Ползоход резко повернул вертикально вверх.
— Пушок! Стой! Стой!!! — закричал Кейсеролл, но мы
продолжали мчаться вверх.
Потом нас тряхнуло, раздался грохот, и лишь после этого мы
наконец остановились.
— Опять промазал, — пояснил Кейсеролл, стягивая с
головы присоску. — Ну ничего, ничего, научится… — С этими словами он
выдернул из трусов баллончик спрея и принялся орошать им внутренности червя,
добиваясь рвотного рефлекса.
Первым Пушок отрыгнул Кейсеролла, и мы услышали встретивший
его вопль:
— Сколько раз я тебе говорил, чмо французское?! На
пенсии я! На пен-си-и!!!
Потом мы увидели и возмущавшегося. Заметно постаревший
Смолянин в узорчатом махровом халате и тюбетейке, из-под которой торчали
вперемешку оранжевые и седые локоны, сидел в кресле с книгой в руках и хмуро
наблюдал, как мы толчками выдавливаемся из пасти транспортного червя. Только
узнав нас, он оттаял и взмахнул перепончатой рукой.
— Ква-ква, ребятки! Не чаял уж когда и свидеться, век
воли не видать! — Он захлопнул книгу и прошлепал нам навстречу, высоко
приподнимая обутые в ласты ноги. — Смотри-ка, как вы повзрослели. Прям как
я.
— Ну, я свою миссию выполнил и покидаю вас, —
поспешно сказал Кейсеролл, опрыскиваясь спреем. Пушок посильнее высунулся из
дыры в полу и воронкой распахнул рот.
— Вали, вали отсюда, — откликнулся
Смолянин. — И помни, — крикнул он уже в закрывающуюся за Кейсероллом
пасть, — русские французов били, бьют и бить будут! Это я тебе как историк
говорю!
Голова Пушка исчезла под полом, а Смолянин обернулся к нам и
расплылся в счастливой улыбке:
— Как славно-то на пенсии! Раньше я ему: «есть!», «так
точно!», «слушаюсь!» — а теперь так и рублю правду-матку! Не в бровь, а в
глаз! — Он прошлепал обратно к креслу и с размаху упал в него: — И
какими вы тут судьбами?
— Нам Кубатай нужен, — заявил я сразу, без
обиняков.
— Кубатай… — сразу поскучнел переводчик. —
Слушайте, — воскликнул он, — а чего это вы стоите в слизи этой
мерзкой? Айда в бассейн, отмоетесь! — С этими словами Смолянин распахнул
дверь в соседнюю комнату и, добавив: — Не жизнь, малина! — прямо в
халате с порога плюхнулся в воду, так как это была вовсе не комната, а именно
бассейн под прозрачным куполом, к которому снаружи плотно прижимались
разлапистые пальмы.
Мы не заставили себя долго ждать и тоже с удовольствием
нырнули в теплую воду.
— Слышь, Костя, — окликнул меня Стас, выныривая
рядом со мной, — а одежды-то нам своей не видать.
— Почему это? — не понял я.
— Так ведь Пушок, когда мы раздевались, был в соседней
комнате и не видел ее, — объяснил свою мысль мой смекалистый братец.
— Да если бы и видел, толку б не было! — загребая
воду перепонками и ластами, с блаженным выражением на лице кружась вокруг нас,
воскликнул Смолянин. — Мой синтезатор сигналы от червяков не принимает. Не
люблю я их!
— Ну и хорошо! — отозвался Стас. — Надоела
нам наша одежда, дашь что-нибудь другое?
— Не вопрос! — обрадовался переводчик. — Я
вам халаты дам. У меня таких, как этот, — показал он на свой, —
триста штук. Вот точно таких же!
Мы переглянулись и прыснули, и Стас сказал:
— Я так соскучился по тебе, Смолянин, я даже не знал,
что так соскучился.
— А я до сих пор не знаю, — заявил тот, — но
рад вас видеть, как говорит Ларион.
— Какой еще Ларион? — удивился я.
— Да так, один знакомый…
— Костя, смотри, тут рыбки плавают! — закричал
Стас, тыча пальцем в воду. — Прямо как там, в Каире!
И действительно, со дна бассейна к нам выскочила стайка
блестящих рыбешек, и они принялись сновать вокруг нас.
— Это рыбы-утилизаторы, — сообщил Смолянин, —
их на основе пираний вывели. Пожирают любую органику без исключения, только
людей не трогают. Но это достигается дрессировкой.
— Слушай. Смолянин, — опять стал я гнуть свою
линию, — рыбки, халаты, это все хорошо, но ты нам зубы не заговаривай! Где
Кубатай?
— Где генерал-прапорщик, я вам сказать не могу, это не
моя тайна, — помотал переводчик шишковатой головой. — А если вы
будете продолжать допытываться, я замолчу, как воды в рот набрал.
Он демонстративно сделал большой глоток, и тут же позади
него к потолку взмыл фонтанчик.
— А?! Как вам?! — хвастливо воскликнул
Смолянин. — Раньше так могли только киты, а теперь еще я! Это была
сложнейшая и болезненная операция, но я все выдержал!
— Класс! — воскликнул Стас. — Теперь у тебя,
как у кита, есть в спине отверстие?
— Ну, зачем мне новое отверстие? Обошлись тем, что
было… — скромно отозвался переводчик.
— Здорово! — восхитился Стас. — Экономно.
Братец мой не так прост, как кажется, и я прекрасно понял
его тактику. Он решил не переть с вопросами про Кубатая так прямолинейно, как
я, чтобы Смолянин не замкнулся, а хвалить его за великие достижения. Это
правильный ход. Подплыв к металлической лестнице и выбираясь из воды, я
спросил:
— А что это у тебя за особо опасная была работа?
— О-о… — отозвался Смолянин, сунув нам по
халату. — Это, знаешь ли, тоже не всякому… Я, конечно, на пенсии, но я же
подписку… Вы, кстати, есть хотите? Суп с галушками будете?
Есть хотелось очень, и Смолянин метнулся на кухню, бросив:
— Я через минутку.
— Что-то он какой-то напрочь засекреченный стал, —
заметил я, машинально беря с полки тоненькую книжицу.
— Станешь тут засекреченным, если тебе так
достанется, — сказал Стас. — Ты посмотри, они тут все вообще не
меняются, он один постарел. Представляешь, каким мукам он подвергся?!
Я перелистал книжечку. Это был сборник небольших рассказов.
Заглянув сразу в конец, я прочел: «Оказалось, этот клоун просто случайно упал в
водосток, и пришлось ему проторчать там целый день, пока Томми не нашел его.
То-то было радости в семье Денборро, когда маленький Джордж привел клоуна
домой, и тот, поужинав и отогревшись, показал ребятишкам несколько удивительных
фокусов».
Имена были знакомые, и я, перевернув несколько страничек
назад, прочел название рассказа: «Оно». Я перевел взгляд на предыдущую
концовку. «…И вы знаете, я, честное слово, даже рад был теперь этой вынужденной
остановке, которой обязан знакомству с Энни Уилкз. Лодыжки еще немого побаливали,
зато я вез издателю, пожалуй, лучшую свою книгу. Я скосил глаза и не без
гордости прочел на титульном листе лежащей на сиденье рукописи: «Пол Шелдон.
Возвращение Мизери».
Тут уж я сразу понял, о чем речь и захлопнул книжку. «Стивен
Кинг. Полное собрание сочинений». Я ошалело глянул на Стаса. Тот уже тоже
хватал с полок книги и, заглядывая в них, страшно гримасничал.
