– Ясно! Сделай мне, пожалуйста, кофе, хотя нет, лучше чаю, покрепче, побольше, без сахара.
– Двух пакетиков достаточно?
– Завари три.
– Хорошо, Лариса Константиновна.
Бестужева зашла в кабинет, присела за рабочий стол, достала из сумки сотовый телефон и набрала по памяти номер председателя политической партии.
– Слушаю! – бархатным голосом ответил Бо-рисов.
– Александр Сергеевич? Здравствуйте, это Бестужева.
– Приветствую вас, Лариса Константиновна, не говорю доброе утро, но этому, насколько известно, есть причины.
– Да, Александр Сергеевич. Я не понимаю, что происходит. Вчера вечером в подъезде моего дома был убит Геннадий Коростылев, водитель.
– Я в курсе, Лариса Константиновна. Вы общались с представителями СМИ и правоохранительными органами?
– Нет! – почему-то неожиданно для себя солгала Бестужева. Впрочем, насчет журналистов она сказала чистую правду.
– Вот и хорошо, – одобрил Борисов. – В Политсовете партии уверены, что кровавые события последних дней – дело рук наших политических конкурентов.
– Я бы не была столь категорична, Александр Сергеевич. У нас нет никаких доказательств против конкурентов.
– А доказательства того, что двух ваших сотрудников и моего советника выпотрошил какой-то маньяк, у вас есть?
– Нет!
– Тогда не перебивайте меня, пожалуйста, Лариса Константиновна, и выслушайте предельно внимательно.
– Да, Александр Сергеевич!
– Мы практически закончили съемку фильма, в котором выносим на поверхность убийства наших товарищей по партии. Смысл идеи в следующем. Партия пользуется авторитетом у простого народа, в случае победы на выборах она сможет и будет влиять на законодательную деятельность власти, отражая желания того же народа, а не отдельных его слоев. Власть же видит угрозу для себя в усилении позиций «Великой России», поэтому идет на все, даже на убийства, дабы не допустить нашей победы. Третье убийство в фильм, к сожалению, уже не вставишь, но мы, извини, это звучит кощунственно, используем его в другом направлении. Наш фильм, а также материалы по гибели Коростылева станут настоящей бомбой, которую мы подорвем в нужный момент, давая понять избирателям, что нас любыми, я подчеркиваю, любыми способами пытаются сбросить с избирательной кампании. Мы мученики, а мучеников, страдальцев, жертв политических репрессий в России народ жалеет, любит. Поэтому мы получим на выборах весьма неплохой результат. Я могу показаться слишком самоуверенным, но последний опрос общественного мнения показал, что после убийств Корнеева и Себенко наш рейтинг вырос на несколько пунктов. После выхода на экран фильма он подскочит настолько, насколько мы его никогда не подняли бы, не случись эти трагические события. Тебе же пока следует избегать контакта с журналистами, однако похороны Коростылева мы проведем не менее пышно, чем похороны Себенко и Корнеева. А когда фильм будет показан, руководители всех региональных и местных отделений дадут обширное интервью прессе. Но об этом поговорим позже. Так что, Лариса Константиновна, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Вы можете назвать меня циником, но в политике иначе нельзя. Держите ситуацию под контролем. Любые мероприятия детально согласовывайте непосредственно с Политсоветом партии. Вы меня поняли?
– Да, Александр Сергеевич, я вас поняла.
– Ну, и хорошо. Вопросы ко мне есть?
– У нас на послезавтра запланировано заседание Совета отделения по выдвижению кандидата на городские выборы. В этот же день пройдут и похороны Геннадия. Я решила не переносить заседание. Каково ваше мнение по данному вопросу?
– Считаю, вы поступаете правильно.
– Благодарю!
– Решение Совета о выдвижении вас кандидатом в депутаты городской Думы должно поступить в региональную организацию не позднее начала следующей недели. Как бы ни лютовал враг, – в голосе Борисова прозвучала ирония, – мы должны продолжать свою работу на благо нашего российского народа. У меня все! До свидания.
– До свидания, Александр Сергеевич!
– С кем это ты разговаривала? С Вороновым? – поинтересовалась вошедшая в кабинет Плаксина.
– Нет, Борисов звонил.
– Сам председатель партии? – удивилась Алла. – И о чем, если не секрет, вы говорили?
– Какой от тебя секрет, Аля?
Бестужева передала подруге суть разговора с Борисовым.
– Так, значит, кресло в думе тебе уже обеспе-чено?
– Не торопись. Ты знаешь, о чем я подумала? А не сам ли Борисов и его ближайшее окружение стоят за убийствами?
– Ты с ума сошла. Хотя… Да нет, это уже слишком.
В этот момент зазвонил сотовый телефон Бестужевой.
– А это еще кто? Или Борисов забыл что-то добавить к сказанному? Нет, номер Веселова высветился.
– Да? Интересно, – встрепенулась Алла.
– Мне тоже, – слегка улыбнулась Лариса и ответила в трубку: – Здравствуй, Дима… Да у меня нормально, как ты после вчерашнего?.. Ну, да, я совсем забыла, что тебе не привыкать…. Что? Какое предложение?.. Ясно, ну, чтобы ты отвез меня домой, я не против, а вот насчет прогулки, кафе и прочего?.. Возможно, позже, не сегодня… Да, хорошо! Буду ждать.
– Веселов предложил отвезти тебя домой после работы? – спросила Плаксина.
– Да, и еще прогуляться по вечерней Москве, посидеть в кафе. Ответ мой ты слышала.
– Везет тебе, Лара.
– В смысле?
– Мужиков к тебе как магнитом тянет, – вздохнула Алла. – А у меня… Толик. Обнаглел окончательно. Понял, что нужен мне, как мужик, так деньги уже не просит, требует. С каким бы удовольствием я послала бы его к чертовой матери, но… не могу. Взамен-то никого! А я одна не могу. Мне бы этого Веселова!
– Да какие проблемы? Попытайся охмурить боевого капитана.
– А ты?
– А что я? Мне он, как мужчина, не нужен. Дарю тебе.
– Спасибо, но как на все это посмотрит сам Веселов, а то пошлет так далеко, что за всю жизнь не дойти?
– Ты, опытная в подобных делах, молодая, красивая, обеспеченная женщина, и не знаешь, как заполучить холостого офицера? – усмехнулась Ла-риса.
– Представь себе, не знаю. Он же все к тебе тянется.
– Получается, я виновата?
– Да нет! Но если он неровно к тебе дышит, зачем ему я?
– Ты забываешь, он холостой мужчина, прекрасно знает, что со мной ему ничего не светит. У него отпуск. Ему баба нужна, Алла!
– Но как подкатить к нему?
– Давай подумаем. Веселов вечером заедет за мной. Пройдет в кабинет. Ты будешь рядом и притворишься испуганной.
– Испуганной? И чем?
