Услышав, что кто-то кашляет за моей спиной, я
тут же повернула голову и увидела стоящего за забором деда, который жил на
соседнем участке и довольно часто выполнял небольшие работы в моем саду или
делал что-нибудь полезное по дому за соответствующее вознаграждение в виде
поллитровки.
– Вот и мужик пожаловал, собственной
персоной, – съехидничала Наталья.
– Это сосед.
– Сосед тоже мужик. Наверное, дом пришел
строить. Думаю, что не стоит от такого предложения отказываться. Пусть хоть
что-то сколотит из досок, чтобы переночевать было можно, когда захочется свежим
воздухом подышать.
– Здорово, дед Егор! – поздоровалась
я с соседом, не обращая внимания на Наташку. – Как поживаешь? Извини,
пригласить в дом не могу по причине того, что с некоторых пор у меня его
попросту нет.
– Вижу, Светочка. Все вижу. Ох, горе-то
какое!
– Налить тоже ничего не могу. Не из чего
и некуда.
– Кто бы нам самим налил? – как
всегда, вставила реплику Наташка.
Дед Егор обошел забор и, присев рядом с нами
на корточки, дыхнул на меня ядреным перегаром.
– Дед, да ты пьян в стельку!
– С горя пришлось запить.
– А какое у тебя горе? Вот у меня горе.
Это понятно.
Дед покосился на смотрящую куда-то вдаль Натку
и посмотрел мне в глаза:
– Светлана. Я ведь, собственно, по делу
пришел.
– По делу? Ну, говори, коли по делу.
Дед опять покосился на Натку и наклонился
прямо к моему уху:
– Светлана, я это…
– Ну говори.
– Я это…
– Дед Егор! Ну, говори, я тебя
внимательно слушаю! Только, пожалуйста, не дыши на меня перегаром, а то я
сейчас на собственном огороде трупом упаду. Мне и так ужасно паршиво, да еще ты
дышишь.
Дед слегка от меня отстранился и вновь
посмотрел подозрительным взглядом на сидящую рядом со мной Наташку.
– Светлана, мне бы с тобой переговорить
нужно один на один.
– Что значит «один на один»?
– Без свидетелей.
– Это моя единственная близкая подруга.
Она мне как сестра. У меня от нее нет секретов.
– Правда?
– Я тебе честно говорю. Это Наташа. Все,
что ты мне скажешь, она по-любому узнает. Секреты не для нас.
Наталья подняла голову и безразлично спросила:
– Мне что, уйти, что ли? Только куда? Ума
не приложу. Может, на соседний огород?
– Сиди, – приказным тоном сказала я
Натке.
Немного замешкавшийся дед вновь прокашлялся и
закурил папиросу.
– Ну, ежели близкая подруга, можно
сказать, что сестра, то я при ней говорить буду.
– Говори.
– Светлана, я хочу сказать тебе одну
вещь… но ты должна знать, что я это только тебе скажу.
– Я уже слышала, дед Егор. Говори.
Наталья – это я. Мы – одно целое.
– Я имел в виду, что если ты захочешь,
чтобы я это перед милицией повторил, то хоть меня убей, я этого делать не буду.
– Я не понимаю, о чем ты?
– О том, что я тебе скажу это всего один
раз и больше никогда не повторю. Можешь даже считать, что я тебе этого не
говорил.
– Я все уже поняла, только ничего путного
пока не услышала.
– Сожгли твой дом, Светочка. Специально
его сожгли.
– Как сожгли? – на мгновение
оцепенела я и посмотрела на деда ничего не понимающими глазами.
– Я как раз к окну подошел. Смотрю – два
парня твой дом бензином из канистры обливают. И дом, и сарай. Они все так
быстро сделали, что я даже опомниться не успел. Спичкой чирканули, канистру
прямо в пламя бросили – и бегом в лес.
Я еще долго у окна стоял как вкопанный, боялся
пошевелиться. И после этого дачный народ к твоему дому побежал. Все сразу стали
говорить о том, что это проводка загорелась или еще что. Я с горя выпил
хорошенько, дождался, пока все разойдутся, и решил к тебе подойти, потому что
подумал о том, что ты должна правду знать. Непонятно только, зачем мы за охрану
платим. Каждый месяц с нас деньги собирают. Да и кому платим? Обыкновенному
алкоголику, который сидит в своей будке и ничего, кроме своей бутылки, не
видит. Забор, и тот весь разломали. Теперь в наш дачный поселок можно прямо с
леса зайти, минуя будку с охранником. Я сколько раз ставил вопрос, чтобы все
собрали деньги на новый забор, да никому это не нужно. Все на иномарках ездят,
а деньги на забор сдать не хотят. А ведь я тут постоянно живу. Да и не только
я. Так почему только я один о нашей дачной безопасности беспокоиться должен?
Где инициативная группа?
Раньше к нам в поселок из леса было никак не
зайти, а теперь ходи сколько хочешь. Что это за безобразие?
– А… что за парни? – тут же
оживилась Наталья.
– Молодые парни, вроде неприметные. Оба в
черных футболках, джинсах и черных очках. Спортсмены какие-то.
– Почему ты решил, что спортсмены?
– У них мышцы ого-го! Сейчас вся молодежь
тренажерными залами увлекается. Видимо, и они тоже. Так что, Светлана, я пришел
сказать тебе, что проводка у тебя нормальная была. Видимо, кому-то сильно ты
перешла дорогу.
– А кому? – Я задала вопрос, на
который дед, конечно же не знал ответа, но не задать который я не могла.
– Этого я сказать, извини, не могу. Это
должно быть тебе известно.
– Ничего мне не известно!
– Значит, это поджог… – задумчиво
произнесла, снова трогая повязку на голове, Наташка.
– Поджог, – кивнул дед. – Я и
подошел к вам для того, чтобы сказать это.
– А поджог – дело подсудное. Уголовное
дело. А почему ты, дед, то же самое рассказать милиции не хочешь? – не
унималась Наталья.
– Органам ничего рассказывать не
буду! – сказал, как отрезал, дед.
– Почему?
– Потому, что не буду, и все. Я же вас
сразу предупредил, что я ничего не видел и ничего не слышал.
