– Затем, чтобы загнать его в мышеловку. Они начинают
изводить его своими звонками, признаваться в любви и претендовать на его
собственный уклад жизни. Ты совсем другая.
– Какая?
– Ты не признаешься мне в любви…
– Конечно, – рассмеялась я. – А почему я тебе
должна в ней признаваться, если я тебя не люблю.
– Ты не затаскиваешь меня в загс…
– Конечно. Что я, рехнулась, что ли. Мне хватило одного
печального опыта для того, чтобы сделать для себя соответствующие выводы насчет
того, что хорошее дело браком не назовут. Я не из тех, кто по нескольку раз
наступает на одни и те же грабли. Мне нравится, что я не замужем. Если я не
замужем, то это значит, что от меня никогда не уйдет муж и мне не надо не спать
ночами и переживать, куда же запропастился этот засранец.
– Именно это мне в тебе и нравится. Ты честно сказала
мне, что приглашаешь меня на недельку на море и берешь все расходы на себя. Что
мы будем есть фрукты, купаться в море, загорать и трахаться. А затем ты
отвалишь мне денег в знак благодарности, что я дал тебе путевку в жизнь и вывел
в люди. Ты особенная… Только не подумай, что я какой-то альфонс. Я не альфонс и
никогда им не был. Я, наоборот, когда встречаюсь с девушками, вожу их по
ресторанам… Делаю подарки. Одной даже купил квартиру. Просто с тобой совсем
другой вариант. Ты моя подопечная, и ты слишком высоко взлетела. Ты просто
обязана со мной поделиться и меня отблагодарить.
– Надо же!
– Ты не пытаешься набить себе цену и не строишь из себя
невесть кого. Ты такая, какая есть… Ты просто наслаждаешься жизнью. Я не
встречал подобных женщин. На твоем лице написано, что ты всем довольна и тебе
ни от кого ничего не надо.
– Ты не видел мое лицо раньше, – грустно
улыбнулась я и прибавила газу.
Остановив кабриолет, я вышла наружу и обошла несколько раз
вокруг машины, разминая затекшие руки и ноги. Владимир вышел следом за мной и,
подойдя ко мне сзади, обнял меня за талию.
– Устала?
– Есть немного.
– Давай я поведу машину.
– Пожалуйста.
– Если бы ты только знала, как сильно я тебя хочу. У
меня там прямо все шевелится.
– И где у тебя шевелится?
– Ты должна почувствовать это задом…
– Я чувствую…
– Тогда, может, трахнемся прямо в машине?
– А может, подождем до Коктебеля?
– Хорошо, давай подождем. Я терпеливый.
– Ты есть не хочешь?
– Может, где-нибудь перекусим?
– Как скажешь.
Освободившись от объятий Владимира, я достала кухонное
полотенце и постелила его на капот. Затем вытащила сумку с маминой провизией и
накрыла так называемый стол. Владимир внимательно смотрел за всеми моими
движениями и умилялся моей непосредственности.
– Первый раз вижу пирожки на капоте дорогого
кабриолета.
– Это мама наготовила, я не могла ей отказать.
– Ну если мама наготовила, то мы просто не имеем права
это не есть. И все же меня удивляет твоя непритязательность. Женщина, привыкшая
к комфорту и дорогим ресторанам, поедает мамины пирожки на капоте собственной
машины.
Весь последующий путь машину вел Владимир.
Как только в моей сумочке зазвонил мобильный, я тут же его
достала и сказала, что обычно говорят в таких случаях:
– Слушаю.
К моему величайшему удивлению, это был Костик. Он был слишком
возбужден и говорил, немного запинаясь.
– Света, это твой муж звонит, – быстро выпалил он.
– Дорогой, ты уже давно мне не муж. Мы находимся с
тобой в официальном разводе. Не забывай об этом, пожалуйста.
– Я не спал всю ночь.
– Надо же. А почему?
– О тебе думал.
– С каких это пор?
– Ты, Светка, не язви. Я тебе истинную правду говорю. Я
тебя ни в чем не обманываю. Ты вчера со мной правильно поступила. Я на тебя
нисколько не обиделся. Я заслужил к себе такое отношение. Понимаешь, заслужил…
Я больше не могу жить с этой психопаткой.
– С какой психопаткой? – не сразу поняла я, о ком
идет речь.
– Ну, с этой, с которой я сошелся…
– Ты про свою жену, что ли, говоришь?
– Да какая она мне жена?! Моя жена ты, а это вообще
непонятно кто. Я с ней и женат-то всего ничего… Она давно уже все уши
прожужжала, что нам лучше всего разбежаться и что нас ничего не связывает… А
вчера после того, как я тебя увидел и понял, что мне нужна только ты, я ей
сказал, что ухожу, так она мне такой скандал закатила, кричала, что никуда не отпустит,
и даже вены себе порезала.
– Костик, я не понимаю, зачем ты мне все это
говоришь?! – резко перебила я бывшего мужа.
– Ты же меня раньше всегда слушала… Я тебе всегда все
рассказывал… Ты же редкостная женщина, Светка, редкостная. Ты слушать умеешь, а
это дано не каждой женщине.
– Если тебе нужны свободные уши, то рассказывай,
пожалуйста, о твоих проблемах кому-нибудь другому. У меня своих полно.
– Свет, ну кому я расскажу, если не тебе?! У меня же,
кроме тебя, никого нет!
– У тебя и меня нет.
– Свет, ну плохо мне сейчас. Ох, как плохо… Она ведь
просто меня шантажировала. У нее силы воли бы не хватило это сделать. Она ведь
и запястье-то толком не порезала. И все же я боюсь оставить ее одну. Она может
устроить пожар, может броситься с балкона… Она слишком много пьет в последнее
время, уже белая горячка началась. Она у меня уже столько крови выпила, стерва.
Я больше так не могу! Понимаешь, не могу! Если все это будет продолжаться, то я
сам наложу на себя руки! Просто возьму и наложу!
– Давно пора, – безразлично ответила я одними
губами.
– Ты думаешь, я шучу?! Я не шучу! Я не такой, как эта
психопатка. Я совсем не такой. Она ведь не дура, резала вены совсем неглубоко.
Надеялась выжить. Она знала, что не умрет. Она это знала. Я больше не могу с
этой дурой! Не могу!
– Что ты хочешь от меня?
– Я хочу знать, примешь ли ты меня обратно? Ты должна
хорошо подумать, все-таки у нас двое детей. На свете полно безотцовщины. Зачем
же плодить еще?! Ты должна подумать о детях. Ты просто обязана о них подумать.
– А ты о них думал?!
