– Есть, Зураб! Нашли мы их, нашли!
– Подожди радоваться. У развилки выйдешь, проберешься по лесу к даче, посмотришь, что там происходит после того, как все разъехались. Потом вернешься.
– А ты чего раскомандовался, чурбан? Охренел, в натуре? Не я, ты пойдешь к дому! Тоже мне командир! Я быстро тебя отучу борзеть, свиное твое рыло.
– Хорошо, пойду я. Но дальше машину поведешь ты, договорились?
– На понты берешь, сука? Ведь знаешь, что не смогу. Этим пользуешься, зверь?
– Так кто пойдет?
– Ты сначала до развилки доберись, там решим!
Вскоре Зураб остановил «семерку» на развилке, прямо напротив болота.
Переспросил:
– Так что, мне идти, Тура?
– Ладно, сиди, водила! Я пойду!
Он вышел из машины и скрылся в густых зарослях папоротника. Двигался Тура медленно, осторожно и, как ему казалось, был незаметен в темном лесу. Но он, конечно же, ошибался. Как только за ним закрылась дверь автомобиля, Тукин сразу же стал объектом повышенного внимания для агента внешнего наблюдения Службы, который немедленно доложил о маневре пассажира «Жигулей» подполковнику Каурову. Через несколько минут во двор из дома вышел «строптивый милиционер».
Тура приблизился к забору настолько, что мог наблюдать двор и фасад здания, за исключением небольшого окна на первом этаже, где, судя по всему, и располагалась охрана. Тура видел, как «милиционер» сел в открытую беседку, достал из-за пазухи четвертинку водки, несколько бутербродов и сигареты с зажигалкой. Открыл зубами пробку, в два глотка проглотил содержимое, швырнул пустую бутылку за забор. Она упала в кусты рядом с Турой. «Милиционер» перекурил, начал закусывать. Автомат лежал рядом, на скамейке. В это время дверь дома отворилась, на освещенном пороге появился совсем юный парнишка в еще необношенной милицейской форме.
– Владимир Сергеевич! Самойлов! – позвал он, не видя ничего в темноте.
– Ты чего орешь? Разбудить всех хочешь?
– Вы пьете?
– Чего??? Ты мне еще мозги посношай, пацан вчерашний. Какое твое дело, что я делаю?
– Сержант запретил выходить из дома. И насчет спиртного предупреждал!
– Вот еще чудика в напарники дали. Да клал я на твоего сержанта, понял? Тоже мне генерал! А ты лучше бы помолчал! Послужи с мое, потом и будешь в дела нос совать. А пока ты еще сосунок, чтобы разговаривать со мной в подобном тоне. Понял? Задачу тебе поставили? Поставили! Вот иди и выполняй ее!
– У нас с вами одна задача! Если вы не желаете нести службу как положено, то, по распоряжению прямого начальника, я буду вынужден немедленно доложить об этом в Управление!
– Послушай, парень, ты откуда такой правильный взялся? Из какого заповедника? Ты где срочную служил?
– На складах, в охране!
– То-то и заметно, что за два года караула крышу у тебя заметно повело в сторону, – сказал Самойлов.
Но предупреждение стажера подействовало, и, забрав автомат, все еще жуя на ходу, он пошел в дом, бурча что-то себе под нос, чего Тура уже не слышал.
Тура пролежал еще минут пять, потом решил вернуться, посчитав дальнейшее наблюдение бесполезным. Взгляд наблюдателя Службы сопровождал его до самой машины. Затем агент доложил об этом Каурову.
Тура сел в машину.
– Фу! В мои-то годы и раком по кустам! Дожил, мать твою!
– Ну что там? – спросил Зураб.
– Да ни хрена! Тишь, гладь да божья благодать! Сегодня бы их накрыть!
– Почему ты сделал такой вывод?
– Обстановка подходящая, в охране – алкаш да малолетка-стажер... Но нет Али, а значит, и базара нет. Главное мы узнали, а остальное пусть уж он сам маракует, когда вернется. Ну что стоим? Поехали!
– Придется теперь по щебню трястись, – недовольно пробурчал Зураб, – подвеска и так ни к черту. Но путь у нас один, через Альково, не возвращаться же. Да еще фермера будить, – он тяжело вздохнул.
– Его-то зачем?
– А если менты на самом деле проверят, зачем мы туда поехали? Тем более после того, что здесь вскоре произойдет?
– Ты прав. Заезжай к своему свинопасу, и домой! Раскумариться хочу. Сил нет! Эх и забью косячок по полной! За все напряги. Да и дело какое сделали. Шутка ли, закрытый объект вычислить!
«Семерка» тронулась с места, миновала несколько селений и дачных поселков, заехала в Альково. Здесь Зураб переговорил со знакомым фермером, который обложил Караву отборным матом за столь ранний визит. Затем они повернули на дорогу, ведущую к кафе. Но как только вышли на трассу, путь им неожиданно «подрезал» неизвестно откуда взявшийся джип.
– Эх, еш... твою, – резко нажал на педаль тормоза, пытаясь избежать столкновения, Зураб.
Туру бросило на переднюю панель, и он в кровь разбил физиономию.
Вокруг было темно и пустынно. Только четыре луча от фар прорезали черноту ночи, уходя в разные стороны, как световые дорожки.
Ни Тура, ни Карава не успели ничего сообразить, когда перед их машиной выросла фигура рослого мужчины. Комолов!
Он встал, опершись руками на теплую жесть капота.
– Али??? – не обращая внимания на кровь, выразил крайнее изумление Тура. – Откуда он здесь взялся?
Комолов поманил рукой Зураба и Тукина. Те сразу повиновались и вышли из «Жигулей».
– Салам, Али! – первым протянул руку Тура.
– Кровь сотри! И ремнями безопасности надо пользоваться, а то когда-нибудь башку потеряешь. Салам, Тура. Салам и тебе, Зураб. Ну как дела? Как успехи?
– Адрес, где прячут Лобановых, узнали, – торопился доложить Тукин, – только что оттуда.
– Адрес точный?
– Точнее не бывает! И Лобанов там, и семейство его все в сборе. Своими глазами видели! С ними только пара охранников.
– Не «подстава»?
– Нет! Сам смотрел. Сегодня бы ударить, самый подходящий момент.
– Почему ты так решил? – спросил, подойдя, Генрих.
Тура посмотрел на Али с немым вопросом во взгляде: «Мол, кто это еще?» Комолов коротко объяснил:
– Отвечай ему. Это наш человек.
– Почему подходящий момент? Да из-за охраны. Один мент, видимо, свалить из мусорни собрался, на все забил, пьет водку, ему это дежурство до фени. Наверняка всю ночь спать будет. А в напарниках у него вообще стажер. Еще форму обносить не успел. Пацан, словом. И больше никого вокруг.
Генрих посмотрел на Зураба:
– Ты подтверждаешь его слова?
– Да. То, что мент водку жрал, я, конечно, не видел, но то, что он с сержантом своим лаялся, точно. Своими ушами слышал!
