Прицелившись, Стариков дал две длинные очереди по десять выстрелов. В тридцати и шестидесяти сантиметрах от основания крыши. Мгновенно перезарядив винтовку, ударил на этот раз по самому основанию, подняв ствол на метр с лишним. Четыре ровных ряда пулевых пробоин пересекли рифленые, под черепицу крашенные листы крыши. Такой порядок обстрела гарантировал поражение цели, в каком бы положении она ни оказалась на чердаке. Перезарядив оружие последним магазином, сбил с сарая проводку. Если на чердаке кто-то был и чудом остался жив, то, лишившись прямой связи, должен начать действовать. Определить, откуда велся огонь, что несложно. Или, имея сотовый, предупредить основную охрану. Какая-то реакция, несомненно, последовала бы. Но сарай и дом молчали. Выдержав паузу в пять минут, Стариков постучал пальцами по винтовке. Так. Первый шаг сделан, судя по всему, верный. Надо делать второй. Он завел машину и выехал на свалку, за которой чернел обрыв к заливным лугам близкой реки. Вышел из машины, вытащил из багажника начавшее коченеть тело «таксиста», усадил труп на водительское место. Винтовку разобрал, положил в сумку, достал пистолет-пулемет «клин», два магазина по двадцать патронов. Один присоединил к оружию, второй сунул за пояс. Извлек две гранаты, «Ф-1» и «РГД-5». Первая была оборонительной и имела разлет осколков до трехсот метров, вторая — наступательная, ее осколки поражали противника в радиусе тридцати метров. Сумку Николай оставил на пустыре, отметив место. Расстегнул «молнию», чтобы иметь доступ и к пистолету, привел оружие к бою, сел рядом с трупом. Отбросив его к двери, начал движение, левой ногой нажимая на педаль привода акселератора, рукой удерживая ход машины, направляющейся к дому № 24. Когда до него осталось две усадьбы, Стариков резко нажал на педаль газа, и «Волга» рванулась, набирая скорость. Напротив дома Коржевского резко повернул руль вправо, одновременно выпрыгнув из салона автомобиля-тарана, перекатившись на тротуар к кустарнику напротив высокого кирпичного забора.
Маневр удался, и неуправляемая машина вошла точно в тыловые ворота, выбив их и продолжая движение через теплицу с розами, круша ее. Следом за «Волгой» во двор усадьбы прыгнул Николай, упав за бордюром бассейна, невидимый из дома.
Машина остановилась, врезавшись в столб освещения у противоположной стены.
В доме зажегся свет.
Николай выглянул из-за бордюра, короткой, бесшумной очередью «клина» разнес камеру тылового видеонаблюдения. После чего рванул к зданию, прикрепил «РГД-5» на растяжку к ручкам дверей второго выхода, заблокировав их. Прошел вдоль восточной стены, напротив расстрелянного сарая, пригибаясь под окнами. Замер за углом, перед фасадом. Из дома доносились голоса, но, о чем шла речь, Стариков разобрать не мог.
«Ну, давайте, выходите, ребята, посмотрите, что за тачка вломилась в ворота?» — мысленно торопил противника Николай. Хуже, если этот врач вызовет милицию. Но при наличии подпольной лечебницы это ему не в масть. Правда, он может предварительно спрятать Крюгера, а в остальном — отмажется. Итак, если через минуту из дома никто не выйдет, Стариков пойдет на штурм. Встреча с ОМОНом ему не светит. Но досчитать до шестидесяти Николай не успел. Дверь парадного входа открылась, появился парень с помповым ружьем, и дверь тут же закрылась.
Что ж, план дал сбой. Надо внести коррективы.
Николай вышел из-за угла, одиночным выстрелом сбил вторую видеокамеру. Охранник обернулся и тут же получил пулю в лоб.
Этого не могли не заметить из дома. Стариков точным броском метнул «Ф-1» к парадному входу. Раздался оглушительный взрыв. Как только визг осколков смолк, Николай рванулся к развороченному входу, прыгнул внутрь, перекатившись в сторону, стараясь в дыму и пыли рассмотреть цели. Увидел лишь труп мужчины в нескольких метрах от себя. И тут же прогремел взрыв в дальнем конце дома. «Так, — подумал Стариков, — кто-то пытался уйти запасным выходом и нарвался на растяжку. Прекрасно. Силы противника тают». Николай определил местонахождение лестницы, ведущей на второй этаж. Метнулся к ней. Держа в вытянутой правой руке пистолет-пулемет «клин», в левой зажал запасной магазин. И тут ударили по нему. На верхней площадке, под аркой, появился боец из охраны, выстреливший по Старикову из «сайги». Картечь кучно ударила в грудь. Хорошо, что дробь, не пуля. Она не страшна для бронекостюма. На выстрел охранника Николай ответил длинной очередью. Нашпигованный десятком девятимиллиметровых пуль, тот, не издав ни звука, проломив перила, свалился вниз, а Стариков занял его место. Перед ним открылся коридор, где стояли двое.
Один в возрасте, с виду типичный Айболит, с бородкой, в очках на благообразном лице, и парень, бросивший свое ружье на пол.
— Не стреляйте, — крикнул доктор, — мы без оружия. — Николай приблизился к ним.
— Где Крюгер?
Айболит, он же Герман, кивнул на одну из дверей.
— Твоя машина в гараже?— спросил Николай.
— Да, — ответил Коржевский.
— Ключи. От гаража и машины, быстро.
Герман бросился в спальню и мгновенно вернулся.
— Вот, — он показал ключи.
— Бросай.
Поймав ключи, Николай вынес приговор Айболиту:
— А теперь, бандитская подстилка, я закрываю твою клинику.
— Но…
Очередь «клина» отбросила простреленное тело доктора на ковровую дорожку.
Охранник опустился на колени:
— Не убивайте меня, прошу вас.
— Встать, — приказал Стариков. — Вперед, в палату к Крюгеру.
— А если он вооружен?
— Вперед сказал, ну?
Николай поднял «клин» на уровень лица охранника.
Парень пошел к палате.
* * *
Крюгер слышал все, что происходило вокруг дома, но был бессилен что-либо предпринять, прикованный к постели. Он понял, КТО пришел за ним. А этот Герман, как назло, только вчера сделал ему операцию, лишив возможности передвигаться самостоятельно. У Крюгера был при себе «ТТ», правда, в обойме всего четыре патрона. Но и этого хватит отбиться. Он уже позвонил Пастору, и бригада, вооруженная автоматами, с минуту на минуту должна появиться здесь, чтобы забрать его. Надо как-то продержаться, лишь бы их не опередили.
Крюгер упал на пол, переполз под кровать, выставив перед собой пистолет.
Дверь открылась, и на пороге появилась фигура в камуфлированной форме. Милютин поздно сообразил, что это один из его охранников. Нервное напряжение сделало свое дело. Инстинкт самосохранения возобладал над разумом.
Крюгер все четыре пули выпустил в того, кто первым вошел в палату, в своего охранника, умело подставленного настоящим противником.
Парень упал, а перед Милютиным ударили пули «клина».
— Брось оружие, Крюгер, — приказал Николай, меняя магазин пистолета-пулемета.
Милютин отбросил «ТТ».
— А теперь, мразь, выползай из своей норы. Да и негоже тебе, как опущенному, обретаться под шконкой. Быстрей, козел, или я вытащу тебя сам.
