Я не могла не согласиться с Зией, но все же продолжала
всматриваться в туман, по-прежнему опасаясь найти в нем какие-нибудь знакомые
силуэты и привычные очертания.
…Мы добрались до Стамбула на рейсовом автобусе и поселились в
квартире, которую нам предоставил брат Зии, пока не появится возможность
отправить нас грузовым самолетом в Москву. Валясь с ног от усталости, мы
побросали свои сумки, поснимали обувь и плюхнулись на низкую, но довольно
большую кровать.
– Я устала… Если бы ты только знал, как я
устала, – тихо проговорила я и, не раздумывая ни минуты, стянула с себя
джинсы для того, чтобы отдохнуло мое тело. Я воспринимала евнуха как своего
брата и понимала, что мне нечего его стесняться. Заметив, что я разделась, Зия
слегка поежился и уставился на мои тоненькие ажурные трусики.
– Зия, ты что?
– Ничего. Просто у тебя очень красивое белье. Да ты и
сама очень красивая. Красивая женщина должна носить только красивое белье.
Зия сел рядом и совсем неожиданно притянул меня к себе.
– Зия, ты что?
– Ничего. Я просто уже давно очень хочу тебя
поцеловать.
– Ты?
– Я…
– Ну, хорошо, целуй, – немного засмущалась я и
подставила евнуху губы.
– Ты очень красива. Я еще никогда в жизни не видел
девушек красивее тебя. Я знал, что султан в тебя влюбится. Я знал это с самого
начала. Я боялся только одного – что он сделает тебя своею женой.
– А разве это возможно?
– Я уверен, что еще немного – и он бы это сделал.
Если султан делает девушку любимой наложницей, то
впоследствии он обязательно делает ее своей любимой женой, для того чтобы она
принадлежала ему безраздельно и уже никогда не помышляла о той жизни, которая
находится за пределами гарема. Если бы это произошло, то мы вряд ли смогли бы
сбежать. А даже если бы и захотели, то нам бы было намного тяжелее это сделать.
Затем Зия, глядя мне прямо в глаза, нежно меня поцеловал. Я
слегка отстранилась, но Зия не растерялся и притянул меня к себе обратно.
«Господи, что же такое евнух? – метались в моей голове лихорадочные
мысли. – Если я не ошибаюсь, то евнух – это человек, которого кастрировали
еще в детстве. Когда кастрируют, значит, отрезают яйца… Получается, что половой
орган у него есть, просто он находится в нерабочем состоянии. Если Зия кастрат,
значит, у него не должно быть никаких половых инстинктов. Но они у него есть.
Ей-богу, они у него есть… А может быть, у него все на месте? Может быть, я
ошибаюсь и малоприятное слово „евнух“ означает что-то другое…»
Зия вновь наклонился к моему лицу и поцеловал меня в губы.
Но на этот раз я не отстранилась. Зия ласково улыбнулся и осторожно растянулся
рядом со мной на вышитом покрывале. Я почувствовала, как его мягкая горячая
рука прикоснулась к моей груди… и эти прикосновения были совсем не такие, как
те, которые я испытывала, когда жила с мужем. Они были слишком нежные, словно
мое тело состояло из тонкого стекла, на которое стоит едва надавить и оно тут
же распадется на целое море осколков. Не успела я опомниться, как Зия спустился
ниже и прислонился своим лицом к моему обнаженному животу. Едва он стал целовать
мой пупок, я слегка застонала и ощутила, как по моему телу пробежала волна
сладострастия.
– Зия, ну что ты делаешь? Зия…
А затем… затем мне стало щекотно, и я едва смогла сдержать
смех.
Его язык трепетно блуждал по моему телу. Когда я
почувствовала его на своих грудях, я ощутила, как сильно напряглись мои соски,
а все та же самая волна наслаждения, или, как пишут в романах, сладострастия,
пробежала от моего затылка к моим ногам. Когда горячий, влажный и необычайно
настойчивый язык Зии спустился намного ниже, чем мой живот, я закрыла глаза и
почувствовала, как на них выступили слезы. Короткими поцелуями он спускался все
ниже и ниже и непрерывно говорил мне о своей любви… Он говорил мне о том, что
он очень сильно страдает от того, что он не мужчина и потому не в силах
доставить мне те удовольствия, которые сумеет доставить настоящий,
стопроцентный мужчина, и все же он кое-что может… Кое-что… и это кое-что
оказалось так прекрасно, так восхитительно…
Я знала, что в жизни нередко ожидание бывает намного более
волнующим, чем сам результат. Но на этот раз все произошло совсем по-другому.
То, что случилось между мной и Зией, было поистине прекрасным и доставило мне
настоящее наслаждение.
А затем я села на кровати рядом с Зией, который гладил мои
распущенные волосы и любовался тем, как они переливаются в полумраке комнаты.
– Знаешь, когда я на тебя смотрю, мне становится тяжело
дышать…
– Почему?
– Наверно, у меня все же пробуждаются мужские
инстинкты… До встречи с тобой у меня их никогда не было. Я ненавижу гарем за
то, что именно в гареме меня сделали евнухом. Мой член никогда не будет
напряженным…
Наверно, это у меня единственная часть тела, которая не
может шевелиться. Мне становится страшно оттого, что рядом со мной сидит самая
совершенная женщина из всех, каких я когда-либо видел, и я ничего не могу для
нее сделать… Ни-че-го…
– Не говори глупостей. Мне было очень хорошо с тобой,
Зия. Очень хорошо. Мне уже давно не было так хорошо. Для того чтобы доставить
удовольствие женщине, не обязательно иметь напряженный член.
– Ты говоришь это из жалости…
– Нет, Зия. Я никогда не жалею мужчин… Никогда.
Я улыбнулась и заставила Зию лечь на кровать.
Я стала медленно, по-кошачьи, царапать его ногтями, дошла до
его ступней, принялась нежно их массировать, а затем начала тереться о них
грудями. В эту же самую секунду член Зии напрягся, а в глазах турка появился
испуг, перемешанный с удивлением.
– А я никогда и не подозревал, что ступни напрямую
связаны с членом… – еле слышно прошептал Зия.
– Я тоже…
Я вновь прислонилась к ступням сосками и почувствовала, что
Зия весь горит от незнакомого ему желания.
Еще немного – и я доведу его до полного изнеможения.
Зия выгнул ноги, тяжело отдышался и попытался от меня
освободиться, но я не дала ему этого сделать. Увидев на его члене каплю
прозрачной жидкости, я продолжила массировать ему ступни, твердо зная, что
скоро будет развязка. Когда все свершилось, Зия закричал и содрогнулся от
рыданий. Он повернул голову в мою сторону, а из его глаз ручьем потекли слезы. Я
сидела напротив, поджав под себя ноги и наклонив голову так, что моего лица не
было видно. Мои волосы свешивались водопадом и закрывали мои глаза, нос, губы.
Зия осторожно откинул их назад и спросил все так же
испуганно:
