впрочем, вас это не касается! Просто будьте предельно внимательны и отвечайте только на поставленные вопросы. Отвечайте, по возможности, кратко. Иначе невольно ляпнете что-нибудь не по теме, они и зацепятся. А зацепятся – не отстанут. Из мелочи раздуют дело. И помните, что бы ни инкриминировалось Баженову, к вам это имеет лишь косвенное отношение, у особистов ничего серьезного против вас нет. Потому как если бы что-то было, то они давно вас взяли бы в оборот.
Рита взглянула на немолодого, по ее меркам, командира:
– Извините…. А почему вы все это говорите мне?
– Потому что я не хочу, чтобы тебе сломали жизнь!
– Она и так сломана.
– Ну-у, девонька, не надо! Ты еще не знаешь, что такое сломанная жизнь! Я – знаю! Не дай бог тебе узнать! Ладно, ты все поняла? Хотя, естественно, можешь проигнорировать мои слова.
– Нет, почему же. Я учту все, что вы сказали!
– Удачи тебе! Да, чтобы была в курсе. Характеристику на тебя я представил хорошую. Придраться не к чему! Но вот и штаб. Знаешь, где кабинет особистов?
– Нет. Я же здесь ни разу не была.
– Обратишься к дежурному, он проводит.
– А вы не будете присутствовать при нашей беседе?
– Нет! Будешь общаться с контрразведкой одна!
– Ясно!
– Давай!
Рита вошла в штабной модуль, где ее остановил молодой лейтенант – дежурный офицер по батальону:
– Авдеева?
– Да, товарищ лейтенант! Мне комбат передал, что меня вызывают особисты. Как к ним пройти?
– Я в курсе и провожу вас! Прошу следовать за мной.
Дежурный провел Риту по коридору к торцевой двери, на которой не было никакой таблички.
– Вам сюда! – развернувшись, лейтенант направился к помещению дежурного по батальону.
Рита постучала. Из глубины комнаты раздался мужской голос:
