Его «делового стола» в дальнем углу зала никто не занимал, и на скатерти стояла табличка «Зарезервировано», которую он отодвинул в сторону и махнул рукой официантке. Та, молодая, мелкая, вертлявая, с курносым круглым носом и большим губастым ртом, подбежала вихрем. Сергей глянул на часы, затем спросил нас:
– По пивку?
– Запросто, – опередил меня с ответом Федька. – Да и пожрать пора, ты ведь сам намекал.
Сергей вздохнул, кивнул. Официантка сначала все же взяла заказ на напитки, выложив перед нами меню. Заглянув в него, я выбрал просто жареную свиную грудинку с жареной же картошкой, Федька же назаказывал куда больше.
Когда принесли пиво, Сергей спросил:
– Ну давай, Феодосий, говори теперь, чем ты там недоволен.
– Серег, тут есть такой момент во всем этом. – Федька оперся локтями на стол, подавшись к собеседнику. – Вот если ты просишь человека об услуге, то это называется «просьба». Если предъявляешь за долг, но в блудняк не вводишь, то это тоже в рамках понятий. А вот если ты сливаешь людям версию для лохов, но в ответ ожидаешь, что тебе за это что-то реальное принесут, – это называется «разводняк». Так вот… если разводить тех, кто тебе чего-то должен, можно легко оказаться в положении, что все долги списаны.
Сергей усмехнулся кривовато, потом посмотрел Федьке в глаза и спросил:
– Так вы узнали что-нибудь, или так, с пустыми руками приехали и решили на меня же стрелы перевести?
– Узнали мы много – куда больше, чем ты вообще мог бы рассчитывать. Но только делиться узнанным с тобой я уже не обязан, потому что с такой подачей ты нас чуть под раздачу не подвел, – сказал Федька. – Поэтому тебе, Серег, по-хорошему надо бы заново обосновать свой интерес в этом деле. Так что ты обосновывай, а мы послушаем.
– И дальше что?
– Нам союзник тоже не помешал бы, – вступил я в разговор. – Но не такой, что в обмен на свой базар в сани запрячь норовит, а… на паритетной основе. Ты к нам с доверием – мы к тебе, это все людскими понятиями называется.
– Ты гля, разложил, – вновь усмехнулся он. – Твое здоровье… и твое тоже, Феодосий, – отсалютовал он Федьке. – Интересуйтесь.
– Зачем тебе вообще «Карась» нужен был?
– Сама баржа мне не слишком нужна, мне Серых нужен, главный.
– А зачем?
Сергей взял паузу на обдумывание, затем сказал:
– Он нужен Милославскому. Так нужен, что тот спать не может, похоже. Значит, у Серых есть что-то такое, с чем можно торговаться. Может, с Милославским, а может, и с первым лицом.
Ну сказал что-то. Не поручусь, что это правда, но чуть ближе к истине. Ладно, будем считать первым шагом к большой дружбе.
– У Серых ничего уже нет, – заговорил опять Федька. – И самого Серых тоже нет. А «Карася» мы нашли.
– Где?
– Выше по реке, за Углегорском, – сказал Федька. – Но пользы тебе с этого ноль – там уже Милославский хозяйничает. И не переживай особо, – добавил он, увидев, что Сергей скривился так, словно зуб у него схватило. – Мы там все облазили и все осмотрели, баржа подчищена, на ней носка старого не оставили. Потом люди Милославского опять все заново осмотрели и опять ничего не нашли, – добавил он.
Проверить все равно уже не получится: ледостав начался, до весны в те края не протолкнуться. Да и рисково выше Углегорска чужим судам без разрешения ходить, так что дежурной версии вполне достаточно.
– Я про отставшего от баржи человека интересовался, – напомнил Сергей. – Про него узнали что-нибудь?
– Есть такой человек, – вновь заговорил я. – Нашли мы его. Жив-здоров, в городе. Но вот тут у нас и начинается непонятка: с какой стати мы его тебе сдавать должны? Зачем он тебе? Что узнать хочешь?
Сергей задумался, неторопливо попивая пиво. Своей немудрящей хитростью «про разбойников» он действительно подставился, требовать с нас что-нибудь он теперь никак не может, разве что совсем по беспределу, а это не сработает – мы же не бомжи и не местное жулье, нас так просто не прессанешь. То есть ему надо с нами чем-то делиться – вот он и думает, что открывать можно, а что нельзя. И я решил ему помочь:
– Мы же сказали, что знаем по этому делу куда больше, чем ты даже предполагать можешь. Я тебе даже больше скажу: «Карась» и Серых у нас сейчас вроде основной работы, понимаешь? И нам известно, что Серых делал, для чего делал, почему его искали, и вообще много всего разного. Из этого разного мы половину даже рассказать не можем – закрытая информация, – но все же чем-то поделиться готовы… если общий язык найдем.
– Основу договоренностей какой видишь? – спросил он у меня.
– Не финансовой, – сразу проложил я границу. – Дружбы ищем, если можно так выразиться. Помощи, может быть. Мы с этим расследованием там по очень тонкому льду ходим, понимаешь? Пока вроде и ничего, а что завтра случиться может… кто знает! Может и так выйти, что нам уехать оттуда придется, а на новом месте неплохо… защиту иметь. Это как вариант! – поднял я руки, упреждая ответ Сергея. – Может, что-то из… не знаю, железа какого-то понадобится. Может быть, люди в помощь. Там видно будет. Может, даже мы этого отставшего от «Карася» человека забрать захотим – так нам бы и помощь не помешала, и упрятать его куда-нибудь нужно… Не говори только, что у вас там людей с подходящими помещениями нет.
– Есть такие люди, – кивнул он. – И я вас понял: связаться союзническими обязательствами хотите, так? Если культурно выражаться.
– Так, – подтвердил я.
– А в обмен?
– Наши союзнические обязательства, – осклабился я, но потом все же добавил подробностей: – Мы в наших действиях будем учитывать твой интерес.
– Он ведь не только мой.
– А я догадываюсь. Но мы-то с тобой дело имеем, так?
– Верно. Давай попробуем, может, и получится из этого что-то. Серых искал способ выбраться отсюда, так? У меня свои источники есть, так что я это точно знаю.
– Верно, искал.
– Нашел?
В принципе мы с Федькой долго спорили насчет этого момента – говорить правду или нет. То, что этот вопрос всплывет, было заранее ясно. Решили не скрывать, потому что есть вероятность того, что у сальцевских на Ферме свои люди есть, а информация об этом известна уже более чем одному человеку. Всплывет – и все, доверия нам ноль, уже не он нас разводить пытался, а мы его. И в любом случае он мимо нас не пройдет после того, как узнает, что мы непосредственно на Милославского работаем. Так что…
– Если честно, то трудно сказать, – ответил Федька и, перехватив удивленный взгляд собеседника, пояснил: – Ушел он куда-то. А вот куда? Проверить ведь хрен получится. Может, и домой, а может, где-то между слоями застрял и его какие-нибудь твари рвут, вот в чем дело.
Тот кивнул, засмеялся коротко, потом сказал:
– И верно. И добровольца найти… погоди, я так понял, что ищут возможность сделать проход в обе стороны, туда и сюда. Тут живешь в десять раз дольше, там… да оттуда просто тащить можно всякое, что жизнь наладит, например.
