– Здрасте, я ваша тетя! – сказал он. –
Незваный гость хуже татарина. Сончик, я пришел мириться!
Соня мгновенно притворила дверь в комнату. Она видела, что
Славик уже пьян.
– Пожалуйста, уходи! – прошептала она.
– Нам надо поговорить!
– Только не сейчас!
– Почему не сейчас? У вас праздник, а я что, лишний на
вашем празднике? Лишний, да?
– Да.
– Сончик, ты оскорбилась? Но, согласись, ты тоже вела
себя по-свински…
В прихожую выглянула Берта Яковлевна:
– Соня, кто пришел? Ах, это вы? И что вам тут надо?
– Мадам, я хотел попросить прощения у вашей дочери. И
вы не можете лишить меня слова! Вы, слава богу, не спикер…
– Зато вы – типичный депутат! – фыркнула Берта
Яковлевна.
– Вы желаете меня оскорбить? Да?
– Я желаю…
– Мама, я тебя умоляю, не надо!
– Даю тебе пять минут! – грозно проговорила Берта
Яковлевна. И скрылась в комнате, плотно прикрыв за собою дверь.
– Так и будешь держать меня в прихожей? Как холуя?
– Слава, уйди, ради бога, не устраивай скандала! –
взмолилась Соня.
– Ради бога? А ради какого бога? Отца, Сына и Святого
Духа?
– Боже, что ты несешь, ты пьян!
– А, наверное, ради этого, как его… Яхве, что ли? Так
мне на него наплевать, на вашего жидовского бога!
– Перестань, прошу тебя… Уйди, потом поговорим, –
испуганно лепетала Соня.
– А я хочу сейчас! Сонька, ну не будь же ты дурой! Я к
тебе с миром, а ты… На вот, возьми цветы!
– Спасибо, только сейчас уходи.
– А если я не уйду?
– Уйдешь.
– А вот не уйду! – Он слегка оттолкнул ее и
плюхнулся на стул в прихожей. – У тебя гости, так позови меня к столу, как
нормальные люди делают. Где ваше хваленое гостеприимство? А? Можно подумать, вы
не в России живете!
– Слава, уйди! – устало повторила Соня.
– И не подумаю! – Он скинул на пол пальто и
распахнул дверь: – Здрасте, господа! Я вот пришел с вами попраздновать! По
законам гостеприимства вы должны меня усадить за стол! В конце концов, я здесь
не совсем чужой, мадам! – обратился он к побелевшей от ярости хозяйке
дома.
За столом царила напряженная тишина.
– Да-да, я тут нечужой! И вполне заслужил пару рюмок и
кусок вашей знаменитой рыбы.
– Нет, вы сейчас уйдете! – каким-то особенным,
звенящим голосом проговорила Берта Яковлевна. – Я в этом доме хозяйка и не
желаю вас видеть. Вы здесь абсолютно чужой!
– Слава, иди домой! – Соня потянула его за рукав,
надеясь, что все еще как-то образуется.
Он стряхнул ее руку и уселся на Сонино место:
– Мадам! Пожалейте человека!
– Берта, дай ему рюмку! – распорядилась Антонина
Михайловна. – Человеку хочется выпить, закусить, святое дело!
Ох, добром это не кончится, испуганно подумал Олег
Степанович, понимая, что придется вышвырнуть этого типа. И ведь, кроме меня,
некому. Надо же, как неприятно! Никогда не умел драться… Но он напрашивается, а
я не могу ударить лицом в грязь перед этими женщинами… А может, все еще рассосется?
Может, эта мудрая тетя Тоня все уладит?
Берта Яковлевна, поджав губы, вышла из комнаты.
– Ну что вы, мамаша, как неродная?
– Не смейте называть меня мамашей! И убирайтесь! –
донесся ее голос из коридора.
– Слушай, парень, а может, тебе и вправду лучше уйти? –
примирительно сказала Антонина Михайловна. – Иди себе, проспись, а завтра
придешь и выяснишь отношения с Соней на трезвую голову, а?
Ярослав улыбнулся пьяной улыбкой:
– Да, русский русского всегда поймет…
– Да при чем тут это, дурачок? Просто ты перебрал –
праздник, понятное дело. А тут люди незнакомые тебе, ступай себе тихо, мирно.
– Не пойду! – стукнул он кулаком по столу. –
И пусть эта старая жидовка не воображает! Я ее дочку драгоценную драл как
сидорову козу, а они…
Тут уж Олег Степанович не выдержал. Он вскочил и кинулся к
Ярославу. Но его на долю секунды опередила Алиса. Она размахнулась и отвесила
хаму такую оплеуху, что тот покачнулся и свалился со стула.
– Отойдите! – крикнул Олег. – Я сам с ним
разберусь! – Он за шиворот выволок Ярослава из комнаты и выкинул на
лестничную площадку. Тут же кто-то швырнул Славику вдогонку его пальто. И дверь
захлопнулась.
– Вы-то зачем полезли? – запыхавшись, спросил Олег
Степанович Алису. – Это мужское дело.
– А я не была уверена, что вы решитесь, –
усмехнулась Алиса. – Какое дерьмо! У вас есть сигареты?
– Я не курю, – развел руками Олег Степанович.
Праздник был испорчен. Соня горько рыдала на кухне. Тата и
Берта Яковлевна утешали ее.
– Я что-то ничего не понял! – слегка дребезжащим
голосом произнес Александр Рувимович. – Кто это был?
– Сонькин хахаль, – мрачно объяснила Антонина
Михайловна. – Не нашла лучше, что ли?
Молчавшая до сих пор жена Александра Рувимовича тихо
сказала:
– Почему-то сейчас это из многих наружу полезло. Раньше
как-то стеснялись, что ли… Отвратительный тип!
– А ты чего сунулась ему морду бить? – напустилась
на Алису Антонина Михайловна. – Он же мог тебя ударить! И у нас тут мужик
есть!
– Я не привыкла на мужиков рассчитывать, тетя Тоня.
– И всегда так, чуть что – по морде?
– А что вы предлагаете? – взорвалась Алиса. –
Слушать, что несет этот хам? Мурло свинячье!
– Все! Успокоились! – скомандовала Антонина
Михайловна. – Надо выпить! Олежек, наливай!
– Тетя Тоня, дайте сигаретку! – попросила Алиса, у
которой все еще дрожали руки.
– Нечего тебе курить, раз бросила. Все! Еще не хватало,
чтобы из-за этого скота снова закурила! А кто он вообще такой?
– Раньше был химиком, как Сонька. Но не сумел вписаться
в новые условия и обозлился на весь свет.
– Я, конечно, понимаю, это нелегко, но нельзя же терять
человеческий облик, – опять подала голос жена Александра
Рувимовича. – Алиса, а чем он сейчас занимается?
– Не знаю, кажется, где-то преподает.
– Да, трудно теперь, – вздохнул Александр
Рувимович, – а в тяжелые времена всегда во всем виноваты евреи, известное
дело. Что вы хотите от этого человека? Он неоригинален.
– Я просто хочу, чтобы он не имел отношения к
Соне! – решительно заявила Алиса. – А главное – она сама этого уже
давно не хочет! Все, я на кухню! Хватит им там рыдать!
