– Но настоящий убийца будет при этом оставаться на свободе? – слегка растерялась Лариса.
Борисов бросил на нее холодный расчетливый взгляд:
– Во-первых, Лариса Константиновна, ты сама предположила, что убийцей может быть маньяк. И это действительно возможно. Во-вторых, если убийца – не маньяк и преследует другие, не политические цели, то на свободе он будет находиться недолго. Время предвыборной кампании. После нее, обещаю, я сделаю все, чтобы бросить на его поимку лучшие силы московской полиции. Ну, а если маньяк или кто-то иной, причастный к смерти Корнеева и Себенко, убьет еще кого-то, то… война без потерь не бывает, и кому, как не тебе, уважаемая Лариса Константиновна, лучше других знать об этом.
– В этом вы правы, Александр Сергеевич.
– Извини, что напомнил о твоей личной тра-гедии.
– Ничего. Я о ней не забываю.
Председатель партии поднялся, прошел к окну.
– Теперь о делах насущных, Лариса Константиновна. После похорон проводишь Совет отделения. Повестка прежняя. Совет должен рекомендовать тебя на выдвижение кандидатом в гордуму, этот вопрос будет обсуждаться на общегородской партийной конференции. В общих списках ты займешь третье место, практически гарантирующее тебе прохождение в думу. Но и по одномандатному округу ты должна взять не менее двадцати процентов. Финансовую поддержку я обеспечу. Остальное все у тебя есть. А дальше, уже имея фракцию в гордуме, будем работать на наших избирателей. Трудиться не покладая рук.
– Я готова.
– Не сомневаюсь. Наш разговор прошу считать конфиденциальным.
– Конечно, Александр Сергеевич.
– Так, похороны. У тебя кто занимается Корнеевым?
– Председатель правления и привлеченные ею лица.
– Председатель правления – это миловидная женщина, что вместе с тобой встречала меня?
– Да! Алла Владимировна Плаксина.
– Пусть передаст дела Серданову.
– Хорошо!
– Ну, тогда поеду. И помни, я надеюсь на тебя.
– Благодарю.
Бестужева проводила председателя партии до лимузина. Все уехали, кроме помощника Борисова. Когда кортеж скрылся за углом, он подошел к Ларисе:
– Долго вы беседовали с шефом, Лариса Константиновна!
– Да? А я не заметила, как время пролетело. Вы остались, чтобы принять дела по похоронам Кор-неева?
– Точно так! Кстати, где ваш председатель правления?
– У себя в кабинете, наверное. Пойдемте, я сведу вас.
Поднимаясь по лестнице, помощник спросил:
– Извините, Лариса Константиновна, о муже ничего не слышно?
– Нет! – вздрогнула от неожиданности Лариса. – А почему вы спрашиваете об этом?
– Вы так нервно восприняли вопрос! А почему спрашиваю? Потому, что еще пять лет назад я не ходил в помощниках политического деятеля, а командовал соединением воздушно-десантных войск на Северном Кавказе. И мне не безразлична судьба офицера, пропавшего без вести.
– К сожалению, о Сереже нет никаких вестей.
– Вы в Министерство обороны обращались?
– Проще сказать, куда я не обращалась. Везде одно и то же – старший лейтенант Бестужев числится пропавшим без вести.
– Понятно. Я постараюсь вам помочь, правда, не обещаю, что помощь окажется результативной.
– И как вы это сделаете?
– Бывший мой командир полка сейчас занимает высокую должность в кадровом управлении министерства. Он сделает все возможное, дабы прояснить ситуацию. Сделает то, что не считают нужным делать другие.
– Буду весьма благодарна вам.
– Мне показалось, вы знаете о муже больше, чем говорите, – вдруг внимательно посмотрел на Ларису Серданов.
– Вам это действительно показалось. А вот и председатель правления, не сидится в кабинете.
Навстречу им из кабинета вышла Плаксина.
– Ларис? Ой, пардон! – Она не сразу узнала Серданова, считая, что все высокопоставленные чины партии уехали вместе с председателем.
– На ловца и зверь бежит, – улыбнулся он.
– Зверь? О чем это вы?
– Да что вы все такие нервные? Видимо, прав был Борисов, опасаясь, как бы убийства не вывели вас из строя. Поговорка есть такая.
– А? Ну да, конечно, извините.
– Не за что извиняться, Алла Владимировна. Мне надо решить с вами вопрос о похоронах Корнеева.
– Но он уже решен. Агентство ритуальных услуг сделает все в лучшем виде. Место на кладбище заказано, все проплачено.
– Алла Владимировна, – вступила в разговор Бестужева, – председатель партии решил провести похороны Славы и Себенко одновременно.
– Это в смысле показательно?
– Можно сказать и так. Поэтому все бумаги, что составили с агентством, передай Алексею Дмитриевичу. И оповести срочно всех членов организации, чтобы по возможности пришли на похороны. Молодежное движение вывести в полном составе.
– А куда людям приходить, если неизвестно, где начнутся похороны?
На этот вопрос ответил Серданов:
– Пусть подходят к центральному офису партии. Там их будут встречать и направлять далее по назначению.
– Ясно! Сделаем.
– Тогда я оставлю вас? – спросила Бестужева.
– Да, конечно, занимайтесь своими делами, Лариса Константиновна.
Помощник председателя партии и председатель правления местного отделения прошли в кабинет Плаксиной, а Лариса отправилась к себе. Идя по коридору, она почувствовала вибрацию своего сотового телефона, означавшую получение SMS, но включать телефон не стала. В приемной опустилась на стул напротив секретаря.
– Что-то я, Оля, устала сегодня!
– В последние дни у нас не офис, а Дом советов какой-то. Сделать кофе? С коньяком? А, Лариса Константиновна? Усталость как рукой снимет.
– На себе пробовала?
– Да! Но не на работе. Дома, вечером. Чашечку выпьешь, и так спокойно становится.
– Тебе покой противопоказан, Оля.
– Почему?
– Тебе с женихами вечера надо проводить.
– Кто бы говорил? Намного ли вы старше?
– Не забывай, я замужем.
– Вот и я хочу так, как у вас. Чтобы по любви и на всю жизнь.
– А сама мне Коростылева сватала!
– Я не сватала. Я только сказала, что он влюблен в вас.
– Жаль, что не в тебя.
– Что поделать? Сердцу не прикажешь! Так как насчет кофе?
– Давай, только коньяка чуть-чуть!
– Одна чайная ложка! Проверено.
