Я создала огненный шар – небольшой. И положила его рядом с панелью. Несмотря на небольшие размеры шара, я сделала его максимально горячим – насколько могла. Не совсем голубое пламя, но близко к тому. Он подействовал быстро: в считаные секунды провода и панель начали плавиться. Запах паленого пластика накатил на меня, и дым поплыл вверх. Этого было довольно. Я потушила пламя и отскочила от компьютера – очень вовремя. Все успели заметить, что компьютер загорелся. Завыла пожарная сигнализация. Послышались удивленные восклицания. Кто-то завопил про огнетушитель. Все повскакивали со своих мест и кинулись смотреть, что происходит – в том числе и женщина из-за того компьютера, который был мне нужен.
Нельзя было терять времени. Я немедленно уселась на ее место и вставила флешку. Рукой в перчатке я схватила мышку и принялась кликать по директориям. В этом вопросе помощи от Уэйда было мало. Мы надеялись на то, что найти файл можно будет интуитивно. Все это время я помнила об убегающих секундах – и о том, что кто-нибудь может заметить мышку, двигающуюся саму по себе. Даже после того, как они погасили огонь, алхимики продолжали толпиться вокруг компьютера и пытались понять, что же случилось. Перегрев – дело обычное, но чтобы из-за этого возникло возгорание… А ведь на здешних компьютерах содержалась секретная информация.
Мне казалось, что здесь миллион директорий. Я проверила несколько наиболее вероятных. Пусто. Каждый раз, упираясь в тупик, я проклинала себя за даром потраченное время. Прочие алхимики не будут торчать там вечно! В конце концов, после напряженных поисков, я отыскала директорию со старыми записями с камер наблюдения. В ней были папки записей с каждой камеры в здании – в том числе и озаглавленная «главная проходная». Я открыла ее и обнаружила файлы, подписанные по датам. Уэйн сказал, что через некоторое время эти файлы чистят и переводят в архив, но нужный мне день все еще располагался здесь. Камера записывала кадр в секунду. Умножаем на двадцать четыре часа и получаем огромный файл, но не настолько большой, как файл ведущейся записи. Такой должен влезть ко мне на флешку. Я начала копировать его.
Запись шла быстро, но и объем был велик. Экран сообщил, что требуется десять секунд. Десять секунд! Хозяйка компьютера могла вот-вот вернуться. Я бросила еще один взгляд на алхимиков. Они все еще пытались разгадать загадку. Для таких ученых, как мы, подобные технологические казусы очень увлекательны. Конечно же, никому из них и в голову не могло прийти сверхъестественное объяснение. Они плодили теории и, кажется, начали разбирать загоревшийся компьютер. Мой файл закончил копироваться, и я вскочила с кресла в ту самую секунду, как женщина двинулась к нему. Я готова была рискнуть очередной картиной самовольно открывающейся двери, пока здешние работники заняты другим, но на вопли сирены прибежали люди из других кабинетов. Они входили и выходили с такой частотой, что мне не составило труда удержать дверь открытой настолько, чтобы выскользнуть самой.
Я буквально сбежала на этаж, где располагался архив; когда я вернулась в уборную, мне потребовалась время, чтобы успокоиться. Я сняла заклинание невидимости и подождала, пока восстановится дыхание. Флешка снова лежала в бюстгальтере, а перчатки – в сумочке. Осмотрев себя в зеркале, я решила, что выгляжу достаточно невинно, чтобы вернуться в архив.
Один из писцов впустил меня. Это была девушка, и она смерила меня взглядом, в котором явственно читалось, что впускать меня – непозволительная трата ее времени. Иэн, к моему облегчению, все еще был поглощен работой. Я отсутствовала куда дольше, чем требовал поход в уборную, и боялась, что Иэн начнет беспокоиться, куда я подевалась. Если бы он послал девушку искать меня, все могло бы обернуться плохо, и потому, что меня не было в уборной, и потому, что она сильно разозлилась из-за помехи. Я вернулась в отдел истории, наугад взяла с полки книгу и села на пол, притворяясь, что читаю. Я слишком перевозбудилась, чтобы разбирать слова, сколько бы я ни пыталась успокоиться. У алхимиков нет никаких причин подозревать меня в поджоге. У них нет никаких причин думать, что я украла данные. Нет никаких причин думать, что я связана с чем-то из этого.
Иэн нашел меня, когда час истек, и я притворилась, будто мне не хочется уходить. На самом деле, я не могла дождаться той минуты, когда покину здание. Иэн отвез меня в аэропорт и по дороге без умолку болтал о нашей следующей встрече. Я улыбалась и кивала, но напомнила ему, что работа для нас прежде всего, и что мое задание отнимает много времени. Иэн явно был разочарован, но оспорить эту логику не мог. Для алхимиков общественное благо превыше всего. Мало того – он даже не стал вновь пытаться целоваться, хотя предложил, чтобы мы созванивались по скайпу. Я сказала, чтобы он написал мне, а втайне поклялась, что не открою ни единого его письма.
Расслабилась я лишь после того, как самолет оторвался от земли, и алхимики уже вряд ли могли нагнать меня. Мой внутренний параноик, правда, зудел, что меня могут ждать в аэропорту Палм-Спрингс, но сейчас у меня было несколько часов спокойствия.
Я думала, что просто отдам флешку Маркусу, и пускай он сам разбирается. Но теперь, когда данные были у меня в руках, меня одолело любопытство. Я хотела разобраться с этой тайной. Действительно ли З.Д, посещавший алхимиков, – мастер Джеймсон?
Я взяла кофе, открыла файл на моем ноуте и стала смотреть.
Даже при одном кадре в секунду видеоряд казался вечным. В основном на экране не было ничего, кроме пустой проходной; самыми волнующими моментами были те, когда охранники пересаживались или выходили на перерыв. Множество алхимиков входили и выходили, но на такой промежуток времени их было немного, и промежутки между ними были изрядные. Один раз на экране даже промелькнул Иэн, идущий на смену.
Я не просмотрела и половины файла, когда самолет пошел на посадку. Я смирилась с тем, что придется отложить просмотр до вечера и до своего возвращения в общежитие. По крайней мере, там я смогу сделать приличный кофе, чтобы скрасить время. У меня даже возникло искушение завтра просто сплавить файл Маркусу, и пускай он сам все пересматривает… но внутренний голос настойчиво требовал, чтобы я все выяснила сама. Дело было не просто в моем любопытстве. Я не думала, что Маркус стал бы что-то подделывать, но если я могу проследить…
И тут на экране появился он.
Он был не в том сногсшибательном одеянии, но, несомненно, это был он, мастер Джеймсон, с его старомодной бородой. На нем был деловой костюм, и он, похоже, улыбался каким-то словам идущего рядом мужчины. У мужчины на щеке была лилия, но я его не знала.
Мастер Джеймсон. С алхимиком.
Маркус и его вольные стрелки оказались правы. Подозрительная часть меня хотела верить, что это подделка, что они каким-то образом сфабриковали запись. Но нет. Я добыла ее сама, с сервера алхимиков. Возможно, у Маркуса были другие люди на базе, выполнявшие его задания, но добыть запись оказалось непросто даже для меня, даже с помощью магии. Да и кроме того, зачем бы Маркусу столько возиться, чтобы заставить меня поверить в это? Слишком уж заковыристый способ убедить меня присоединиться к ним. Он мог испробовать массу других вариантов, где было бы куда легче подделать доказательства.
