— Мы сможем сегодня заночевать где-нибудь не под кустом?
— Не сможем, — не без удовольствия сообщил Згур. — Ближайшее село слишком далеко — за лесом.
— Можно прямиком через лес, — робко подал голос Черемош. — Помнишь, нам говорили, что там есть тропа? Если идти прямо на полдень…
Згур лишь вздохнул. И этот туда же! Мало им Злочева!
— Рисковать не стоит. Этой тропой давно не ходят…
— Вот именно! А мы пойдем! — девушка резко выпрямилась и встала. Бедный Черемош едва не свалился от толчка, но тоже поспешил вскочить.
— До ночи доберемся! — Улада бросила быстрый взгляд на солнце, уже клонившееся к закату. — Чего сидишь, сотник?
Ругаться не хотелось, впрочем, как и рисковать. Згур уже в который раз подумал, что не бывать ему отважным альбиром, что лишь о подвигах бредит да приключения ищет. Выползнева Лаза хватит ему до конца дней, и еще в Ирии будет что вспомнить. Мать Болот! Скорей бы довести эту парочку до Тириса…
— Ладно, пошли.
Тропу нашли быстро. У небольшого перекрестка, где в густой траве притаился старый, потемневший от времени идол, сброшенный наземь в давние годы, дорога расходилась надвое. Влево вела узкая тропа, терявшаяся в прохладной лесной глуши. Згур взглянул на солнце, прикинув, что путь ведет действительно прямо на полдень, и махнул рукой. Через лес — так через лес!
Двигались быстро. Улада, оттолкнув плечом чернявого, пытавшегося вырваться вперед, шла первой. Згур пристроился замыкающим, решив, что и без него обойдутся. Удастся добраться засветло до села — хорошо, не получится — в лесу заночуют, не беда.
Правда, лес ему почему-то не нравился. Может, из-за сырости. Огромные, неведомые ему деревья тянули вверх покрытые белой корой стволы, густые кроны смыкались плотно, почти не пропуская лучи Небесного Всадника. Странный лес, таких ни дома, ни в улебской земле, ни у сиверов видеть не доводилось. Дивного, впрочем, в этом ничего не было. Ория осталась позади, они шли по Ни-стрее — неширокой полосе земли между Змеиными Предгорьями и Нистром. Згур знал, что земли эти считаются вроде бы ничьими. «Вроде бы», поскольку в давние годы Нистреей владели Кеи, но затем всесильная рука потомков Кавада разжалась, а Румская держава, тоже считавшая эту землю своей, так и не смогла закрепиться в этих лесах. Згур вспомнил, как однажды в Учельню приехал редкий гость из Валина — Чемер, сын самого Кошика Румийца. Он рассказывал то, что не услышишь даже от наставников — об искусстве большой войны, о постройке военных дорог, о границах. Чемер называл Нистрею странным словом «предполье», поясняя, что в интересах обороны южных кордонов ее следует занять войсками и укрепить до самой реки, чтобы в тылу оставались предгорья, по которым пройдет основная «линия защиты». Згур пытался запомнить мудреные словечки, прикидывая, чьи кметы могут войти в Нистрею. Светлого Кея? Великого Палатина? Но в этом случае Край окажется окруженным с полдня. Потом они долго спорили, и наставник Барсак рассудил, что для волотичей выгоднее, чтобы все оставалось по-прежнему. Румы далеко, а если и будет с ними война, то, конечно, не на Нистре, а на Деноре…
Первого крика он не услышал. Сознание лишь отметило что-то странное, и Згур, чудом не налетев на Черемоша, остановившегося посреди тропы, поспешил отскочить в сторону, привычно выхватывая меч.
— Пу-у! Пу-у! Пу-у!
Згур быстро оглянулся, но вокруг были лишь молчали — . вые деревья, палые прошлогодние листья покрывали землю, глуша невысокую траву. Ни зверя, ни человека…
— Пу-у! Пу-у!
— Чего встали? — Улада недовольно оглянулась, топнула ногой. — Птицы испугались?
Згур облегченно вздохнул и уже хотел было спрятать меч, но что-то помешало. Птица? Нет, таких птиц не бывает! В странном крике было что-то знакомое, слышанное…
— Пу-у! Пу-у!
— Лешак! — голос Черемоша дрогнул. — Это лешак!
— Какой еще… — недовольно начала девушка, но осеклась.
— Предупреждает! — чернявый бросил испуганный взгляд в лесную полутьму. — Говорит, чтоб уходили…
Згур и сам вспомнил. Да, лешак! Он уже слышал такое — еще в детстве, в лесу возле Бусела. В родном поселке каждый мальчишка знал, что если лешак кричит, значит, сердится. Ну а коли лесная нежить сердится, то надо бежать, да не просто, а без оглядки…
— Отец рассказывал, — неуверенно проговорила Улада, — что никаких лешаков нет, есть чугастры, но они не кричат. Про лешаков — это сказки…
И словно в ответ лесная глушь отозвалась уже знакомым:
— Пу-у! Пу-у! Пу-у!
— Сейчас деревья валить начнет! — Черемош оглянулся, словно ища поддержки у приятеля. — Згур, что нам делать?
Чернявый был испуган, что случалось не часто. Згуру и самому стало не по себе. Лешак ли, чугастр, но в лесу они } не одни.
— Уходим! Оружие держи наготове!
— Ага!
Улада недоверчиво покрутила головой, но спорить не стала. Черемош вновь попытался оказаться впереди, но новый толчок заставил его занять прежнее место. В спину ударил странный крик, затем он прозвучал вновь, но уже глухо, еле слышно…Узкая тропа вела дальше. Несколько раз Згур останавливался, прислушивался, но лес молчал. Однако тревога не исчезала. Как и тогда, в лесу возле Нерлы, он чувствовал — опасность рядом. Кто-то был в лесу — совсем близко. И это не стража, не ватага станичников. Тем лешаком кричать ни к чему…
— Стойте!
Улада растерянно оглянулась, затем кивнула вперед. Згур отодвинул Черемоша, взглянул — и только хмыкнул. Этого еще не хватало! Тропа расходилась надвое.
— Куда нам?
В первый миг Згур даже растерялся, словно первогодок, которого послали вести сотню через лес. Обе тропы, даже не тропы — тропки, были маленькие, такие, что лишь зайцу впору. Вот Извир! Ну, угораздило зайти! Вечно этой длинноносой удобств не хватает!..
—Згур!
Голос Черемоша заставил очнуться. Ладно, это еще не смерть, поглядим! Где же солнце? Згур посмотрел вверх — и вновь вздохнул. Небесный Всадник уже за деревьями, через часа полтора совсем стемнеет. Ага, кажется, закат направо…
— Налево…
Он с сомнением покосился на узкую тропу и еле удержался, чтобы не напомнить, по чьему хотению они сюда забрели. Кажется, ночевка под крышей отменяется. Последняя мысль немного примирила с нелепостью происходящего. Пусть длинноносая померзнет!
Улада скривилась и шагнула на тропку. Черемош хотел было последовать ее примеру, как вдруг, совсем близко, послышалось знакомое:
— Пу-у! Пу-у! Пу-у!
Меч вновь был в руке. Згур отскочил назад, оглянулся… Пусто! Проклятый лес словно вымер…
— Пу-у! Пу-у!
— Туда нельзя! — чернявый тоже отбежал в сторону, выхватывая бесполезное оружие. — Предупреждает! Нельзя!
Згур пожал плечами и, не пряча оружия, шагнул направо. Тихо… Шаг, другой — лес молчал.
