«Молодец Кирюха!» – похвалила я себя.
Мы с ним, как боксеры, то и дело входили в клинч, и то
Марат, то я сама говорили «брэк»!
Наконец мы оба смертельно устали от этого поединка. Обида,
вина и жажда отмщения уступили место сытой послеобеденной расслабленности. Мы
сидели, лениво перебрасываясь малозначащими замечаниями.
Семен сам принес кофе. Я отпила глоток и ахнула, сроду не
пила кофе вкуснее.
– Сеня, вы просто кудесник.
– Кофе всегда варю сам, для почетных гостей конечно. А
не желаете мороженого?
– О нет, нет, – запаниковала я.
– А я хочу, – сказал Марат. – Лимонного.
– Юлька! Одно лимонное! – крикнул Сеня. –
Мадам, вероятно, бережет фигуру? Уверяю вас, несколько ложек моего фирменного
мороженого ничего не изменят в общей картине.
Примчалась Юлька с вазочкой мороженого удивительной красоты.
Не объешься я вчера треклятым «Аладдином», у меня бы сейчас слюнки потекли.
– Кира, попробуй у меня ложечку, это чудо!
– Мадам Кира, попробуйте, мой фирменный рецепт, Баскин
Роббинс удавился бы от зависти! – с настойчивостью оскорбленного автора
требовал Семен.
Пришлось подчиниться. Марат с нежностью протянул мне свою
ложку. Мороженое и впрямь было восхитительным. Семен пристально следил за
выражением моего лица. Вероятно, на нем отразился восторг, ибо он опять
гаркнул:
– Юлька! Еще порцию лимонного!
Господи, за что?
Юлька подала еще вазочку. А Семен продолжал стоять над
душой. Я-то надеялась незаметно отдать мороженое Марату, но не тут-то было!
Чтобы не обижать Семена, я как миленькая усидела всю порцию.
– Сеня, должна признать, ничего вкуснее я не
ела! – вполне искренне сказала я.
– Благодарю, мадам, – смутился польщенный автор и
с довольным видом удалился.
– Правда фантастически вкусно?
– Понимаешь, я вчера объелась мороженым до
тошноты. – Я вкратце рассказала историю с «Аладдином», не упомянув,
однако, о Жукентии. Предательница чертова!
– Марат Ильич, мадам Кира! – раздался вдруг голос
Семена. – Вы по достоинству оценили мое творение, а потому позвольте за
счет заведения предложить вам на пробу ассорти! – И он поставил на стол
стеклянную вазу, в которой было минимум двадцать шариков мороженого. Пытка
мороженым продолжалась! – Это все мои разработки, со здешними фруктами сам
Бог велел делать легкое мороженое, но разве наши евреи что-нибудь в нем понимают?
Они тоскуют по пломбиру за 48 копеек, им кажется, что это высший шик! А мое
мороженое нежирное, не слишком сладкое, оно не испортит фигуру, мадам, не
опасайтесь. Или вы думаете, у Юльки такая задница с моего мороженого? Нет, у
нее задница от моей сестры, ее мамы. Так что кушайте спокойно и не волнуйтесь
за талию.
С мужеством отчаяния я положила себе два шарика, зеленый и
шоколадный. Марат, подавляя смех, уписывал мороженое за обе щеки.
– Мадам, тут восемь сортов, а вы взяли только два! Так
не годится!
– Семен, помилуйте, я просто не могу!
– Ах, мадам Кира, вы, может, потом всю жизнь будете
жалеть, что обидели человека, который от чистого сердца…
– Хорошо, я все съем! – твердо сказала я и
бросилась на штурм. Ладно, где наша не пропадала! Зато будет что рассказать о
сегодняшнем свидании. Умора – мама каждый день бегает на свиданки и обжирается
мороженым. Тут уж не до игры страстей – смех да и только!
– Марат, я сейчас умру! – прошептала я, едва Сеня
отошел.
Надо отдать Марату должное, тут он поступил как мужчина – с
ловкостью необыкновенной поменял местами вазочки. Теперь я спокойно сидела, а
он мужественно доедал мою порцию.
– Надеюсь, ему не придет в голову угостить нас тортом
собственного приготовления, – сказала я и чуть не упала в обморок – Семен
приближался к нам с какой-то коробкой в руках.
– Мадам Кира, вы живете в Тель-Авиве?
– Да, то есть нет, я гощу здесь.
– Простите за вопрос, у кого?
– У дочки.
– Тогда прошу, сделайте Сене рекламу – пусть ваша дочка
и ее знакомые попробуют мое мороженое!
Он поставил коробку на стол.
– Я хорошо упаковал, вы отлично довезете это до дома.
– Но мы еще не едем домой! – заявил Марат.
– Марат Ильич, вы на машине, что вам стоит на минутку
заехать к мадам Кире домой? А потом гуляйте себе на здоровье!
– Кира, теперь ты понимаешь, как он мог защитить
диссертацию в нашем институте? – прошептал Марат, едва Сеня отошел.
– О да! Знаешь, Марат, давай-ка сматываться.
– Но мороженое придется взять!
– Увы! Впрочем, дети с удовольствием его сожрут.
Марат вскочил и пошел на поиски Семена, чтобы расплатиться.
А я тайком расстегнула пояс юбки. Я едва могла дышать. Демьянова уха в
Тель-Авиве!
Вскоре вернулся Марат.
– Все в порядке, Кирочка, идем! Он там уже занят с
новыми гостями и шлет тебе привет. А меня он заверил в том, что о нашем посещении
ни одна живая душа не узнает.
– По собственной инициативе, или ты его об этом просил?
– Кира! – оскорбился Марат.
Мы сели в машину.
– Ну что, куда едем? – спросил он. –
По-моему, мы просто обязаны отвезти мороженое. Кстати, познакомишь меня с твоей
дочкой.
– Это еще зачем? – довольно грубо ответила
я. – К тому же ее наверняка еще нет дома. И вообще…
– И вообще помолчи, – сказал он и обнял
меня. – Я двадцать лет мечтал снова тебя поцеловать.
– Не ври, – слабым голосом пробормотала я, но он
не дал мне договорить. Он долго и жадно целовал меня, а я отвечала на его
поцелуи, как будто не было этих двадцати лет. И вот он уже пытается расстегнуть
мне блузку, а я таю от его прикосновений, таю… Таю! Мороженое! Оно же растает!
– Пусти, Марат, мороженое растает!
– Черт с ним! – страстно шепчет он.
– Нет, пусти, хватит, нашел время и место – на стоянке
у ресторана средь бела дня!
– Что ты со мной делаешь! Впрочем, ты права, место и
впрямь неподходящее. Едем ко мне, а мороженое сунем в холодильник, невелика
важность!
– Я уже сказала, что сегодня не могу.
– Слушай, не держи меня за полного идиота, в таком
случае ты ни за что не надела бы белую юбку. Уж настолько-то я женщин знаю.
Столь прагматический подход снова охладил мой пыл. И я
ощутила поистине смертельную усталость.
– Ради всего святого, отвези меня домой, я что-то
спеклась.
