– Ничего, пара дней, и ты встанешь на
ноги, – успокаивала меня подруга. – Выйдешь на работу в свою
туристическую фирму, начнешь общаться с другими мужчинами. Будешь красиво
одеваться, приведешь свою внешность в порядок, и никто даже не заподозрит тебя
в том, что ты глубоко несчастна.
После Наташкиного отъезда я поняла, что ждать
Илью по меньшей мере бессмысленно, и закрыла глаза. Я вдруг поймала себя на
мысли о том, что если меня предал Илья, то на свете больше нет человека,
который бы меня по-настоящему полюбил, жалел, понимал и сделал меня счастливой.
А самое главное – никогда бы мне не изменял, не делал больно и не оставлял бы
мне в обмен на мою любовь неисполнившиеся надежды. Я твердо знала: такой
человек – только я сама и другого такого нет. Я ничего не жду от людей. Я все
могу дать себе сама и быть сама с собой честной. Я твердо знала, что если у
меня найдутся силы для того, чтобы жить дальше, то в этой жизни я буду разумной
эгоисткой, которая добровольно отреклась от других и от того, что люди называют
глубокими чувствами. Уж если я и буду кого-то любить, то только саму себя. Любить
себя тоже непросто, потому что роман с собой – это довольно трудный и очень
даже тернистый путь. Ты уже не ревнуешь, потому что ты у себя одна, но на смену
ревности приходит зависть, а с ней очень сложно бороться, потому что, если я
выберу этот путь, мне придется жить в вакууме одиночества. И все же любовь к
себе намного надежнее, чем любовь к мужчине. А самое главное – она безопаснее.
Несмотря на душераздирающую внутреннюю боль,
которая исходила из самого сердца, я успокаивала себя тем, что жизнь не прошла
стороной, потому что я познала самое главное – любовь.
Пусть жестокую, злую, несправедливую, но все
же любовь.
Когда я открыла глаза, на улице уже была
глубокая ночь. Наташка уехала, но так и не закрыла плотные шторы. От различных
лекарств голова моя была тяжелой. Особенно сильно стучало в висках. Посмотрев
на часы, я увидела, что уже полтретьего ночи.
Стоящий на столике графин был пуст. Сегодня я
выпила всю воду, слишком сильный был жар. Встав с кровати, я посмотрела на
теплые вязаные носки, которые притащила мне Натка, и улыбнулась. Они были
немного смешные, но очень удобные. Подойдя к зеркалу, я взглянула на свое
болезненное отражение, которое было больше похоже на тень, и произнесла:
– Сильные женщины тоже ломаются. Несмотря
на то что у них мужская сила, у них женская психика. Это нормально, и это
иногда случается.
Потом я подошла к окну и немного у него
задержалась. На улице вновь шел дождь, и его тяжелые капли барабанили по
стеклу. А затем ударила молния и озарила все бледно-желтым светом. Вообще-то я
бы удивилась, если бы на улице была другая погода. Потому что я уже привыкла к
тому, что все проблемы наваливались на меня именно в дождь. На улице ревел
ветер, и от его жуткого завывания по моей спине пробежали мурашки. Дождь
барабанил по крыше и окнам все сильнее и сильнее, наводя на меня панику и даже
ужас.
Но, увидев во дворе машину Ильи, я
почувствовала себя лучше и уже спокойно вздохнула. Значит, я не одна. Илья
сегодня опять ночует дома. Возможно, у них произошло что-то с Варварой. Может
быть, ссора, или они охладели друг к другу.
Илья начнет приезжать домой чаще, а затем
наступит момент, когда он почувствует себя виноватым. И даже захочет искупить
свою вину новой вспышкой любви, предназначенной мне одной. Только вот захочу ли
я этой его любви? Решусь ли я войти в ту же реку второй раз? Забуду ли, что
разбитую чашку уже не склеишь, потому что, как бы ты ее ни клеил, из нее все
равно будет течь?
И все же оттого, что Илья дома, я
почувствовала себя лучше и подумала, что нужно как можно быстрее избавляться от
болезни. Завтра же надо будет скинуть халат, привести себя в порядок,
подрумянить щеки, замаскировав болезненную бледность, и попробовать взять себя
в руки, для того чтобы начать контролировать свои эмоции.
Я даже представила: вот сейчас Илья вновь сидит
в своей комнате, пьет текилу, курит и много думает.
Наверняка он думает обо мне. О том, что,
лишившись меня, он потеряет чистоту отношений, спокойствие, отлаженную жизнь и
даже любовь. Выйдя в коридор, я вновь ощутила отвратный, чересчур резкий запах
духов Варвары и почувствовала, как сильно заныло мое сердце. Он опять был с
ней. Опять… Хотя оно и понятно. Они же не только любовники. Они еще и работают
вместе.
Открыв дверь спальни Ильи, я обнаружила, что
там никого нет, и принялась искать его в других комнатах. Странно. Дом был
пуст, но все же машина моего мужа стояла на стоянке у дома. Значит, он где-то
здесь. «Наверное, купается в крытом бассейне», – пронеслось у меня в
голове, и я отправилась на цокольный этаж. Приоткрыв дверь в бассейн, я тихонько
вскрикнула и встала как вкопанная…
Глава 24
Весь бассейн был украшен букетами различных
цветов и множеством красных шаров в форме сердечек. Все оформление выглядело
точно так же, как для меня, когда полмесяца назад Илья назначил мне
романтическое свидание в этом же самом месте. Наверное, заказал через ту же
фирму, потому что во всем оформлении бассейна виделся тот же почерк. На бортике
бассейна, спиной ко мне, сидели двое влюбленных – Илья и Варвара. Они то
сливались в страстных поцелуях, то пили шампанское, то бурно что-то обсуждали.
Я стояла молча, остолбенев, не имея сил пошевелиться, настолько меня поразило
то, что открылось моему взору.
– Илья, а вдруг она проснется? –
Варвара, видимо, ощущала свою вину и чего-то боялась. – Зря мы сюда
приехали. Могли бы в какую-нибудь сауну съездить. Эффект был бы тот же самый, а
риска поменьше.
– А тебе что, не нравится моя сауна?
– Нравится. Только ведь жена наверху
спит…
– А на кой она вообще тебе сдалась?!
– Да неудобно как-то.
– Неудобно знаешь где?
– Знаю.
– То-то. В конце концов, это мой дом, и я
здесь полноправный хозяин, – заявил Илья.
– Но ведь в наши планы совсем не входило
то, чтобы она нас засекла.
– А она нас и не засечет. Она больна, у
нее жар. Если бы ты ее увидела, ты бы ее сейчас не узнала.
– Она что, так подурнела? Хотя она
никогда особой красотой не отличалась.
– Она выглядит как сумасшедшая. А если
честно, то мне кажется, что она сдохнет.
– Да ну!
– Я тебе говорю: на нее смотреть страшно.
Как мумия! Я даже утром побоялся к ней в спальню зайти. Испугался: думаю,
зайду, а она уже копыта откинула.
Блин, как в фильме ужасов. У нее лицо
неестественно белое. Не хватает только клыков; а то можно было бы смело ее
в фильме о вампирах снимать.
