— Плевал я на зрителей! — прорычат тролль.
Гости загомонили. Особенно усердствовала, возмущенно
похрюкивая и тряся ушами, троица грузных, ярко обмундированных и обвешанных
знаками отличия свиноподобных тварей. Они были на пару голов выше нас со Стасом
и туда-сюда прокатывались по залу на маленьких самокатах.
— Злувы с планеты Соло, — шепнул нам Олдь
Первый. — Очень умны и не лишены понятия о воинской чести. Серьезные
соперники.
— Проклятые свиньи, — чуть слышно прошипел
Стас. — Неужели Леокадия может выйти замуж за такую мерзость?!
— На себя посмотри, — шепнул я ему в ответ.
Тем временем Леокадия прекратила шум взмахом руки и
продолжила сама, обратившись сначала к Рыбе-молоту:
— Этот турнир — главное шоу Леокады, и не вам
лишать этого зрелища моих подданных. Вот станете принцем, тогда и
распоряжайтесь. — Вокруг захихикали и захрюкали. — Турнир — это
не бойня, это поединок чести, состязание умов. Это игра, а игра — это
искусство. Да, искусство жестокое, но ведь искусство всегда требует от нас
всего, что только есть, без остатка и без жалости к себе. Кто скажет: искусство
или кровавая бойня — столь популярная на Леокаде земная коррида и прочие
рискованные игрища с дикими животными? А трюки с саблезубыми долговязиками? Вы
видели фильм «Чужие»? — вдруг повернулась принцесса к нам со Стасом.
Это было так неожиданно, что я растерялся, а Стас выдавил из
себя:
— Да… В детстве.
— Это мы подкинули земному режиссеру их жуткий образ.
Очень строптивые животные. Но неглупые. Леокадийские дрессировщики заставляют
их не только прыгать через горящие обручи, но и жонглировать бананами. Я очень
надеюсь, что и присутствующие здесь претенденты на мою руку способны не только
на клацание зубами и размахивание хвостом. Хотя и это пригодится. А теперь
позвольте оставить вас. Готовьтесь и набирайтесь мужества. Я желаю победы
каждому из вас. Но должна напомнить: я ничего и никому не обещаю даже в случае
победы.
Сказав это, принцесса резко повернулась и вышла из зала.
Претенденты загомонили и, бросая друг на друга неприязненно-любопытствующие
взгляды, тоже потянулись к выходу. Вертя головами, мы со Стасом углядели еще
троих претендентов. Огромного двуногого хамелеона, до того незамеченного, так
как он стоял у стены и слился с ней, и пару насекомых с нас ростом, отдаленно
напоминающих богомолов, раньше их загораживала туша тролля. Теперь мы знали
всех соперников «в лицо».
После обеда Олдь Первый проводил нас в «игровые комнаты».
Тут мы со Стасом разделились — каждому полагалось находиться в своем
изолированном помещении с аппаратурой. В первую очередь молодой леокадиец в
офицерской форме выдал мне просторную серую одежду вроде кимоно и велел
переодеться. Затем, усадив в кожаное кресло и приспосабливая на голове ленты с
датчиками, сказал:
— Вся планета болеет за вас с братом.
— Спасибо, — кивнул я. — А почему нам ничего
не говорят о предстоящей битве? Где она будет происходить и есть ли какие-то
правила? Как пользоваться оружием? У нас ведь будет оружие?
— Никому ничего не говорят, — отозвался техник,
пристегивая мне руки к подлокотникам. — Все в одинаковом положении.
Единственное правило: не просите пощады. Попросивший пощады будет изгнан с
позором. При этом шанс, что соперник пощадит вас, минимальный, трусов не любят…
Об этом не говорят, потому что это разумеется само собой: не пощады же просить
вы сюда прилетели. Что касается технических знаний, то они появятся вместе с
вооружением. Готовы?
Я кивнул. Техник надвинул мне на глаза очки, похожие на те,
в которых дома я хожу в бассейн, и щелкнул каким-то переключателем. Цветной
калейдоскоп, блестки, искрящийся звездный вихрь… Я почувствовал, как погружаюсь
в глубину. Почувствовал ее давление со всех сторон…
…Это давили своей близостью и массивностью стены узкого
темного коридора с наклоном, в котором я возник с отчетливым ощущением, что
упал сюда сверху. От удара гудели стопы и ныли икры, ноги были рефлекторно
полусогнуты для мягкости приземления. Я вскинул голову и с помощью прибора
ночного видения действительно обнаружил над головой черную дыру колодца.
Интересно, если я полезу туда и заберусь на самый верх, я вновь окажусь в
реальности?
Глупости. И не для того я здесь появился, чтобы лезть
обратно. Да и может ли быть что-то реальнее этой каменной кладки стен, с
поросшими мхом щелями между глыбами? И может ли быть что-то реальнее опасности,
исходящей отовсюду? И чувства необходимости спасти от нее принцессу… Хватит
тормозить! Этот миг промедления и без того слишком большая для меня роскошь.
На ходу выдергивая из ножен тонюсенький меч, я бросился
вверх по коридору. Бежать было удивительно легко, несмотря на то что я весь был
обвешан какими-то приспособлениями, ранцами и подсумками. Но тут же пришло
понимание, что это идеально подогнанный под мою фигуру комбинезон увеличивает
мышечную силу конечностей. Я нажал большим пальцем кнопку у эфеса меча,
откуда-то зная, что таким образом затачивается его лезвие. Голубая искорка
заточки пробежала от эфеса к острию и обратно.
От кого я должен спасать принцессу? От всех! Всем остальным
претендентам вовсе не нужны ее рука и сердце, им нужна ее кровь и плоть! Я
явственно представил себе ее хрупкую фигуру в лапищах громилы-тролля, увидел
впивающиеся ей в горло клыки оранжевых обезьянок… В глубине души я понимал, что
эта странная идея навязана мне извне, но порция адреналина благодаря этим
образам впрыснулась такая, что я помчался вперед с удвоенной скоростью. Прыти
добавил и мощный рык, который потряс подземелье.
Если я скажу, что меня гнала только жажда спасти принцессу,
а страха я не испытывал, это, конечно, будет вранье. Страх — мягко
сказано. Я испытывал самый настоящий ужас и был близок к панике. Мысль, что все
это виртуальность, не успокаивала. Все было слишком материально. Почему я не
удосужился задать самый важный вопрос: если в виртуальности убьют, на самом
деле ты останешься жив? Потому что ТАМ ответ был очевиден: конечно! ЗДЕСЬ он
стал уже не так очевиден. Даже совсем не очевиден…
Изображение в очках стало блекнуть, я сдернул их вниз на шею
и обнаружил, что на этом отрезке коридора сквозь маленькие круглые окна под
потолком уже пробивается тусклый свет.
Лестница! Какая-то неуловимая нелогичность ее линий
заставила меня приостановиться. И это спасло меня. Вот он — первый враг.
От ступеней отделился и, ощерившись, поднялся во весь рост ящер-хамелеон. Его недоразвитые
передние конечности были поджаты к острому выступу груди, но от его плеч к
моему горлу метнулись металлические протезы-манипуляторы с растопыренными
когтистыми пальцами.
— Попался, теплокровный! — прошелестело у меня в
ушах.
Я отпрыгнул и машинально защитился от металлической лапы
ударом меча. Движение мое было неказистым, никаких навыков фехтования в мою
подкорку не добавилось, видимо, я обязан был уметь это сам. «Идиот! —
подумал я. — Конец моему оружию!» Но неожиданно меч оказался значительно
прочнее и острее, чем я думал. Правый протез-манипулятор хамелеона со звоном
упал на камень.
