– Но ведь ты все скрыла от меня, моей вины тут нет!
– Марат, тебе не кажется, что это не телефонный
разговор?
– Так давай встретимся!
– Я не могу, завтра у нас день рождения, будут гости, я
должна все приготовить, поэтому встретиться с тобой смогу не раньше
воскресенья.
– Но имей в виду, что завтра я тоже приду.
– Я помню, но только очень прошу – не устраивай никаких
сцен. Пусть у девочки будет нормальный день рождения, без сенсаций. Будь просто
гостем, а дальше мы поговорим.
– Согласен, но все же я не хотел бы откладывать…
– Я же сказала – встретимся в воскресенье и все
обсудим.
– В таком случае до завтра!
– До завтра, да, кстати, приходи не к четырем, а к
пяти, мы не сообразили, что это суббота!
– Это твой Мурат звонил?
– Марат.
– И чего хочет? Дочку ему подавай готовенькую, да?
Слушай, Кузя, а может, мне ему морду набить?
– Не мешало бы…
– Я готов!
– Котенька, милый, что бы я без тебя делала…
– Кузечка, ты плачешь? Не смей! Не смей плакать, все
будет нормально, Дашка у тебя девка умная, прекрасно поймет, чего этот
новоявленный папочка стоит. Давай кончай со слезами, а то сейчас Дарья явится –
и что я ей скажу? Что ты лук резала? Она, не дай бог, подумает, что это я тебя
довел до слез. А я торжественно клянусь доводить тебя только до слез умиления!
– Котя, я боюсь…
– Чего, горе мое?
– Сама не знаю. Понимаешь, как он появляется в моей
жизни, мне делается страшно.
– Чем уж он так тебя пугает? Подумаешь, терминатор!
Мне стало смешно.
– Да какой там терминатор, он слабый, безвольный… хотя
нет, безвольным его не назовешь, он такую недюжинную волю проявил…
– В чем?
– В отказе от меня. Он меня «отсек» – так это у него
называется.
– Ты тоже отсеки, раз и навсегда!
– Да я уж давно отсекла.
– Тогда в чем дело?
– Не пойму. Поцелуй меня скорее!
– Прошу прощения! – раздался вдруг смущенный голос
зятя.
– О господи, Даня! Я и не слышала, как ты вошел.
– Извините меня, Кира Кирилловна!
– Ты не извиняйся, а привыкай, – посоветовал ему
Котя.
Но я видела, что смущение зятя вызвано не только тем, что он
застал свою драгоценную тещу в объятиях мужчины.
За этим крылось что-то еще.
– Ну, Данила, выкладывай, в чем дело? Что ты хочешь мне
сказать?
– Понимаете, Кира Кирилловна, мне тут один приятель
привез из кибуца… так гораздо дешевле…
– Да что такое, говори, не томи!
– Вот! – И он показал мне сумку, где лежали три
здоровенных карпа. – Понимаете, мне Даша говорила, что вы очень вкусно
делаете фаршированную рыбу, а она рыбу даже в руки брать не желает… Вот я и
подумал… Но, вероятно, уже поздно…
Да уж, возня с фаршированной рыбой никак в мои планы не
входила, но, с другой стороны… какая возможность блеснуть и перед Котей, и
перед Маратом, чтоб ему пусто было, своим кулинарным искусством!
– Хорошо, – сурово согласилась я. – Если
кто-то из вас почистит мне эту рыбу, я, так и быть, ее приготовлю, но мне нужна
свекла, а ее в доме нет.
– Итак, один из нас чистит рыбу, а другой идет за
свеклой, – констатировал Котя.
– Я чистить рыбу не умею, – признался зять, –
а вот купить свеклу мне вполне по силам.
– Выходит, рыбу так и так придется чистить мне, –
вздохнул Котя. – А ты и вправду умеешь делать еврейскую рыбу?
– Еще как! А ты ее любишь?
– Не то слово!
– Даня! – завопила я вслед зятю. – Даня!
Хрен! Здесь можно купить хрен?
– Думаю, на тахане найду!
– Без хрена не возвращайся!
– Замечательное напутствие! – расхохотался Котя.
Вскоре вернулась Дашка.
– Мама! Что ты делаешь?
– Твой муж припер карпов. Подавай, говорит, теща,
фаршированную рыбу!
– Так прямо и сказал?
– Нет, долго переминался с ноги на ногу.
– А где он?
– Побежал за свеклой и хреном.
– Понятно. Ну, мамуля, какие будут задания?
– Займись-ка ты уборкой, а то мы с Котей уже почти все
сделали.
– А пироги?
– Давно стоят в холодильнике! – доложил Котя.
– Дарья, ты и вообразить себе не можешь, какой это
гениальный поваренок!
– А чему тут удивляться, я, можно сказать, один дочку
вырастил, всему пришлось научиться. Правда, до фаршированной рыбы дело не
дошло.
– А сколько лет вашей дочке и как ее зовут?
– Зовут ее Надя, а лет ей двадцать восемь, и у нее
самой уже две дочки-близняшки, Саша и Маша. Благодаря им я и нашел вашу маму.
– То есть?
– Я покупаю им книжки, и вдруг мне стали попадаться
прелестные иллюстрации. Смотрю, какая-то Кира Мурашова! Вот, думаю, талантливая
женщина! И вдруг в самолете представляюсь соседке, а она мне – Кира Мурашова.
Ну я, как вы теперь выражаетесь, в отпаде! А мама ваша, слабая женщина,
оказалась страшно падкой на лесть и комплименты, и в результате я чищу карпа на
день вашего рождения, Дашенька. Вот какие фортели иной раз выкидывает жизнь.
– А нечего обращать внимание на иллюстраторов, читал бы
как все нормальные люди.
– Понимаешь, Кирочка, я все равно бы к тебе пристал, уж
очень уморительные рожи ты там, в накопителе, строила!
– Ну и отлично, если в сорок семь лет ко мне еще
пристают, можно сказать, на улице, значит, я прекрасно сохранилась!
– Кент, а чем ваша дочь занимается?
– Она окончила филфак, романо-германское отделение, а
сейчас работает переводчицей-синхронисткой с итальянского и французского,
зарабатывает кучу денег, а муж ее, биолог, пребывает от нее в материальной
зависимости. Еще вопросы есть?
– Есть, но лучше я буду задавать их постепенно и
невзначай, тогда ответы будут искреннее.
– Смотри-ка, какой психолог!
– А я и собираюсь стать психологом.
– Ну, Кузя, ты пропала! У тебя и так все мысли и
чувства на лице написаны, а еще дочка будет психологом, тогда уж последние
тайны наружу выйдут.
– Когда еще она станет психологом! Я к тому времени
буду уже старушка и все мои тайны утратят актуальность.
