– Войдите!
В маленький тесный кабинет главного редактора стремительно
вошла красивая рыжеволосая женщина. При виде незнакомки он улыбнулся
приветливо, но даже не сделал попытки хоть чуть-чуть приподняться с кресла.
– Вы Олег Степанович?
– Я. С кем имею честь?
– Олег Степанович, будьте так добры, отпустите сегодня
с работы Наталию Павловну Тропинину.
– А в чем дело? И кто вы такая?
– Ах да, я не представилась, но, согласитесь, когда
мужчина сидит, а дама стоит, это как-то не располагает…
Главный редактор смутился. И вскочил.
– Простите, заработался. Садитесь, пожалуйста, –
забормотал он. Черт ее знает, кто эта баба…
– Меня зовут Алиса Витольдовна Сухоцкая.
– Очень приятно. Дюжиков.
– Так вот, Олег Степанович…
– Я уже понял, вы хотите, чтобы я отпустил Тропинину.
Что ж, я не возражаю, – неожиданно для самого себя пробормотал главный
редактор. – Но только на сегодня.
– Разумеется. Я вам весьма признательна, –
обворожительно улыбнулась Алиса. – Всего хорошего.
Женщина так же быстро покинула кабинет, оставив главного
редактора в полном недоумении.
И почему я согласился, даже не спросил, по какому случаю…
Черт, вот баба! Но хороша, просто зверски хороша… Представляю, как она
командует мужем… Завтра спрошу у Натальи, кто она такая.
Но тут зазвонил телефон и мысли о рыжеволосой красавице
вылетели у Дюжикова из головы.
Алиса буквально выволокла Тату на улицу и запихала в машину.
– Куда ты меня тащишь?
– В ресторан.
– Зачем?
– Зачем ходят в ресторан? Ты вообще что-нибудь ела в
последние дни?
– Не помню… Только я в ресторан не могу…
– Почему это?
– Я в таком виде…
– Ничего, там полумрак, – усмехнулась
Алиса. – Если уж ты в таком виде явилась на работу, то и в ресторан
можешь, тем более днем.
– Алиска, а может, не стоит?
– Стоит, стоит. И потом я есть хочу, а дома у меня хоть
шаром покати.
В ресторане было почти пусто. Их провели за столик, стоявший
немного на отшибе, подали меню.
– Выбирай, Татка, тебе необходимо поесть.
– Не хочется.
– Мало ли что не хочется. Надо! Тебе сейчас силы нужны.
У тебя, между прочим, дочь, а у дочери переходный возраст и распадаться на
части ты просто не имеешь права. Подумаешь, большое дело, дорогой Илюшенька
слинял…
– Ты не понимаешь… Я его люблю…
– Все я понимаю. Даже гораздо больше понимаю, чем ты
думаешь. Но есть все равно надо.
И она заказала подошедшему официанту хороший обед.
– Выпить хочешь?
– Хочу! – неожиданно кивнула Тата. – Очень
хочу! Но ты же за рулем.
– А я одну рюмку. Ну ладно, теперь рассказывай. Пока
еще подадут…
– Он ушел… Подло, гнусно… И собаку забрал… Я вернулась
с работы, а его нет. И еще, как назло, одна баба на работе в этот день сказала:
счастливая ты, Татка, муж у тебя хороший, заботливый, летом ремонт сделал,
когда ты в отпуске была… Ну я, дура, и вправду себя счастливой почувствовала…
Прихожу домой, а Иришка вся в слезах. Лушка пропала. Как – пропала? Прибегаю,
говорит, из школы, а ее нет, просто мистика какая-то. Я сперва решила, что
Лушка спряталась. Стала ее по шкафам искать и вдруг смотрю – все Илюшины вещи исчезли.
До единой. Я похолодела… Пытаюсь записку найти… думаю, не мог же он просто так
нас бросить, ничего не объяснив…
– Нашла?
– Нет. Но он вскоре позвонил: «Тата, я ушел, прости,
деньги на Иришку буду регулярно посылать. Сейчас оставил тебе пятьсот баксов,
на первое время». И положил трубку, даже не дал мне слова вставить… И Лушку
увел… Знаешь, меня это больше всего оскорбило. Что ж, выходит, собака ему
дороже дочки, да?
Алиса с молчаливым сочувствием глядела на подругу. Поступок
Ильи ее не очень удивил.
– И потом, он же знает, как Иришка любит собаку…
Сволочь!
– Согласна! Последняя сволочь. Но к кому он ушел, ты в
курсе?
– Нет. Понимаешь, – совсем тихо проговорила
Тата, – мне приятнее думать, что он просто ушел… а не к другой женщине…
Ну, может, устал…
– Устал? От чего, интересно, он устал? Наверняка у него
какая-нибудь бабенка.
– Помоложе.
– Необязательно!
– Он любит молоденьких.
– По-моему, он всяких любит, ему без разницы.
Официант принес закуски.
– Тата, поешь, – проникновенно сказала
Алиса. – И давай хлопнем по рюмашке. За нас!
– Давай! – вздохнула Тата. – За нас с тобой и
за Соньку, конечно.
– Ну разумеется. А помнишь, мы в юности отдыхали в Сочи
и какой-то пожилой дядька сказал про нас: три полуграции!
– Да, действительно… Ты тогда еще здорово обиделась,
ведь ты была такая тоненькая, а вот мы с Сонькой были очень даже в теле. Я и
сейчас не худенькая, а от Соньки половина осталась.
– И отлично! Ей так гораздо лучше. Но все равно, мы и
тогда на трех граций не тянули, а уж почти в сорок хорошо хоть полуграциями
можем считаться, согласна? Так выпьем же за нас!
– Ох, что бы я без вас делала, Алиска!
– Нет, что бы мы все друг без дружки делали? За нас,
Таточка!
Тата залпом осушила рюмку и сразу налила себе еще.
– Ты поешь сперва, а то окосеешь, – грустно
улыбнулась Алиса.
– Да-да, я вдруг так проголодалась…
Когда они уже приступили к десерту, к ним подошла немолодая
женщина в каком-то весьма причудливом одеянии. На плече у нее сидел довольно
большой попугай, светло-серый, с ярко-красным хвостом. В клюве попугай держал
две бумажки.
– Какой красавец! – восхищенно проговорила Алиса.
– Милые дамы, узнайте свою судьбу! – таинственным
голосом произнесла женщина. – Не пожалеете. Я предсказываю только хорошее.
Вас ждет впереди много счастья, поверьте, иначе я бы к вам не подошла. Лека,
золотко мое, отдай! – И она вырвала записки у попугая из клюва. –
Прочтете, когда я уйду. – И она быстро удалилась.
– Странно, раньше тут никаких гадалок не было, –
пожала плечами Алиса. – Они думают, что так привлекут клиентов? Что за
фигня тут написана? – Она вскрыла записку и расхохоталась.
