Мы попятились к стене, но и это не принесло никакого
результата. В тот момент, когда ко мне вплотную приблизился один из турок, я
громко закричала и ударила его коленом в пах. А дальше ко мне подскочил Экрам с
плеткой в руке. Замахнувшись на меня толстой плеткой, он несколько раз хлестнул
меня ею, очень сильно и очень больно. Мне показалось, что мое тело затрещало по
швам. Я закричала и провалилась в обморок… Когда я очнулась, то, давясь от
боли, унижения и позора, молча терпела то, что проделывали со мной жирные
турки. Сначала со мной. Затем с Ленкой… Потом опять со мной… А затем с нами
двумя, и со мной и с Ленкой… Когда Ленка теряла сознание, они набрасывались на
меня и проделывали со мной все, что хотели. Когда теряла сознание я, они
набрасывались на только что очухавшуюся и открывшую глаза Ленку…
Когда я упала на пол и застонала от дикой боли, довольные
турки принялись надевать свои халаты и удовлетворенно качать головами.
– Вы успешно прошли испытание, – похвалил нас
Экрам и обменялся с турками дружескими рукопожатиями. – Молодцы. Вы
доставили этим людям удовольствие. А теперь идите примите душ, который
находится рядом с вашей комнатой, и ложитесь спать. Утро вечера мудренее.
Завтра у вас тяжелый рабочий день. Завтра я вам покажу комнаты, в которых вы
будете и жить и работать. Спокойной ночи.
Мы прикрылись разорванной одеждой и молча поплелись по
длинному коридору. Болело буквально все.
Ноги, грудь, спина, низ живота… Кое-как приняв душ, я
плюхнулась на железную кровать и заревела.
На соседнюю кровать легла Ленка и заревела еще громче. Когда
мы обе немного успокоились, Ленка поджала под себя грязную подушку и
прошептала:
– Свет, прости меня, пожалуйста.
– За что? – так же шепотом спросила я.
– За то, что все так вышло.
– Да ты-то тут при чем?..
– Как это при чем? Я же тебя сюда притащила.
– Никто меня не тащил. Я сама сюда приехала. Господи,
какая же я дура. Дура какая! Добропорядочная мать двоих детей… Ленка, я больше
жить не хочу.
– Не говори ерунды. Нельзя из-за мужиков жизни
лишаться. Ни один мужик этого не стоит. Ни один. Мы отсюда сбежим. Вот увидишь,
сбежим и забудем все это как страшный сон. Кто про это знает? Ты да я… Больше
никто. Так вот никто и не узнает. Вычеркнем это из памяти, и все тут.
– Да разве можно такое вычеркнуть?
– Можно. В памяти нужно оставлять только хорошее, а все
плохое нужно вычеркивать. Ты вычеркнешь Константина. Я вычеркну Владимира.
Турцию тоже на хрен. Все будет нормально. Я тебе обещаю. Я дверь подергала. Нас
закрыли. Но это только на первое время. До тех пор, пока они не поймут, что мы
сбегать никуда не собираемся, и не потеряют бдительность. Не будут же нас
пожизненно взаперти держать. При первой же возможности отсюда сиганем.
– Куда?
– Куда-нибудь.
– Пока нас пробовали эти грязные турки, кто-то порылся
в наших сумках и вытащил паспорта. Тех денег, которые были у меня в лифчике,
тоже нет.
– Ничего. Главное – сбежать.
– А куда бежать-то без денег и паспортов?
– Куда глаза глядят. Свет, что ты такие вопросы
задаешь? В самом деле, не сидеть же нам всю свою жизнь в этой хибаре и не
обслуживать турков! Найдем посольство или примкнем к русским туристам и
попросим помощь. А еще лучше обратимся в полицию.
– Тогда нас посадят в турецкую тюрьму.
– Пусть. По мне лучше турецкая тюрьма, чем панель.
– По мне тоже.
– Полиция нас задержит. Начнет вести расследование,
станет выяснять, как мы сюда прибыли. Мы расскажем, как нас прятали в этом доме
и как принуждали заниматься проституцией. То, что нас переправили сюда обманом,
само по себе уже считается преступлением. А такими вещами занимается Интерпол.
Моя мать, если узнает, куда я попала, всех на ноги поднимет: и Интерпол, и
Министерство иностранных дел. А я ей при первом же удобном случае позвоню. Она
дойдет до любой инстанции, ни перед чем не остановится и обязательно добьется
того, чтобы нас отправили домой. Ты же знаешь мою мать?
– Знаю.
– Ей палец в рот не клади. Он все кверху дном
перевернет, а до правды докопается.
– А она знает, куда ты поехала?
– Знает. Только вот Владимира она не знает, но ничего,
я ей его координаты обязательно дам. Она его в тюрьму упечет. Я думаю, что в
нашем Уголовном кодексе есть статья за торговлю живым товаром. Нам главное
отсюда выбраться и явиться в полицию. Посидим немного в тюрьме, пока их власти
будут разбираться, что с нами делать. Подумают-подумают и на родину обязательно
отправят.
– Господи, Ленка, как же у тебя все легко, –
давясь от обиды, проговорила я.
– Ничего особенного. Просто я умею из любой ситуации
находить выход.
Ленка немного помолчала и как-то осторожно спросила:
– Свет, а ты еще не передумала Костика убить?
– Нет.
– Знаешь, я тоже, как только денег раздобуду,
обязательно с Владимиром расквитаюсь.
– Ты тоже хочешь его убить?
– А почему бы и нет. Найдем нормального киллера.
Обратимся к нему сразу с двумя заказами. Оптовикам скидка. А у нас как-никак
опт, хоть и малый. В этом деле большого опта не бывает.
– И где мы киллера найдем? Дадим объявление в газету?
Мол, требуется молодой профессионал, имеющий собственное оружие с глушителем,
для ликвидации двух объектов мужского пола. В случае успеха и отсутствия
неприятных последствий хорошее вознаграждение гарантируется.
– Нет, не так. Через газету мы никого искать не будем.
Хотя, если хочешь знать, не только заказчики ищут клиентов, но и клиенты ищут
заказчиков. Если тебе может попасться объявление типа: «Молодой человек
выполнит любое ваше поручение за определенную плату точно и в срок», то это то,
что надо. Просто это так завуалировано. Киллеру найти клиента тоже трудно. Не
может же он стоять на рынке с табличкой о своих услугах. Но и в таких
объявлениях надо быть осторожной. Причем предельно осторожной. Такие объявления
могут быть и ментовскими. Менты дают подобное объявление и смотрят, кто
попадется на удочку. На кого можно затем все нераскрытые «глухари» навешать. У
меня так один приятель попался. Ему надо было гербовую печать заказать для
того, чтобы какую-то доверенность подделать. Он раньше всегда газету «Из рук в
руки» открывал и такое проделывал по объявлениям. Там объявлений полно, где не
надо никаких документов предоставлять. Просто на квартиру едешь, заказываешь, а
затем приезжаешь и забираешь.
