– У Мммм оранжевый глаз.
– Ничего удивительного, он оказался одним из первых предателей. Еще неделю назад у него глаз был умеренного желто-зеленого цвета.
– А у честных брастаков какие глаза?
– Серые, голубые… Бывает, брастак родился желтоглазым, но с возрастом его глаз голубеет.
Пашка незаметно взглянул на их гостя. У него был голубой глаз.
– Как у вас просто! – сказала Алиса. – Поглядел на глаз – и сразу ясно, с кем имеешь дело.
– Конечно, – согласился Рррр. – Если преступник попадает в тюрьму, его выпускают, только когда глаз у него становится серым или хотя бы зеленым, – значит, он исправился.
– Надо было давно всех желтоглазых послать в какое-нибудь отдельное место, – сказал Пашка, сторонник решительных мер. – Пускай исправляются в одиночестве и другим жить не мешают.
– Не думаю, что это разумно, – ответил Рррр. – Наверно, и на Земле не все люди хорошие.
– Встречаются и не очень хорошие, – согласился Пашка. – Я, например, иногда бываю просто невыносим. У меня в эти моменты глаза становятся совершенно желтыми. В переносном смысле.
– Ну вот, ты и сам ответил. Не будете же вы на Земле высылать людей в какое-то место, потому что вам не нравится их характер.
– Все равно у вас жить проще, – повторила Алиса.
– Да, нам проще, – согласился Рррр, – зато и пиратам было проще. В первый же день к ним прибежали несколько предателей и предложили свои услуги. Пираты собрали всех желтоглазых и сказали, что разделят с ними власть на планете. Некоторые согласились. Они выдали нас. Теперь выгодно ходить с оранжевым глазом. Это как бы опознавательный знак: стоит пирату увидеть оранжевый глаз, и он понимает, что это свой.
– И что случилось потом?
– Они жестоко расправились с нами. Они загнали нас в лагерь, где томятся сотни тысяч брастаков. Остальным приказано не выходить из домов. Мы голодаем, умираем от болезней, и единственная наша надежда – вы. Если вы не сможете сообщить в Галактический совет…
– Но мы сами в тюрьме, – сказала Алиса.
– Через два дня придет корабль. Вы должны обязательно на него попасть.
– Все ясно, – сказал Пашка. – Не беспокойтесь. По крайней мере, на меня можете положиться.
– А я бы не положилась, – сказала Алиса. – Хватит ли тебя на то, чтобы два дня притворяться и терпеть?
– Хватит, – сказал Пашка, – не беспокойтесь.
Вечером под отдаленный шум нестройных песен, которые распевали напившиеся брастакского портвейна пираты, Рррр, исполосованный пластырями, попрощался с ребятами и, осторожно приподняв заслонку, скользнул в доставку.
– Простите, – сказал он на прощание. – Придется вам приехать на скрррули в следующий раз.
– Что касается меня, – ответил Пашка, – то я даже доволен. Лучше приключения, чем скрррули.
– Для тебя это приключения, – сказал Рррр, – а для нас беда.
Заслонка опустилась.
– Эх, Пашка! – сказала Алиса. – Опять ты не то сказал.
– Главное, чтобы правильно действовал. Язык мой – враг мой, это еще моя мама говорила, когда я самое первое слово произнес.
– Почему?
– Потому что все дети говорят сначала «дай» или «мама», а я сказал «ура».
– Ну что мне с тобой делать? – вздохнула Алиса. – Иди спать.
– Иду-иду, только я все равно голодный, и ноги от ходулей болят.
Глава 9
Возвращение археолога
Алиса проснулась рано, за окном чуть рассвело. Проснулась она от голода. Очень хотелось встать, нажать на все кнопки подряд и посмотреть: вдруг доставка уже работает? Потом она стала думать о Рррр, добрался ли он до своих? Его могли подстеречь пираты или какой-нибудь желтоглазый предатель.
Соседняя кровать скрипнула. Алиса покосилась в ту сторону. Пашка осторожно сел на кровати, спустил босые ноги на пол и на цыпочках прошел к доставке. Алиса даже улыбнулась. Оказывается, людям могут приходить одни и те же мысли. Пашка начал нажимать по очереди на все кнопки. Доставка молчала.
Алиса не выдержала и хихикнула.
Пашка обернулся:
– Ты не спишь?
– Нет, я от голода проснулась. И даже подумала: вдруг доставка заработала. А тут ты встаешь, словно мои мысли угадал.
Но гордость не позволяла Пашке сознаться, что он, как голодная обезьяна, нажимал кнопки у неработающей машины.
– Ничего подобного, – сказал он. – Я думал: а вдруг там записка есть от Рррр?
– Тогда открой заслонку и посмотри. Для этого не надо кнопки нажимать.
– Что я и собираюсь сделать, – сказал Пашка и приподнял заслонку. Там ничего не было. – Что-то спать хочется, – сказал Пашка, подходя к окну. – А на улице дождь идет.
– Еще сутки нам терпеть, – сказала Алиса. – Если не умрем от голода, то завтра уже будем на борту нашего корабля.
– Умрем.
– Не ходи по полу босиком, простудишься, – сказала Алиса.
– Где-то со вчерашнего дня сухарь оставался, – сказал Пашка. – Неужели я его нечаянно съел?
– Вчера еще, – сказала Алиса. – Давай вставать, что ли?
Когда Алиса чистила зубы, она услышала, как гремят ходули и шуршат бумажные цветы, – Пашка со вздохами превращался в пилагейку.
– И когда только кончатся мои мучения? – ворчал он.
– Знаешь что, – сказала Алиса. – Я думаю, нам пора поднять скандал. Ни одна пилагейская туристка не допустила бы, чтобы ее кормили сухарями, даже в карантине.
– Я как раз собирался это сделать, – сказал Пашка.
И тут же раздался стук ходулей – Пашка шел к двери. Он выбил по двери барабанную дробь. Потом повторил ее погромче. Никакого ответа.
– Эй! – закричал Пашка. – Мы есть умрем от голода, и вы виноват!
– Слушай, – заметила Алиса, возвращаясь в комнату. – Может, обойдешься без коверканья космолингвы?
– Ничего подобного. Мне так больше нравится.
– Эй-эй! – Он снова принялся молотить в дверь. – Давай мне кусок мяса!
Неожиданно дверь растворилась, и Пашка чуть не вылетел в коридор. За дверью стоял Мммм.
– Не беспокойтесь, – сказал он. – Меры приняты. Доброе утро.
– Желаю питать себя, – сказала пилагейка.
Усатый пират Дуч вошел в комнату с подносом в руках. Ему непривычно было носить подносы – бластер мешал, к тому же он зацепился мечом за дверь.
– Давайте, – сказал он не очень любезно. – Питайтесь.
Он бросил поднос на стол.
Кофейник подпрыгнул, крышка с него слетела, и всю комнату наполнил вкусный аромат горячего кофе. В миске дымилась каша, а рядом грудой лежали свежие лепешки – маленькие, на один зуб, зато их было много.
