— Пойдет!
— Идем!
Чеченцы прошли в комнату отдыха водителя, где на столике лежала разложенная резная доска с белыми и черными фишками и двумя кубиками – зариками.
Начали игру. После первых же ходов проявилось преимущество Талаева. Лема подначивал:
— Ну что, Рустам, «марс», говоришь, поставишь? А мне кажется, сам в «домашнем» окажешься! Подвело тебя предчувствие, ох подвело! Деньги с собой?
Показывая раздражение началом игры, Рустам процедил:
— С собой! Не волнуйся. И не радуйся раньше времени. Все еще может измениться.
Талаев, смеясь, согласился:
— Может! Но не изменится. Сегодня тебе опять не везет. Может, сменим ставки? Как-то неудобно обдирать друга.
— О себе думай, а ставки останутся прежними.
— Ну как хочешь.
Игра продолжилась. К середине она выравнялась, и уже нельзя было однозначно сказать, кто выиграет. Но Удагов, невзирая на неплохую позицию в игре, заметно нервничал. Скоро игра закончится, и Рустаму придется уйти. Уйти, не выполнив приказ. И до пятницы у него причин появиться в гараже Алимхана не будет. Они с Лемой играли не чаще двух раз в месяц. Это устоялось, и если Рустам попросит игру на завтра, то сразу вызовет подозрение. Удагов бросал, почти не глядя и совершенно не думая об игре, поэтому начал выигрывать.
Талаев, видя везение в игре Рустама, решил сбить ритм. Сделав очередной неудачный ход, он оторвался от доски, проговорив:
— Все. Больше не могу.
Рустам побледнел. Неужели Лема решил сдаться? Но тот произнес:
— Ссать хочу, не могу. Ты подожди, я быстро.
Удагов чуть не вскрикнул от облегчения.
Талаев отправился в угол подземного гаража, где находился туалет. Охрана же находилась за воротами, посему в подземелье никого, кроме Рустама, не было. Только он и стоящий посередине гаража блестящий «Форд»!
Как только Талаев скрылся в туалете, Удагов ринулся к джипу, на ходу извлекая пластмассовую мину и срывая с ее поверхности защитную пленку. Ему хватило от силы с десяток секунд, чтобы прицепить взрывчатку прямо под задним сиденьем внедорожника. Местом, на которое садится Усамбиев, выезжая из особняка. Защитную пленку Рустам засунул в рот и проглотил. Так надежнее!
Когда вернулся Лема, Удагов сидел за доской, катая в ладони зарики. Сейчас был его ход. Но бросить зарики не пришлось.
Раздался сигнал вызова на мобильнике Талаева. Он цокнул языком:
— Босс!
И ответил в трубку:
— Я, хозяин! Понял, выезжаю!
Выключив мобильник, Лема взглянул на Рустама:
— Не получится, брат, доиграть партию, но признаю, ты выиграл. Согласен на «марс». Так что на, держи!
Он вытащил банкноту в сто долларов, протянул ее Удагову.
Рустам предложил:
— Может, как вернешься, доиграем? Глядишь еще и выкрутишься!
Водитель отказался:
— Нет. Игра закончена. Бери деньги, мне пора выезжать, босс ждет! А он ждать очень не любит!
— Знаю! А насчет игры, я же говорил, что выиграю.
— Тебе повезло. В следующий раз проиграешь обязательно!
Рустам лишь улыбнулся, подумав: ошибаешься, брат, следующего раза уже не будет. А значит, и проигрывать будет некому!
Лема вывел джип на улицу. Покинул гараж и Удагов, сразу же направившись к Ризоеву. Тот оказался в кабинете.
Увидев помощника, все понял, но спросил:
— Ну что, Рустам?
— Я все сделал, Висхан!
— Тумблер не забыл включить?
— Сделал все по инструкции.
Ризоев подошел к нему:
— Молодец, Рустам! Я знал, что на тебя можно положиться. А теперь, брат, нам надо сделать еще одно дело.
— Какое, Висхан?
— Несложное. Сегодня и завтра покататься за «Фордом». Цель – определить, продолжают ли русские из посольства наблюдать за Усамбиевым и насколько они, если следят, сближаются с машиной нашего Алимхана. Поэтому возьмешь наш «Додж» и поездишь по Эль-Саиду. Как только убедишься в слежке или в ее отсутствии, наблюдение прекращай. И на этом твоя работа закончится. Остальное сделаю я. Тебе все ясно?
— Ясно, босс! Разреши приступить к выполнению задания немедленно? Алимхан как раз только что куда-то выехал.
Ризоев разрешил и подсказал:
— Давай. А поехал Усамбиев на телевидение. Еще одно интервью давать. Шум в России не стихает. Правда, его там специально подогревают, но это нам только на руку. После телевидения Алимхан хотел заехать на набережную. Знаешь бордель с европейскими шлюхами? Так вот, наш убежденный исламист Алимхан иногда тайно ныряет туда. Вот там-то русские обязательно должны объявиться. Они не могут пропустить факта связи Усамбиева с проститутками из Европы.
Удагов удивился:
— Неужели Алимхан на самом деле посещает бордель? Ему что, наложниц мало?
— Видимо, мало. И он наведывается в бордель. Тайно, конечно, прикрываясь посещением ювелирного магазина. Сначала он смотрит драгоценности, потом его будто приглашают в запасник, где хранятся наиболее ценные и дорогие вещи, на самом же деле проводят в соседнее здание – бордель, в один из номеров, куда шлюх доставляют с завязанными глазами и где Алимхан отрывается на них по полной программе. Но ты на набережной особо не рисуйся. Смотри, чтобы тебя случайно друг твой Лема не приметил. Ясно?
— Да. А зачем, Висхан, ждать пятницы? Ведь можно уже сегодня отправить Усамбиева на небеса.
Ризоев строго взглянул на помощника:
— А вот это, брат, позволь решать мне. Больше этой темы не касайся.
— Я все понял, босс.
— Жду с докладом здесь, в кабинете. Телефоном во время движения не пользоваться.
— Понял.
— Иди, Рустам.
Удагов покинул кабинет, а вскоре на «Додже» и усадьбу Висхана Ризоева. На «хвост» джипу Усамбиева он сел, как подсказывал босс, у здания телевизионного центра.
Вернулся помощник обратно в 19.35 местного времени. И сразу же поднялся в кабинет Ризоева.
— Как ты и говорил, Алимхан сначала поехал на телевидение. Там пробыл около двух часов. От квартала Беррат его джип повели сразу две машины.
Ризоев переспросил:
— Две?
— Да, босс!
— Одновременно?
— Одновременно.
Висхан хмыкнул:
— Интересно! В одной машине были русские, это несомненно. Кто же находился во второй? Кто еще, кроме русских, плотно заинтересовался Усамбиевым? Ты сфотографировал сопровождение?
