— А как с одеждой? — высказал Стас вопрос,
мучивший меня почти так же остро, как то, прилично ли в будущем так пялиться на
моющуюся женщину, как сейчас это делаю я.
— Новую дадут, — уверенно сказал Стас мне на
ухо. — Это хорошо. Надоели мне эти клоунские комбинезончики…
— Стрелка зафиксировал то, что на вас было одето,
причем на молекулярном уровне, — отозвалась Айна, — передал
информацию сюда, и сейчас вы получите точно такую же синтезированную одежду,
какая на вас была.
— О-о… — скорбно возвел глаза к потолку Стас.
— А почему вы говорите про Стрелку то «сделал», то
«сделала», это все-таки мальчик или девочка? — спросил я.
— И то и другое, — отозвалась Айна. Душ прекратился,
и из отверстий в стенах, осушая нас, ударили теплые струи воздуха. — Вы
что, не знаете, как размножаются черви? Они оплодотворяют сами себя и
откладывают яйца. Каждые полгода Стрелка приносит по десять-пятнадцать новых
ползоходиков.
— И куда вы их деваете? — спросил я, натягивая
прибывший на антигравитационном подносе серебристый костюм участника дуэта
«Тот-Того». Копия действительно была идеальная, даже прожженная в киреевском
амбаре дыра на коленке была на месте.
— Переход на новый вид транспорта произошел совсем
недавно, — пояснила Айна, — инкубаторы пока не справляются с
потребностями населения, так что желающих — навалом. Ну что,
готовы? — оглядела она нас. — Прекрасно выглядите. Вы стали совсем
взрослыми… — Потом она кокетливо глянула на меня и закончила: —
Поэтому постарайтесь в подобных ситуациях не таращиться так бессовестно на
обнаженную женщину.
Я покраснел до корней волос, а Айна как ни в чем не бывало
весело воскликнула:
— Вперед, к Кейсероллу!
Спустя несколько минут мы были в приемной генерального
директора ДЗР, но щекастый улыбчивый молодой человек с прической в виде
закручивающейся остроконечной спирали из разноцветных локонов сообщил, что
генеральный директор будет с минуты на минуту.
Только он это сказал, как пол под нашими ногами заходил
ходуном, и за дверью кабинета начальника раздался грохот. Еще через минуту
оттуда, пыхтя и отдуваясь, вывалился перемазанный желто-зеленой слизью
Кейсеролл.
— Ква-ква! — вскричал он и кинулся было
обниматься, но мы так от него шарахнулись, что он умерил свой пыл. —
Ползоход промазал, — пояснил он, протер глаза, снял слизь с усов и махнул
рукой на дверь. — Я очень к вам спешил, а Пушок у меня совсем молодой.
Въехал прямо в кабинет, стену разворотил.
Секретарь кинулся было в его кабинет, но Кейсеролл остановил
его:
— Погодите, Бачилла, я ведь на минутку заскочил. Сейчас
мы вместе с нашими гостями отправимся дальше, вот тогда вы и приведете там все
в порядок. Вы тоже останьтесь, — кивнул он Айне. — Пол там помыть,
пыль вытереть.
Айна с ненавистью уставилась на директора, но тот, не
заметив ее взгляда, схватил с полки баллончик спрея и принялся опшикивать себя
с ног до головы. По кабинету разнесся знакомый уже навозный дух.
— Новая форма нанесения «быстрина», — гордо
сообщил он. — Последняя разработка департамента. Наносится быстрее, от
переваривания защищает эффективнее! И главное, стоит пшикнуть им внутри
ползохода, как тот срыгивает! И никакой анальной эвакуации!
Раздевайтесь! — скоман довал он нам.
— Опять? Да мы только оделись! — запротестовал
Стас. ~ Куда вы нас тащите?!
— К Смолянину!
— Другой разговор, — стал поспешно стягивать с
себя комбинезон брат, и я последовал его примеру. В щелке за приоткрывшейся
дверью кабинета виднелось лениво покачивающееся рыло ползохода, торчащее из
пролома в стене.
Пять минут спустя, попрощавшись с Айной, мы, заглоченные
очередным червем, уже вновь мчались под землей. На этот раз прямо за водителем
оказался я и видел, что голову и почти все лицо Кейсеролла, включая глаза,
накрыла спустившаяся с «потолка» мокрая розовая присоска. Иногда он напряженно
скалился и слегка наклонял голову, и я чувствовал, что в этот момент наш
транспорт совершает крутой поворот. Несмотря на это, Кейсеролл непрерывно
болтал:
— Честно говоря, при всей моей к вам симпатии, эта
история мне сильно не нравится. Надменные сфинксы ничего нам не объясняют,
только давят и угрожают прекратить на Землю поставки редкоземельных металлов,
если мы не будем продолжать прочесывать околоземное пространство в поисках
хроноскафа. Мы объясняем им, что, по нашим данным, ваше вторичное посещение
нашего времени невозможно, но они настаивают на своем…
— Но они правы, мы прибыли! — воскликнул Стас.
— Н-да, — согласился Кейсеролл. — Это так. Но
какова наглость! Они заставили нас еще и разыскивать Кубатая, заявив, что
именно он — ваша цель.
— И это тоже — так и есть, — подтвердил я.
— Хм, — снова озадачился Кейсеролл. — Ну да.
Выходит, сфинксы правы во всем. Приходится признать, что моя неприязнь к ним
носит сугубо национальный характер и имеет глубокие подсознательные корни.
— Это еще почему? — удивился Стас.
— Понимаете, — сказал Кейсеролл
доверительно, — я ведь, когда мода на национальности пошла, выяснил, что
я — еврей, и так с этой мыслью свыкся, что даже Талмуд перед сном
почитывать стал. Но тут недавно выяснилось, что по отцу еврейство не считается,
а по материнской линии я — француз. Из сверхсекретных документов, к
которым имею доступ вообще только я один, следует, что ген, на основе которого
были созданы сфинксы, был взят у донора-англичанина. Выходит, сфинксы —
англичане, и нет ничего удивительного, что я, француз, их недолюбливаю.
— С чего это? — поразился я.
— Но как же?! — воскликнул Кейсеролл. — А
Столетняя война?! А Жанна д'Арк?! Мы просто обязаны ненавидеть друг друга!
Мы со Стасом не знали что и сказать. Благо директор ДЗР и не
ждал от нас никакой реакции, продолжая болтать:
— Вот хоть в лепешку разбейся, а найди им Кубатая! Хоть
из-под земли достань. А он, может, действительно под землей? Если дэзээровец
захочет спрятаться, уж он сумеет!
— А почему он прячется?
— А я откуда знаю?! — В голосе Кейсеролла
отчетливо чувствовалась фальшь. — Вдруг взял отпуск и исчез. Ну и ладно,
это его личное дело. Но тут появляетесь вы… И где его теперь искать? Я уверен,
что Смолянин знает, но встретиться с ним я не успел, да и вообще, в последнее
время у нас сложились не лучшие отношения. А по связи он кричит, что эта не его
тайна и что речь идет о чести джигита… Приказать-то я ему не могу, он ведь на
пенсии.
— Смолянин на пенсии?! — поразился я. — Он же
молодой еще!
— У него в последнее время работа была особо опасная,
год за несколько шел. Но об этом он вам сам, если захочет, расскажет.
Подъезжаем…
