– Вы похожи на красивую русскую женщину, а у настоящей
русской женщины всегда есть дети. Русские женщины славятся материнством. Я
работал с одной девушкой. У нее тоже было двое маленьких детей. Она приехала
сюда в поисках работы, и ей посчастливилось встретить меня. В гареме она
проработала около четырех месяцев, скопила на квартиру, да и вообще, на
безбедную жизнь. Вы поймите, гарем – это маленький рай, где вы ничего не
делаете, только отдыхаете и получаете свои деньги.
– Выходит, что в гареме я зарабатываю свои деньги тем,
что ничего не делаю?
– Выходит, что так.
– Невероятно. А я и не думала, что такое бывает.
– Если вы согласны, то сейчас мы пройдем медосмотр и,
если все у вас окажется в норме, сегодня вечером будем в гареме.
– Какой еще медосмотр? – Я побледнела и вспомнила
ту самую экзекуцию, которую Экрам ласково называл медосмотром.
– Тут недалеко. В нескольких километрах отсюда. Для
меня очень важно ваше согласие. Так вы согласны?
– Я не знаю, могу ли я вам доверять, – в который
раз повторила я и украдкой взглянула на внимательно рассматривающего меня
полицейского, стоявшего неподалеку.
– Это ваше право и ваш выбор. Если у вас есть другие
варианты, вы можете мне отказать, а если у вас их нет, то мне кажется, что вам
лучше всего согласиться.
Обхватив голову руками и просидев так несколько секунд, я
взяла пустой бокал из-под вина, но тот выскользнул прямо на пол и разбился на
мелкие кусочки.
– Это к счастью, – турок посмотрел на стоящего за
стойкой бармена и успокаивающе махнул ему рукой. – Не волнуйтесь, я
заплачу.
– Вы считаете, что бокал разбился к счастью?
– Но ведь у вас, у русских, есть такая примета. Если
что-то бьется, значит, к счастью.
Встав из за стола, я посмотрела на подсевшего ко мне турка
печальным взглядом и тихо произнесла:
– Эх, будь что будет. Я согласна.
Глава 13
Как только я села с турком в такси, я приникла к окну и с
ужасом подумала о том, что я вновь поддалась на очередную провокацию. Мне стало
по-настоящему страшно. Чем дальше мы отъезжали от стоящих отелей, тем все
больше и больше я понимала, что своим согласием я наказала сама себя еще раз.
– Вы сказали, что медосмотр будет совсем рядом, а мы
уже отъехали так далеко, – мрачно заметила я.
– Не переживайте. Еще пять минут, не больше. Не надо
паниковать. Я не причиню вам зла. Если вы пройдете медосмотр, то вы вернетесь
на родину с хорошими деньгами. Не каждой девушке посчастливится попасть в
гарем. Поверьте, на вашем месте мечтали бы оказаться тысячи претенденток.
– Мне очень хочется вам верить. Вот только все мы очень
часто страдаем из-за своего доверия. Именно из-за него происходят все наши
беды. Такие типы, как вы, морочат русским девушкам головы и играют на том, что
их задолбала та серая, нищая жизнь, которой они живут. А вы… Вы купили меня
только тем, что назвали такую фантастическую сумму.
– Нет, не фантастическую. Это реальные деньги.
Между прочим, для того, чтобы отобрать наложниц в гарем,
проводят целые конкурсы, а я предложил вам попасть в него без всякого конкурса.
Повелительным взмахом руки турок показал, что мы наконец
приехали, и машина тут же остановилась.
– Если сейчас все пройдет удачно, то уже через
несколько часов вы будете в гареме. Поверьте, вы ни о чем не пожалеете. Не
каждому человеку удается еще при жизни побывать в раю. У вас есть такое русское
слово «халява». Вы наверняка его знаете.
– Знаю.
– Так вот, гарем и есть самая настоящая халява.
– Что-то я не вижу смысла. Неужели султан платит такие
деньги только за то, что в его гареме живет столько народу?
– Поверьте мне, платит. Султан – очень обеспеченный
человек, и ему важен сам факт, что у него такой большой гарем, состоящий из
красивых девушек.
Он хвастается перед своими друзьями и таким образом
поддерживает свой престиж. Девушки, которые были в гареме, говорят, что сам
султан – любовник никудышный. Он ложится в постель накурившийся и уже ничего не
может, – турок улыбнулся и подтолкнул меня ко входу в дом.
– Накурившийся? Он что, наркоман?
– Да нет, он просто курит кальян.
Как только мы зашли в дом, турок оставил меня один на один с
пожилой женщиной и сказал мне, что подождет меня в коридоре. К моему удивлению,
старуха хорошо говорила по-русски. Оставшись один на один с незнакомой
женщиной, я ждала самого худшего и даже подумала о том, что сейчас в дом ворвутся
турки и изнасилуют меня по полной программе. Но мои опасения оказались
совершенно беспочвенны. Женщина взяла у меня анализ крови, а затем заставила
меня раздеться.
Скинув одежду, я почувствовала себя немного неловко, потому
что старая турчанка вела себя довольно бесцеремонно и осматривала меня, словно
скаковую лошадь.
Она стала больно щупать мне грудь, нажимала на соски и с
какой-то прямо-таки яростью раздвигала мои ноги и заглядывала между ними.
– Простите, что вы себе позволяете?!
В этот момент в комнату вошла еще одна турецкая женщина,
совершенно не говорящая по-русски, которую старуха представила своей
племянницей. Как только их стало две, я засмущалась еще больше и, поняв, что
женщины переходят все возможные границы приличия, принялась громко возмущаться.
– Простите, вы что себе позволяете?! У нас медицинский
осмотр проводят высококвалифицированные врачи, которые не позволяют себе таких
вольностей, как вы!
– Для гарема провожу медосмотр я, – злобно
пробурчала пожилая женщина и жестом приказала мне сесть на гинекологическое
кресло.
– Но ведь вы не врач?
– Я врач.
– У врача должны быть белый халат и резиновые перчатки.
– Я врач, – пожилая турчанка была непреклонна и
заставила меня полностью ей подчиниться.
Внимательно осмотрев мой лобок, старуха укоризненно покачала
головой и послала свою племянницу за какой-то смесью.
– У вас очень много волос…
– Я не брила их целую неделю… У меня не было
возможности. Мне кажется, что так очень даже естественно.
– Тебя не пустят в гарем. Тебе необходимо сделать
эпиляцию.
– У вас есть для этого соответствующее оборудование?
