…На следующий день я сидела вместе с Зией у озера, смотрела
на воду и рассказывала ему о том, что когда-то мы с мужем хотели купить хорошую
дачу, чтобы вывозить на нее каждые выходные своих детей. И дача эта непременно
должна была находиться у воды, чтобы днем мы могли вдоволь купаться, ловить
рыбу, жарить шашлык… А по ночам, уложив детей спать, мы бы обязательно сидели
на берегу и рассуждали о том, как все-таки тяжело жить человеку одному и как же
нам повезло, что нас минула чаша сия…
…Зия внимательно меня слушал, кивал головой и кидал в воду
маленькие камушки. Он тоже смотрел на воду и говорил мне о мыслях, которые она
ему навевает. Он говорил, что она успокаивает, улучшает настроение и что он
смотрит на нее всегда, когда ему плохо… А еще он говорил мне о том, что в этой
жизни нет ничего вечного… Вообще ничего… Все проходит, все течет, все
изменяется… Вот только вода… Вода, она вечная… Она навсегда…
Зия сказал, что у меня очень печальные глаза и что я очень
переживаю из-за своего прошлого, настоящего и будущего. Он сказал, что я не
должна думать о своем будущем… Я должна жить сегодняшним днем, а завтра будет
то, что будет. Все мы ходим под богом… И еще…
Еще я должна освободиться от своего прошлого… Вроде бы я
очень сильно этого хочу, но у меня ничего не получается… Я должна проститься со
своим прошлым и дружелюбно помахать ему рукой… Самое главное, что я жива.
Живы мои дети… Жива моя мама. Я должна отпустить из уголков
памяти своего непутевого мужа, бросившего меня на произвол судьбы с двумя
детьми, по возможности его простить и пожелать ему счастья… Я вообще должна
желать счастья всем и даже своим врагам…
…Я смотрела на Зию, с интересом его слушала и думала о том,
что ему все равно меня не понять, потому что он человек из другого мира. У него
другой образ жизни, другой уклад и совершенно другие понятия. Мне было трудно
заставить Зию размышлять о том, что ему несвойственно. Зия говорил мне, что он
учит русский язык и мечтает побывать в России. Со мной его русский язык
становился намного лучше, и он узнал от меня много слов, которых никогда не
слышал раньше… А вообще Зия мог понимать меня и без слов… по моему взгляду… по
моему настроению… Зия чувствовал, как мне одиноко… Он это ощущал каждой
клеточкой своего тела даже тогда, когда мы говорили на отвлеченные темы. Он
понимал, что все мое спокойствие мнимое, что с каждым днем, проведенным в
гареме, я впадаю в самую настоящую депрессию, что мои нервы – как натянутые
канаты…
Он смотрел мне в глаза и понимал, что все мое спокойствие –
это просто проявление моей внутренней силы…
…Жизнь в гареме текла своим чередом, спокойная, комфортная,
и мне по большому счету было не на что жаловаться. Здесь было очень даже
приятно пожить… но только недолго… Одиночество и тоска по своей родине, по
своей жизни, по своим близким одолевали так сильно, что выбивали из ежедневного
ритма, доводя меня до состояния, близкого к помешательству…
Султан приглашал меня к себе еще несколько раз и после
каждой встречи перед своим уходом клал на постель изысканные и дорогие
украшения…
Зия приходил ко мне в комнату по вечерам на пару часов и
даже раздобыл для меня где-то русские книжки наших классиков. Он просил меня
читать ему вслух, и я с превеликим удовольствием читала ему Тургенева и Гоголя.
Зия слушал меня открыв рот… Он говорил, что ему нравится, как я читаю, да и не
только читаю… Он говорил, что ему нравится во мне все… без ограничений и
каких-либо исключений…
Иногда, когда я совсем впадала в отчаяние и понимала, что
моя душа просто жаждет конфликта, я старалась задеть Зию словесно как можно
больнее или хоть чем-то его обидеть. Но с Зией было невозможно конфликтовать
потому, что если на свете и есть бесконфликтные люди, то Зия был одним из них.
Он был невозмутим и слишком ко мне доброжелателен. Я не могла ему сказать
что-то резкое, а даже если и говорила, то тут же жалела о сказанном. Зия уверял
меня в том, что сейчас у меня нет поводов для волнений, потому что месяц на
исходе, а это значит, что скоро закончится мой контракт и я поеду домой.
Обычно, когда он говорил эту фразу, он всегда опускал глаза, и я понимала, что
при мысли о том, что скоро я могу покинуть гарем, он становился глубоко
несчастным.
…И все же у меня были какие-то дурные предчувствия.
Временами я думала о том, что все слишком хорошо, безоблачно и чересчур просто…
Даже у сказок бывают плохие концы… А это не сказка. Это была жизнь…
В один из обычных вечеров мы сидели у меня в комнате,
смотрели на водопад и рассуждали о фатализме.
Я говорила Зие о том, что я верю в судьбу и считаю, что ее
нельзя изменить, что мы ничего не придумываем, ничего не меняем, мы только
делаем то, что нам предначертано судьбой. Вернее, даже не делаем, а выполняем.
Зия имел другую точку зрения и говорил, что каждый человек
сам строит свою судьбу и меняет ее именно в ту сторону, какую считает нужной.
Он считал, что судьбу можно обмануть и что при желании можно уйти от плохого…
Мы не сходились в этом мнении, потому что я все же считала, что поменять ничего
нельзя, можно лишь с достоинством вынести, что дается нам этой самой судьбой.
Я была фаталисткой до мозга костей и даже не верила в
случайности, потому что любые случайности я считала закономерностями…
Глава 15
Положенный месяц тянулся долго, и все же он подходил к
концу. От жуткой, болезненной ностальгии меня спасал только евнух Зия, который,
как мне казалось, знал обо мне все. Он мог часами выслушивать про бегство
Костика, про моих детей, про то, что сына надо перевести в другую школу, и про
то, как я распоряжусь заработанными деньгами. Я рассказала ему про застреленную
мной Нику, про умершую ночью Ленку и про то, как я вынашиваю план мести
Владимиру. Да и не только Владимиру, а всем мужчинам, потому что времена, когда
я жила ради мужчины, прошли безвозвратно.
За день до окончания месяца Зия принес в мою комнату бутылку
отменного вина, чем привел меня в дикий, неописуемый восторг. Мы пили вино,
чокались и наслаждались последними часами наедине друг с другом.
– Зия, если будешь в Москве, обязательно приезжай. Я
оставлю тебе адрес.
– Я буду очень сильно за тебя переживать, – сказал
Зия с сердцем и взял меня за руку. – Я никогда не видел девушку верх
совершенства, как ты.
– Да какой же я верх совершенства?! Я обыкновенная
девушка, вот вернусь домой и стану совсем другой. Я больше никогда в жизни не
буду такой, как раньше.
– А какой ты будешь?
– Я больше никогда не буду любить, мужчин я имею в
виду… Я не буду любить, не буду терять… Я накажу того, кто обманом отправил
меня в Турцию как живой товар. Я обязательно отомщу. Я пообещала это своей
подруге.
Я буду жить только для себя и только для своих детей, и
ничего другого для меня просто не будет существовать…
