– Звони. Владимир сказал, что вы очень хорошие девушки,
что вам очень нужны деньги и вы хотите работать. Если ты не будешь меня
слушаться, то я буду очень сильно тебя бить.
Через несколько минут нас завели в дом и привели в какую-то
обшарпанную комнату. В обшарпанной комнате стояли пружинные кровати, точно
такие же, как стоят в казармах или пионерских (как они теперь называются?)
лагерях. Как только за нами закрылась дверь, я бросила свою дорожную сумку на
пол и смахнула выступившие слезы.
– Ну что, Лен, ты молчишь? Как тебе наше жилье,
впечатляет?
– Мне пока нечего говорить, – холодным голосом
ответила Ленка.
– Ты хочешь сказать, что все в порядке?!
– Я ничего не хочу сказать. У меня вообще пока нет
никаких эмоций.
– И по поводу того, что Экрам меня ударил, у тебя тоже
эмоций нет?
– В этом ты сама виновата.
– Я?! – опешила я от такого ответа своей подруги.
– Ты. Экрам просто за тебя переживал. Еще бы, ни с того
ни с сего понеслась сломя голову да еще в горы. Ты только подумай: ночь, лес. В
какую полицию ты побежала?! Да тебя бы за первым попавшимся кустом турки
нагнали, отодрали и прикончили, а может быть, и в какой-нибудь гарем оттащили.
Тебя бы потом вообще никто не нашел. А что еще Экраму оставалось делать, чтобы
привести тебя в чувство?! Вот ему и пришлось тебя ударить. Потому что человек
несет за тебя ответственность. Видно, что он Владимира уважает и очень хорошо к
нему относится. Я никак не могу понять, зачем ты такой концерт закатила?! Кому
он нужен?!
– Ленка, ты какая-то наивная, ей-богу, –
произнесла я каким-то обреченным голосом. – По-твоему, все хорошо?
По-твоему, все так и должно быть? Ты считаешь, что завтра нас повезут в отель?!
Да твой Владимир тебя подставил. Просто подставил, и все. Мы сидим в лесу у
черта на куличках. Ты хочешь сказать, что нас сейчас кто-то найдет?! Да никто!
– Знаешь, когда я отдыхала в Египте…
– И что же было, когда ты отдыхала в Египте?! Только не
забывай, что ты сюда не отдыхать, а работать приехала.
– Так вот, когда я отдыхала в Египте, я познакомилась с
одной девушкой, которая приехала в Хургаду на заработки в качестве спортивного
инструктора у отдыхающих. Она приходила на пляж и проводила уроки аэробики,
восточных танцев, аквааэробики. Мы с ней разговорились. Она сама из Петербурга.
Она пожаловалась мне на то, что ее вместе с подругой поселили в чудовищных
условиях, далеко от гостиницы. В каком-то доме им выделили кладовку в
подвальном помещении, без элементарного душа, с туалетом на улице. Они боялись
там спать по ночам. В кладовке ползали какие-то страшные жуки и мыши. О
кондиционере они и не мечтали. Они просто изнывали от египетской жары, духоты и
задыхались по ночам точно так же, как задыхается выброшенная из воды рыба. Так
что не одних нас поселили в таких условиях. Тем более эта девочка работала за
несчастных сто долларов в месяц.
– За сто долларов?! Она что, ненормальная?! Такие
деньги можно, не напрягаясь, в Питере заработать…
– Я тоже об этом подумала, но она объяснила мне, что у
нее не все в порядке со здоровьем. Ей, мол, очень подходит египетский климат.
– Бред какой-то. Как он ей подходит, если она в
кладовке задыхалась?!
– Наверно, она это просто придумала, надо же было
что-то ответить. Возможно, она из малообеспеченной, неблагополучной семьи и ей
просто хотелось уехать из дому.
В этот момент дверь в комнату открылась, и на пороге
появился Экрам. Лена встала со своей грязной кровати и улыбнулась.
– Экрам, уже поздно. Мы устали с дороги и очень хотим
спать. Нам необходимо помыться, принять душ. Покажи, где тут у вас ванная. И
еще нам нужно чистое постельное белье. Владимир не говорил нам, что мы должны
везти его с собой из России. А это…
Лена перевела взгляд на грязные простыни, которые
отвратительно пахли и не менялись уже несколько месяцев, а может быть, даже и
лет.
– А это ни в какие ворота не лезет.
– Куда не лезет? – не понял Экрам.
– Это очень плохое белье, – пояснила Ленка. –
На таком спать нельзя. И еще нам нужны веник и совок. Мы хотим немного
прибраться в своей комнате. Мы думали, что нас привезут в лучшие условия, а тут
сплошная грязь. Для нас нет комнаты поприличнее?
– Это ваша комната.
Поняв, что общаться с турком совершенно бесполезно, Ленка
безнадежно развела руками и быстро проговорила:
– Короче, все понятно. С тобой разговаривать, –
как об стенку горохом. Сами живете в грязи и русских к ней приучаете.
Показывай, где туалет, душ, веник, совок и чистое белье. О работе потолкуем
завтра утром.
– О работе будем говорить сейчас, – замотал
головой Экрам.
– Что о ней сейчас говорить, если уже первый час ночи?!
Ты мне мозги не пудри. Руссо туристе давно спят! Все рабочие моменты завтра
обговорим. Я не из соседнего аула пришла, а из Москвы прилетела. Я спать
хочу!!!
– Пойдем говорить о работе. Бери подругу, – стоял
на своем Экрам. – Там люди ждут. Поговорим, а потом будете спать.
Мы с Ленкой переглянулись. Я встала и почувствовала, как
сильно застучало мое сердце. Мне показалось, что оно стучит так громко, что его
слышат даже в соседней комнате.
– Ну хорошо, пойдем поговорим, – Ленка старалась
казаться спокойной, но я-то знала, что ее спокойствие не стоит даже выеденного
яйца. Ее ноги тряслись, а лицо бледнело с каждой минутой.
– Экрам, я что-то не пойму, какие люди нас ждут и с кем
мы должны разговаривать, – влезла я в разговор.
– Вас ждут люди. Они в дальней комнате.
– Люди в дальней комнате?! Что за люди?!
– Турецкие люди.
Мы с Ленкой шли за Экрамом на ватных ногах и чувствовали
неладное.
– Экрам, мы что-то не возьмем в толк, куда мы
идем?! – почти хором спросили мы, пройдя по темному длинному коридору.
Экрам не ответил. Он привел нас в самую дальнюю комнату
внушительных размеров, обставленную роскошными восточными диванами, где нас
встретили два пожилых и тучных турка. Подойдя к одному из диванов, мы с Ленкой
присели на самый краешек и с опаской посмотрели на рассматривающих нас мужчин.
Буквально через минуту в комнату вошел турок в белом халате и стал что-то
говорить Экраму. При этом мужчины постоянно смотрели в нашу сторону и
размахивали руками.
– Лена, кажется, мы вляпались. – Я посмотрела на
мертвецки бледную подругу и опустила глаза.
