— Ваши высочества, какая честь для замка Морлезонь! Мы неимоверно рады видеть вас! — расплылись елеем хозяева нового замка. И откуда они взялись? Я даже не успела заметить. Наверное, на грядке выросли.
— Мы тоже счастливы одарить ваши земли своим присутствием, — изысканно загнул в ответ мой супружник. Двинул меня локтем под ребро и прошипел в мою сторону, не разжимая губ: — Герцог и герцогиня Лутрийские!
— Да-да, нам очень приятно! — злой гадюкой сладко прошипела я в ответ.
В дверях парадного зала нашу царственную пару (чуть не сказала — «тусовку»!) встретил церемониймейстер и минут десять выкрикивал и вышепетывал положенные по статусу титулы. И на фига козе баян, спрашивается? Да, так вот, пока кубический усатый дядечка (категория «что поставишь, что положишь — высота куба не меняется!») зычным голосом упражнялся в логопедии, я жутко устала и дико проголодалась… Хорошо хоть шлейф у меня отцепили, а то вся замковая пыль была бы моя!
Наконец у церемониймейстера устал язык. Я неимоверно возрадовалась, вздохнула свободнее и приготовилась ползти до кресел и отдохнуть спокойно. Ну-ну… Не тут-то было!
Мужчина заткнулся на мгновение, сделал эффектную паузу и выдал:
— Павана!
Нет, ну молодец, а? Вместо того чтобы накормить, напоить, спать положить… нет, с последним пока можно повременить… нас тут плясать заставляют!
Павана — медленный торжественный танец. Хорош тем, что позволяет рассмотреть танцующих во всех подробностях и ракурсах. Можно сказать — это шествие по залу под музыку.
На меня та-а-а-ак глазели! Если не прекратят мое высочество глазами мозолить, придется побираться по миру на заплатки! Ибо до косметических операций тут еще не додумались. Вернее, не так — додумались! И называются они мордобой. Лучше всего получается рихтовка носа и исправление прикуса…
После танца, который мы исполняли в гордом одиночестве, все гости еще раз покричали про семейное счастье… Особенно надрывался один очень древний мужчина: он колотил тростью по паркету и, безбожно картавя, громогласно орал о детях в большом количестве, и как это здорово — участвовать в процессе их появления.
Интересно знать, это он сам еще помнит или с чужих слов излагает?
У меня терпение стремилось к нулю, и ему (терпению) это удавалось! В корсете рис уже давал ростки: тепло и влажно, что еще нужно этому неприхотливому растению? В туфлях сильно мешались жемчуг, тот же рис, зерно и камушки. И, кажется, они там все между собой передрались! С волос и свадебного флердоранжевого венка тоже что-то при каждом движении сыпалось.
С тревогой вспоминала сказку о Василисе Премудрой, как она там рукавами махала… Ой-ей! Как бы у меня тоже чего-нибудь… не вылетело! До сих пор страшно думать, что же у нее в платье завалялось, если оттуда лебеди проклюнулись!
Наступило время вручения подарков. Хороший обычай, мне нравится. Одно «но»! Почему никто не подумал о том, что я устала и проголодалась?
Восседали мы с благоверным в центре зала и кивали всем, кому приспичило нас одарить. А приспичило всем! Кто ж откажется показаться перед наследником престола и засвидетельствовать свое почтение?
Одного дяденьку я запомнила особо! Этот садюга подарил нам золотой набор столовых приборов на двоих в количестве двухсот сорока трех предметов, о чем несколько раз упомянул! Я с содроганием вспомнила уроки мадам Люли, меня подкинуло, и только своевременное вмешательство принца спасло толстопуза от метания этих приборов в его объемную мишень!
Я было собралась вздремнуть и некоторое время раздумывала, выбирая для этого плацдарм и колеблясь между плечом супруга и подголовником кресла. Подголовник казался мягче и гораздо приветливей!
Но тут церемониймейстер объявил следующего дарителя, оказавшегося гостем из дружественной державы Орегондии.
Чернявый мужчина своеобразной наружности, про которых у нас дома говорят, что они не любят розовый цвет, но зато обожают голубой, оказался отзывчив к долгу родине. Он торжественно поправил воротник черной батистовой рубашки под белым камзолом и выпятил грудь так, что из глубокого декольте… ой, я хотела сказать: расстегнутой до живота рубашки! — стало заметно серебряное колечко в соске. Еще оттуда выглядывали две дюжины цепочек и множество тату, способных вогнать в краску и более искушенного зрителя (про …надцать сережек в ухе я скромно умалчиваю!).
Посол счастливо улыбнулся и поплыл по паркету в нашу сторону.
Я ошалела.
Поблескивая в сторону принца игривыми черными глазенками прирожденного шкодника, посол с бородкой а-ля «козел-дроздобород» приблизился к нам и закудахтал:
— Ваши высочества, поздравляю вас со знаменательным событием!
Мы сонно кивнули. Смазливый тип любезно продолжил:
— …И хочу преподнести подарок принцессе!
Да? С чего вдруг? Может, он мне мышку хочет подарить и, пока я стану бегать от нее по залу и орать, собрался занять мое место и пообщаться с принцем? Так попроси по-хорошему, сама уступлю! Я отвлеклась на его подведенные черно-серыми тенями веки и чуть не пропустила главное:
— Поскольку наша держава граничит с морем… (Конечно, граничит! Можно сказать, море омывает полуостров со всех сторон, и мало кто из держав, даже учитывая их мелкие размеры, с морем не граничит.) То спешу преподнести новомодные фижмы…
Убью заразу! С особой жестокостью!
— …Облегченного образца из уса морского зверя…
С криком:
— Спаситель! — Я вылетела из кресла и повисла у мужика на шее, болтая ногами от благодарности.
— Что вы себе позволяете! — вскочил из кресла супруг и начал меня отдирать от остолбеневшего дружественного гостя. Я сжала руки посильнее. Мужик закашлялся и немного посинел.
— Не мешайте мне выражать мои чувства, — обиделась я. — Вам не дано понять, ЧТО ТАКОЕ носить железные фижмы!
— Вы хотите, чтобы я попробовал? — саркастически выдал муж, снисходительно улыбаясь, но, по крайней мере, оттаскивать меня от скользкого господина перестал.
— Я? Нет! — отказалась, живо себе представив, как этот двухметровый шкаф с антресолями отбирает у меня облегченный вариант фижм, потому что ему не понравились обычные! Нонсенс, безусловно, но моя жизнь в последние годы сильно смахивала на комедию абсурда, щедро приправленную трагедией и политой сверху слезами мелодрамы!
— Благодарю вас! — Голос просто сочился ядом. Ах, так?!
— Не за что, ваше высочество! — пропела я, нагло глядя в глаза мужа. — Вдруг вам понравится!
— Это дамский вариант! — влез друг из Орегондии.
Я на чернявенького рассердилась: ну вот кто тебя, представителя сексменьшинства, в разгар теплой супружеской беседы спрашивает? А потом до притуплённого голодом и жаждой разума дошел смысл сказанного.
— Мужские тоже бывают? — радостно заинтересовалась я. Тут же деловито осведомилась: — Сколько стоят и где купить?
