Рыцарь прижал меня к себе покрепче.
В моем сне где-то на заднем фоне опять зазвучал странный речитатив. Словно мягкие белые снежинки облепляли наши тела, даря невесомую защиту, мягкую поддержку, приподнимая над землей…
Напевный речитатив, похожий на латынь, набирал силу, звучал все громче, противостоя низкому ведьминскому вою. Снежинки закрутились быстро-быстро и выстроились в непонятное слово «Ворратос» и…
Крак! Рыцарь внезапно оторвал меня от папы и резко бросил на пол, плюхнувшись сверху всей тяжестью.
Только я хотела сказать: мол, если он хочет ко мне приставать, то желательно в отсутствие родителей… а доспехи, как и лыжи, обязательно снимать до, а не в процессе, как… проснулась.
Я поначалу не разобралась, где и почему нахожусь. В ушах все еще звучал странный текст, голос Занука Училы срывался на крик, а ведьма Люля Домуля завывала дурниной… Тряхнула головой: наснится же такое! Еще и добряка-учителя в сон приплела!
Главное, на мне кто-то сидел и пихал мне под ребра увесистый локоть, а в районе мягкого места ощущалась чья-то активно пинающаяся нога. Лицом же я уткнулась в подушку.
Впрочем, Люля Домуля и впрямь завывала. От страха.
— Фто… Тьфу! — Выплюнула, попавшую в рот кисточку и попыталась отодвинуть перья шляпы, тоже нахально стремившиеся в мой желудок. — Что происходит?
— У кареты что-то сломалось, наверное — ось, или соскочило колесо! — просипела грымза, неловко сползая с моего царственного тела.
В карете резко пахло всевозможными лекарствами. Под ногами хрустели осколки аптекарских склянок, валялись вперемешку горсти различных порошков и пакетики облаток. Видимо, вывалились из несессера Люли Домулю. Там же белел ее платок, пропитанный таким же лекарственным амбре.
— Ваше высочество, позвольте вам помочь! — заворочалась где-то сзади Лара. Голос сонный-сонный. По всей видимости, тоже задремала.
— Все целы? — О! Граф легок на помине!
— Не знаю, — честно призналась, выпутываясь из юбок, кружев и перьев. Помахала рукой, разгоняя ядучие флюиды Люлиных испарений.
— Отвяжись, худая жизнь, привяжись — хорошая! — заявила я, осторожно пытаясь собрать себя по частям (и чтобы при этом лишних запчастей не оставалось!).
— Закончишь капризничать — выходи. Будем чинить экипаж, — заявил истинный мужчина, прямой сын нехорошего человека Василия Алибабаевича. «Графин» сбежал, бросив напоследок заманчивое предложение: — Заодно перекусим!
Вот это правильно! Любовь приходит и уходит, а кушать хочется всегда!
С трудом разобравшись, где чьи конечности, и вернув их владельцам, мы вывалились наружу. Признаюсь, воспользовалась моментом и под шумок отвесила грымзе пару смачных пинков…
И, естественно, тут же вляпались в дорожную грязь! У меня даже начали закрадываться сомнения: может быть, я переместилась в прошлое? Очень уж все напоминает русские дороги, дожившие во многих местах в первозданном состоянии со времени своего создания от князей Рюриковичей до настоящей поры…
Приподняв юбки на положенную высоту, я уныло прошлепала, меся чвякающую грязь элегантными узконосыми сапожками с вышивкой и декоративными швами на боку, к обочине дороги, где слуги уже устроили место отдыха, раскатав ковер и разбросав по нему подушки. Тут же стояли несколько корзин со съестным.
Лара следовала за мной и тащила нашу корзину. Горничная, дойдя до места, засуетилась и быстренько распаковала объемную корзинку с «чем Вышний послал». На развернутой поверх ковра скатерти словно по мановению волшебной палочки появились тарелки, вилки, бокалы, бутылка вина, жареная дичь, хлеб, сыр и фрукты.
Выглядела еда свежей и аппетитной. Я сглотнула набежавшую голодную слюну, «истребителем» приземляясь рядом с жареной курицей.
— Ну-с… — «Боингом» — нет, бомбовозом! — тут же рядом уселся граф.
Но вот желать ему мягкой посадки отчаянно не хотелось. Тоже мне, аэродром нашел!
Гад чуть не испортил мне аппетит и пищеварительный процесс. Пришлось отвернуться и, медленно прожевывая пищу, рассеянно поизучать окрестности.
В отдалении рыцари и слуги бодро грызли каждый свою пайку. Мадам Домулю, видимо, с некоторых пор отлученная от хозяйского стола (как я слыхала краем уха, ее основной контракт на днях подошел к концу), сидела на невысоком стульчике, выпрямив спину и сделав на лице выражение о-очень голодной горгульи. Теперь я точно поняла, кого она мне напоминает…
И… рядом прогуливался мой профессор.
— Учитель! — позвала я, спешно проглотив недожеванное, и помахала рукой, приглашая к нам.
Господин Занук выглядел потрепанным и несколько… усталым. Но, заслышав мой призыв, степенно подошел и склонился в поклоне сначала передо мной, потом перед графом.
— Присаживайтесь! — радушно заангажировала я любимого учителя и краем глаза увидела, как перекосило моего драгоценного «дядюшку». Клево! Кого бы еще позвать?
— Ваше высочество… — начал пожилой учитель, поглядывая на графа.
— Я так хочу! — надула губы. — Принцесса я или нет? — Это уже к «родственнику» с явным намеком на толстые обстоятельства.
Аристократ намек понял и кивнул сначала мне, потом профессору. Последний аккуратно присел напротив меня и спросил:
— Что бы вы хотели узнать, ваше высочество?
Подвинув к нему блюдо с едой, ответила со всем гостеприимством, теплом и дружелюбием:
— Что бы вы хотели поесть?
И пока учитель думал, смастрячила бутерброд с курицей и всучила Ларе. Тут уж обалдели все! Просто немая сценка. Принцесса собственноручно готовит для горничной?! Шок, позор и нарушение устоев. Их история такого еще не знала.
Хех! Естественно! Она же меня на своем жизненном пути не встречала!
— Что смотришь, ешь давай! — Это испуганной горничной.
Для всех остальных:
— Вот так и готовят иноземное блюдо «бутерброды»! Еще можно добавить листок салата, свежих овощей и капнуть майонеза или кетчупа. — Лично к горничной, наставительно: — Запомнила? Сможешь повторить? Может, еще раз показать, как готовить это сложное и изысканное великосветское лакомство?!
Все были в ауте. У графа даже слов не нашлось.
— Учитель, вы собрались до завтра думать? Зря! Все к тому времени смолотит один прожорливый аристократ! — И кусок хлеба с куриной грудкой в руки профессора.
— Не спеши! — ласково похлопала по спине подавившегося от моей неслыханной дерзости Алфонсуса.
— Не спи — работай челюстями! — досталось окаменевшей Ларе.
Вроде бы ЦУ
[12]
всем раздала… можно и отдохнуть от трудов праведных на свежем воздухе…
— Господин граф, — подбежал один из лакеев и бодренько закланялся, — небольшая задержка! Колесо сменили, но кони упрямятся…
