– Знаешь что, я сяду с Алисой, а ты тут сможешь прилечь
на двух креслах, – предложил Вадим Сергеевич внуку.
Рома не стал противиться и мгновенно уснул. А они сидели
рядышком, прижавшись друг к другу и держась за руки.
– Устала? – тихонько спросил он.
– Ужасно.
– А ты поспи.
– Я не усну.
– Почему?
– Рядом с тобой не смогу.
– Родная моя…
– А что ты хотел сказать там, в зоопарке?
– Я хотел сказать, что мог ведь и не поехать в Тунис.
– И я.
– Я что-то страшно проголодался. У тебя не завалялся
какой-нибудь финик?
– У меня завалялся бутерброд. Я для Ромы сохранила, а
он отказался. Будешь?
– Спрашиваешь!
Он с наслаждением съел уже подсохший хлеб с запотевшим
сыром.
– Спасибо, это было так вкусно…
– Бутер пошел в кассу? – лукаво осведомилась
Алиса.
– Ну ты даешь! – покачал головой Вадим Сергеевич. –
Так теперь говорят?
– Тебе не нравится?
– Мне все нравится в тебе, даже эти ужасные выражения.
– А Рома не удивится, что мы перешли на «ты»?
– А мы это узаконим.
– То есть?
– Выпьем за ужином на брудершафт.
– Правильно. Какой ты мудрый!
– А после ужина… Алиса…
Он вопросительно посмотрел на нее. Она улыбнулась и кивнула.
За столом Вадим Сергеевич был на удивление весел и бодр,
словно и не было позади этого долгого утомительного дня.
– Знаешь, Рома, – сказал он, – мы с Алисой
решили выпить на брудершафт и перейти на «ты», не возражаешь?
– Я? Да ты что, дед?
– Вот и отлично. Алиса, вы не передумали?
– Не надейтесь!
Финны за соседним столиком с любопытством смотрели, как они
по всем правилам пьют на брудершафт.
А после ужина они уселись в холле. Вадим Сергеевич закурил.
– Рома, не пора ли тебе спать, дружок? Ты ведь устал,
наверное?
– Ничуточки! Я в автобусе поспал.
У Вадима Сергеевича вытянулось лицо. Алисе стало смешно.
– Ой, Алиса, а давай сейчас в нарды сыграем? Ну
пожалуйста, давай!
– Рома, что ты пристал к человеку…
– Нет, почему же, давай сыграем! Только где?
– Пойдем к нам, зажжем свет на балконе и сбацаем, а?
– Годится. Вы не возражаете?
– Вы же перешли на «ты», – закричал Рома, –
так нечестно!
– Да, Алиса, так нечестно! Вы с Ромой будете резаться в
нарды, а мне что прикажете делать? Завалиться спать?
– Если хочешь, мы можем поиграть и у меня на
балконе, – улыбнулась Алиса.
– Ну уж нет, пошли к нам. Только недолго. Роме надо
спать.
Алиса с Ромой уселись за доску, а Вадим Сергеевич метался,
как тигр в клетке.
– Дед, что ты бегаешь взад-вперед, сядь с нами, поболей
за кого-нибудь.
– Ну вот еще! Нет, я лучше почитаю, у меня есть
детективчик новый.
Игроки сражались с полным удовольствием. Когда Алиса
взглянула на часы, то ужаснулась. Прошло уже почти два часа.
– Все, Рома! Двенадцать часов! Пора спать. А что-то
твоего деда не слышно? Заснул, наверное?
Рома заглянул в комнату:
– Спит. Я его разбужу?
– Не вздумай! Он устал. И я пойду. Ты сам сможешь лечь?
– Я что, маленький?
– Тогда спокойной ночи.
Она неслышно выскользнула в коридор. Вот тебе и ночь любви.
Не надо было играть в нарды. Но и парня нельзя было бросать одного, он уже
большой, все понимает. Ну не все, наверное, но тут разобрался бы уж точно. А
может, оно и к лучшему? Мы еще все успеем. А сегодня мы устали. Вот завтра,
уложим Рому, Вадим придет ко мне… Нет, не буду об этом думать, иначе не засну…
Воображаю, как он завтра будет каяться… Какой он милый, глаза такие добрые… И
волосы мягкие, кажется, такой цвет называется соль с перцем, никакой лысины… И
руки красивые, большие, сильные… И этот хрипловатый голос, до того волнующий…
Интересно было бы поговорить с ним по телефону, наверное, я могла бы завестись
только от одного его голоса… Вот хотела не думать о нем, а не получается. Но о
чем же еще думать, если я влюбилась? А как хорошо быть влюбленной и знать, что
он тоже влюблен. Нет, не могу спать! Вот что значит мужик, – заснул
преспокойно и в ус не дует, а я тут мечусь…
Алиса вскочила и в одной рубашке выбежала на балкон. Однако
совсем не жарко, поежилась Алиса и вдруг увидела Вадима. Он сидел в кресле и
курил. Она отчетливо видела в темноте огонек сигареты.
– Вадим! – совсем тихо позвала она.
Но он не услышал. Тогда Алиса, чтобы привлечь его внимание и
не поднимать шума, зажгла свет у себя на балконе. Он торопливо поднялся и
подошел к перилам. Она поднесла палец к губам.
Еще мгновение – и она отворила ему дверь. И тут же очутилась
в его объятиях.
– Я едва не сошел с ума, – шептал он, покрывая ее
поцелуями, – просыпаюсь, темно, рядом Ромка сопит, тебя нет… Ты меня
простишь?
– Уже простила…
Когда Алиса открыла глаза, в комнате было уже почти светло.
Вадим крепко спал. Она приподнялась на локте, с нежностью глядя на него. Лицо у
него во сне было счастливое. Нет, той гадалке надо памятник поставить! Этот
мужчина – моя мечта, сбывшаяся мечта.
Когда-то в юности, в девичьих томительных грезах у нее
зародился свой идеал мужчины, которому, кроме Эрика, никто не мог
соответствовать. Теперь, когда она была опытной, более чем взрослой женщиной,
этот идеал претерпел некоторые изменения. Главным для Алисы было не ощущать
одиночества после близости и уж тем более во время нее. А с Вадимом она даже на
секунду не почувствовала одиночества.
Но что же будет теперь? Теперь ведь должен начаться какой-то
новый этап… Ну, допустим, здесь, в Тунисе, все будет идти как идет – отдых,
море, любовь… Ну а что дальше? Ведь так все непросто. У них своя налаженная
жизнь, у меня своя… Я, конечно, больше всего на свете хочу быть вместе с ними,
с Вадимом и Ромой. Наверное, Роме я нужна даже больше, чем Вадиму. Он немолод,
очень занят, и конечно же у него есть какая-то женщина. Боже, я ее уже
ненавижу! Интересно, кто она? Молоденькая красотка или старая боевая подруга?
Неизвестно еще, что хуже, между прочим… И эта его сестра, Марго… Такие сестры
часто бывают теми еще мегерами. И почему все так сложно у меня? У Эрика была
семья, тяжело больная жена, и теперь тоже ситуация не из легких. Я знаю, что
хочу и могу быть с ними. Но вот они?.. Рома-то меня признал сразу… Ох, черт,
что за характер! Вот уж совсем не Скарлетт О’Хара. И почему бы мне просто не
наслаждаться сегодняшним днем? Впереди еще больше недели, за это время многое
может произойти, многое может проясниться… Ох, а ведь скоро проснется Рома.
Надо разбудить Вадима.
