Вам-то что? Вы в свой город уедете, и все, а
мне тут круглый год жить. Если я милиции дам показания и этих отморозков
возьмут, то следующим мой дом подожгут. И останусь я без кола и без двора. Ведь
в этой жизни так получилось, что этот мой дом – единственное для меня
убежище. – Дед встал и посмотрел в сторону своего дома. – Ладно, пора
мне. Только я еще раз хочу повторить: считайте, что я ничего такого не говорил.
Пусть меня теперь хоть пытают, но я свои слова никогда не повторю. Светлана,
если тебе переночевать надо будет, то мои двери всегда для тебя открыты, ты это
знаешь.
– Спасибо, дед Егор, – буркнула я и
положила свою бедную голову на колени.
– Да не за что, Светлана. Если какая
помощь нужна, ты же знаешь, я всегда готов тебе ее оказать. Ну, я пошел?
– Иди уж, – пробурчала Наталья. А
затем, чтобы избавиться от охватившей ее агрессии, подняла с земли камень и
кинула его в пепелище. – Страшная нынче жизнь пошла! Каждый живет по
принципу «моя хата с краю, ничего не знаю». Каково было бы деду, если бы его
дом подожгли, а Светка все видела в окно, но не посодействовала в раскрытии
данного преступления?! Где людская, а также соседская солидарность? Почему мы
все так разрозненны? Твоя беда – это только твоя беда, и ничья больше.
– Ну, надеюсь все же, меня не
подожгут, – остановился собравшийся уже уходить дед.
– Не зарекайся.
– Я плохого никому не делаю. Живу себе
тихо-мирно, копаюсь в огороде и никому не мешаю.
– Можно подумать, Светка кому-нибудь
плохое делает? Когда мы тоже в возрасте будем, возможно, тоже на огороде
присядем и посвятим свою старость выращиванию урожая, а пока рано себя еще на
грядках закапывать.
– Света – девушка молодая. У нее жизнь
бурлит, оттого и все невзгоды. В молодости все много ошибок делают. А то, что
«моя хата с краю, ничего не знаю», – в наше время это правильный принцип
нормальной, спокойной жизни. А тот, кто любит выскакивать, вряд ли встретит
когда-нибудь старость. Я знаю точно одну простую истину: если в жизни не делать
зла, то и тебе его никогда не сделают. Зло порождает зло и конечно же
ненависть.
– Не всегда этот принцип
срабатывает, – раздраженно ответила Натка и вновь кинула камень в
пепелище, которое осталось от дома.
Как только дед Егор ушел на свою дачу, я тут
же подняла голову и обратила на сидящую рядом со мной Наталью усталый и
совершенно потерянный взгляд.
– Ната, ты, случайно, не знаешь, кому
понадобилось поджигать мою дачу?
– Понятия не имею. Если я не ошибаюсь, то
у тебя вообще врагов нет. Ты у нас во всех отношениях девушка положительная.
– Я тоже всегда думала, что никому ничего
плохого не делала и что врагов у меня в помине нет никаких. Оказывается, есть.
Только враги какие-то невидимые. Одним словом, бойцы невидимого фронта.
– А может, это связано с твоей
профессиональной деятельностью?
– Ты о чем?
– О том, что мы тут голову ломаем, а на
самом деле все проще простого. Может, это с работой твоей туристической
связано?
– Каким боком?
– Светка, а вдруг ты кому-нибудь плохо
путевку за границу оформила? Может, кто-то таким образом свел с тобой счеты за
плохой отдых?
– Ой, Натка, не говори ерунды! Скажешь
тоже!
В работе у меня полный порядок, никаких
промахов нет. И уж поверь мне, ни один клиент на такое преступление не пойдет.
Даже если какие-то промахи и есть, то люди обращаются с жалобами в
соответствующие инстанции, но ни в коем случае не жгут дачи туроператорам.
– А кто тогда?
– Это я у тебя хотела спросить. Сама
ничего не понимаю.
Смахнув слезы, я вновь посмотрела на то, что
осталось от дома, и тихонько всхлипнула:
– Была дача, и той не стало.
– Ужас какой-то! – тут же поддержала
меня подруга. – У нас с тобой в последнее время сплошные потери. У меня –
драгоценности, у тебя – дом. И вся эта полоса неудач началась после того, как
мы с тобой познакомились с близнецами. Я с Владом в баре, а ты с Ильей на
дороге. Ведь до этих знакомств мы с тобой нормально жили, вспомни! Все было
спокойно. Я не скажу, что стрессы нас миновали, но жизнь текла в рамках
разумного. Правда, в шоколаде мы никогда не были, но особо на жизнь не жаловались.
– Наташа, я совершенно ничего не понимаю.
У меня голова кругом идет!
В этот момент кто-то посигналил за нашей
спиной, я вздрогнула и обернулась. Позади нас остановилась черная иномарка, в
которой было открыто окно и из которой доносилась веселая музыка. На нас
смотрел симпатичный улыбающийся мужчина, он тут же сделал музыку тише и
оживленно спросил:
– Девчонки, у вас здесь что, пожар, что
ли, был?
– Пожар, – в один голос ответили
мы. – Не видно, что ли?
– Да уж. Картинка еще та…
– Так зачем тогда спрашивать?
– Я могу вам чем-нибудь помочь?
– Можешь, – ехидно ответила Натка.
– Чем?
– Построй новый дом.
– Ну вы даете! Я вас серьезно спрашиваю.
Я у друга на даче гостил. Там, у самой реки, – мужчина показал рукой в
обратную сторону. – Самая крайняя дача. Мы на рыбалке были, видели клубы
дома. Сначала подумали, что кто-то траву жжет, а когда огонь увидели, сразу
поняли, что дом у кого-то горит. Что случилось-то?
– Короткое замыкание, – не стала
вдаваться я в подробности.
Мужчина улыбнулся грустной улыбкой и приложил
руку к сердцу:
– Девчонки, примите мои самые искренние
соболезнования.
– Принимаем.
– Хорошая хоть была дача?
– А свое разве может быть плохим?
– Тоже верно.
– А ты куда едешь? – тут же
сообразила Натка.
– В Москву.
– Подкинь нас до Москвы, а то уже
темнеет. Не сидеть же нам тут всю ночь.
– Пожалуйста. Я же сразу спросил вас, чем
могу вам помочь.
– Умная мысля приходит опосля.
Хваткая Наталья села рядом с водителем, а я
расположилась сзади и откинула голову на кожаную подушку.
– И как это мы тебя встретили? – не
переставала щебетать Наталья. – А мы уже в ужасе думали, как из этой глуши
выбираться будем. Ой, мы даже познакомиться не успели. Меня Наташей зовут.
